Регистрация нового пользователя

- А тревог мне хватит на всю оставшуюся жизнь, – тихо закончил Гарри.

Дамблдор с портрета понимающе улыбнулся.

Они с Роном и Гермионой сидели в кабинете директора Хогвартса, еще не совсем оправившись от ужасной битвы. По лицу Гарри пробежала мрачная тень.

- Что с тобой, мальчик мой? – сочувственно спросил Дамблдор, видя угнетенное состояние юноши.

- Я, сэр, никак не могу смириться с тем, что профессор Снейп погиб. Такой ужасный конец, – Гарри закрыл лицо руками, - Это я во всем виноват, - глухо проговорил он, - Я должен был догадаться еще, когда увидел меч. Никто кроме профессора не имел доступа к нему, а он был слишком умен, чтобы не отличить подделку от настоящего меча. Или когда он назначил наказание Джинни, ведь ему прекрасно было известно, что у Хагрида ей ничего не грозит. Или когда мы вернулись в Хогвартс и узнали, что Кэрроу не могут проникнуть в Комнату-по-требованию. Ведь профессор Снейп им не помогал, а это означало, что он на нашей стороне…

- Он столько сделал для всех нас, – тяжело вздохнула Гермиона – а мы были такими слепыми и жестокими…

- Я уверен, что мы могли бы помочь ему там, в хижине, если бы очень захотели… - сдавленным голосом произнес Гарри, - но я был так ослеплен своей ненавистью, что не мог понять мужества и самопожертвования этого человека. Я желал ему смерти. Мы просто бросили его умирать …

Гермиона всхлипнула. Видя их неподдельное горе, Дамблдор, мгновение поколебавшись, со вздохом произнес:

- Гарри, сейчас, пока ты не избавился от бузинной палочки, ты самый могущественный волшебник. Палочка может не только убивать. Вернуть умершего человека не под силу даже ей, а вот человека, который еще находится между жизнью и смертью, вполне возможно. Но ты должен вложить в заклинание всю душу, мой мальчик, твой порыв должен быть в разы сильнее того, что вызывает патронуса, – Дамблдор поймал на себе изумленные взгляды всей троицы и печально закончил, – Если только Северус захочет вернуться. Его уже почти ничто не удерживает на земле, его исстрадавшаяся душа вот-вот обретет покой. И с каждой минутой шансов на его возвращение все меньше.

- Как это понимать, сэр? – спросила Гермиона, – разве профессор Снейп не мертв? Мы же сами видели его… его.. тело, – с трудом закончила она.

- Мисс Грейнджер, вам известно о том факте, что после смерти директора Хогвартса в кабинете появляется его портрет? – мягко поинтересовался Дамблдор.

- Невероятно, – выдохнула девушка, обведя глазами кабинет и обнаружив отсутствие портрета Снейпа.

Гарри, вскочив, горящим взглядом смотрел на Дамблдора, понимая, что старый волшебник сейчас приоткрывает завесу очередной тайны.

- Что нам делать, сэр? – воскликнул он.

- Вы уверены, что вам действительно очень хочется вернуть Северуса? – уточнил Дамблдор.

- Вы еще спрашиваете, сэр, – с горячностью заверила Гермиона.

- Это должно быть самым страстным желанием мага, произносящего заклинание, – синие глаза, блеснув за стеклами очков-половинок, внимательно смотрели на Гарри.

- Я ничего не желаю так сильно, как спасти профессора Снейпа, сэр, – искренне произнес юноша, - Но… но я не знаю, какое это должно быть заклинание, – растерянно закончил он.

- Я не ошибся в тебе, мой мальчик, - с улыбкой ответил Дамблдор, - мисс Грейнджер, вы читали о заклинании Subortus Magna, я полагаю?

- Да, мне встречалось упоминание о нем, - прошептала девушка, - там говорилось, что только очень могущественному волшебнику под силу такое заклинание. Оно очень сложное и редко удается…

- Волшебник, произносящий заклинание, должен собрать все свои силы, - подтвердил старый маг, - Гарри, возрождающее заклинание чем-то напоминает вызов патронуса. Тебе придется сконцентрироваться на самых сильных воспоминаниях, вложить в заклинание всю душу, любовь и всю свою мощь…

- Так что ж мы стоим?! - воскликнул Гарри.

- Да, торопись, мальчик мой, - ласково промолвил Дамблдор, - И, мисс Грейнджер, не забудьте зелье против змеиного яда. В вашем распоряжении не более часа.

Гарри стремительно схватил бузинную палочку и бросился вон из кабинета. Рон и Гермиона последовали за ним. Они неслись в подземелья, перепрыгивая через несколько ступенек. Оказавшись перед дверью кабинета Снейпа, Гермиона выкрикнула:

- Alohomora!

Все трое вбежали в кабинет. Казалось, Мастер Зелий покинул его только что.

- Может, позовем Слагхорна? – неуверенно спросил Рон.

- Некогда, - бросил Гарри – Accio, зелье против змеиного яда.

Юноша поймал вылетевший из шкафа пузырек, передал его Гермионе, и неистовая гонка наперегонки со смертью продолжилась. Теперь все трое неслись к выходу из замка. По пути им никто не попался, все оставшиеся в живых находились в Большом зале. Гарри мчался к гремучей иве, не чуя ног под собой. Спасение Снейпа сейчас казалось ему важнее даже победы над Волдемортом. Угрызения совести, чувство вины, невысказанные слова благодарности подстегивали его, придавая ему сил. Рон и Гермиона старались не отставать. Добежав до входа в туннель, Гарри, не останавливаясь, влетел в него, друзья скользнули за ним. Гремучая ива никак не отреагировала на их вторжение и не попыталась остановить. Через несколько минут гриффиндорцы оказались в комнате, где совсем недавно на их глазах разыгралась ужасная трагедия. В помещении было пусто и ужасно тихо. Гарри вздрогнул, взглянув на распластавшееся на полу в нелепой позе тело Снейпа. Лужа крови, в которой он лежал, начала уже засыхать. Юноша почувствовал страшное волнение, дыхание перехватило, он весь дрожал.

- Гарри, ты справишься, - видя его состояние, твердо сказала Гермиона и положила руку ему на плечо. – Только сконцентрируйся, собери самые светлые свои чувства.

- Гарри, ты одолел Волдеморта, - добавил Рон, слегка запнувшись на имени поверженного темного мага, - Дамблдор сказал, что сейчас ты самый могущественный волшебник. Давай же, не теряй времени.

Поттер закрыл глаза и попытался унять бешеное сердцебиение. В мозгу отчетливо прозвучал голос Снейпа – «Сосредоточьтесь, Поттер. Контролируйте ситуацию».

Он глубоко вдохнул и отдался на волю чувств, переполнявших его. В голове замелькали картинки – Джинни, Рон с Гермионой, родители, опять Джинни, Фред, Люпин, Снейп, спешащий к ним с мечом Гриффиндора, серебряная лань, Сириус, Добби, и снова Джинни.

Гарри открыл глаза, вытянул вперед руку, держащую бузинную палочку, направил ее на Снейпа и твердо и решительно произнес:

- Subortus Magna!

Палочка задрожала у него в руке, и из нее вырвался серебристо-голубой свет, немедленно охвативший тело Снейпа. Хижина словно стала в два раза больше. Одновременно радостные и горестные, неимоверно сильные чувства захлестнули Гарри, а в голове пульсировала одна мысль – «Только бы получилось, только бы получилось». Перед его мысленным взором возникло лицо Снейпа – суровое и непроницаемое, но сейчас, когда он знал всю правду об этом человеке, оно пробуждало все самое светлое и доброе, что было в юноше. Боль потерь, исходившая из сердца, пронизывала все тело и вырывалась из непобедимой палочки, наполняя всю комнату невероятным серебристо-голубым свечением. Рон, раскрыв рот, смотрел на Гарри, ощущая кожей беспредельную силу исходившей от него магии. Гермиона, пораженная до глубины души, тоже не могла отвести восхищенного взгляда от представшей перед ними завораживающей картины. Это было просто непостижимо, такого им еще не приходилось видеть. Гарри стоял в облаке серебристо-голубого пламени, и невероятно мощный поток этого пламени соединял юношу и скорчившуюся на полу фигуру. Всегда веря в Гарри и поддерживая его во всем, только сейчас друзья в полной мере ощутили величественную силу, исходящую от него. Преодолевающую все препятствия силу любви, в которую так верил Дамблдор и над которой всегда так насмехался Волдеморт. На лице Гарри мелькала все гамма испытываемых им ощущений – боль, страдание, надежда, любовь, счастье, непоколебимая уверенность в том, что справедливость должна восторжествовать.

Зеленые глаза неотрывно смотрели в черные, казавшиеся мертвыми, а Гарри завороженно шептал последние слова Снейпа «Взгляни на меня, взгляни на меня…». Оторвав, наконец, взгляд от Гарри, Гермиона увидела, как засыхавшая кровь на полу, под воздействием серебристо-голубого пламени вдруг заискрилась, стала ярко красной и медленно начала втягиваться обратно в ужасную рваную рану на шее. Девушка, сжав кулаки, думала только о том, чтобы у Гарри хватило сил. Не зря ведь Дамблдор сказал, что в это заклинание магу потребуется вложить всю свою душу. И Гарри вкладывал, вкладывал без остатка, весь отдаваясь своей благородной цели. Гермиона снова посмотрела на друга и тут же поняла, что сил ему хватит. Со временем исходящее от него свечение не ослабевало, а лишь больше усиливалось. Они с Роном тоже находились в этом пламени, и оба почувствовали, что им становится легче дышать. Почувствовали, как удивительный свет наполняет их изнутри, согревая теплом и притупляя ужасную боль, которую им довелось испытать сегодня.

Рон посмотрел на Снейпа и схватил Гермиону за локоть. Не решаясь произнести хоть слово, чтобы не нарушить концентрацию Гарри, он лишь молча указал на зельевара, вытаращив от изумления глаза. Девушка проследила за его рукой и увидела, как страшная рана на шее профессора начинает затягиваться.

Гермиона невольно вспомнила ночь на озере, когда Гарри впервые сумел создать своего мощного патронуса, разогнавшего сотню дементоров. Теперь же мощь и сила возрождающего заклинания были просто невероятными.

Казалось, что они стоят здесь уже целую вечность, хотя, в действительности, прошло не более десяти минут. Вдруг в глубине черных глаз вспыхнул слабый огонек, и Гарри, заметив это, испустил всепоглощающую волну серебристо-голубого огня, которая пронизала все тело Снейпа. Профессор содрогнулся, черные глаза на секунду посмотрели в зеленые и закрылись. Гарри со стоном рухнул на колени и выронил палочку.

- Ну, пожалуйста, сэр, - выдохнул он и потерял сознание.

Голубое пламя исчезло, но комната по-прежнему была наполнена этим свечением. Рон бросился к Гарри, а Гермиона к Снейпу. Тело Мастера Зелий было холодным, но на шее едва заметно пульсировала жилка.

- Он жив, но еле-еле. Рон, помоги мне, – крикнула Гермиона.

- Гермиона, тут Гарри... – растерянно бормотал Рон.

- Гарри просто потерял сознание, такое бывает, когда маг пользуется столь сильными заклинаниями. Через пару минут он придет в себя, – спокойно отозвалась Гермиона, - Помоги мне, Рон, чтобы сделанное Гарри не пропало. Профессору срочно требуется противоядие.

Рон подскочил к Гермионе и приподнял голову Снейпа. Гермиона уже извлекала из мантии пузырек и, с трудом разжав губы профессору, начала по капле вливать зелье. Влив чуть больше половины пузырька, гриффиндорка вылила остатки на руку и принялась втирать зелье в уродливый шрам на шее профессора, в который превратилась жуткая рана.

- И откуда только ты все знаешь, как это делать? – подивился Рон.

- Надо было внимательнее слушать на уроках зельеварения, - фыркнула девушка, - Хотя бы иногда.

- Заучка, - отмахнулся Рон.

Закончив свои манипуляции, Гермиона, приложив ухо к груди профессора, услышала слабое биение сердца и уловила едва заметное дыхание.

- Как он? – послышался голос Гарри. Он пришел в себя и сидел на полу, потирая голову и пытаясь разглядеть, что там делают друзья.

- Ты вдохнул в него жизнь, Гарри, – радостно ответила Гермиона, - но необходимо срочно доставить его в больничное крыло, жизнь его еще слишком хрупка и висит на волоске. Помнишь, что сказал Дамблдор?

- Да, - Гарри поднялся на ноги и тут же ощутил сильную слабость и головокружение.

- Как ты? – встревожился Рон.

- Все в порядке, просто устал, - отозвался Гарри, - надо выбираться отсюда.

Он сделал шаг и покачнулся. Заклинание отняло все силы. Юноша снова сел на пол, понимая, что идти он не может.

- Рон, нам с тобой придется отлевитировать в замок не только профессора, но и Гарри, он слишком слаб.

Гарри лишь кивнул, соглашаясь с Гермионой. Девушка, взмахнув палочкой, наколдовала двое носилок. На первые она переместила бесчувственное тело Мастера Зелий, а на вторые Гарри забрался самостоятельно. Они уже собрались выходить из хижины, как вдруг послышались голоса, и в комнате один за другим появились Невилл, Джинни, Джордж и Луна.

- Вот куда вы подевались! – радостно воскликнула Джинни, - хорошо, что Невилл заметил, как вы трое выбегали из замка.

- А уж когда мы увидели просто фантастическое свечение, охватившее Визжащую хижину, – продолжил Джордж, - то…

- Вы видели из замка? - перебил Рон.

- Я не удивлюсь, если было видно из Лондона, - усмехнулся Джордж, - кстати, а что это было?

- О! Это было нечто! – воскликнул Рон, и глаза его загорелись.

- Рон, давай, ты потом расскажешь подробности, - сердито прервала его Гермиона, - профессору Снейпу срочно требуется помощь, необходимо как можно быстрее доставить его в больничное крыло.

Рон обиженно надулся. Гермиона, не обращая на него внимания, направилась к выходу из хижины, левитируя перед собой носилки со Снейпом. За ней по воздуху проплыли носилки с Гарри, управляемые палочкой Джинни. Невилл, Джордж и Луна вышли следом. Сердито сопящий Рон замыкал процессию. Оказавшись на улице, они обнаружили, что здесь собралась уже почти половина Хогвартса.

- Что здесь происходит? – услышали все строгий голос МакГонагалл.

- Профессор МакГонагалл, Гарри удалось спасти профессора Снейпа, - произнесла Гермиона, - но его немедленно требуется доставить в больничное крыло, иначе все старания окажутся напрасными.

МакГонагалл стремительными шагами подошла к ним и, взглянув на зельевара, ужаснулась, увидев его смертельно бледное лицо.

- Будем аппарировать к воротам замка, - решительно произнесла она, сжав ручку носилок, - Мисс Грейнджер, мистер Лонгботтом, мистер Уизли, беритесь за носилки. Аппарируем на счет три.

Едва Гермиона, Джордж и Невилл успели подбежать и схватиться за носилки, как тут же ощутили знакомый рывок аппарации и через мгновение оказались у ворот Хогвартса.

- Мисс Грейнджер, сможете отлевитировать профессора Снейпа в больничное крыло? – спросила МакГонагалл и, получив утвердительный кивок в ответ, добавила, - Мне надо посмотреть как там Поттер и вернуть остальных учеников в замок.

С негромким хлопком она аппарировала.

***

- Мистер Поттер, выпейте это, - донесся как из тумана голос мадам Помфри.

Гарри медленно открыл глаза и непонимающе огляделся. Кажется, он снова потерял сознание, что же, день действительно выдался крайне тяжелым. Он обнаружил себя сидящим на кровати в больничном крыле. К нему заботливо склонилась мадам Помфри, протягивая чашку с восстанавливающим зельем. Гарри сделал несколько глотков и почувствовал, как силы возвращаются к нему.

Рон и Джинни сидели на краешке кровати и встревоженно смотрели на него. За ними стояли Гермиона и МакГонагалл, не сводившие внимательных взглядов с лица юноши.

- Гарри, как ты? – взволнованно спросила Джинни, взяв его за руку.

- Теперь уже гораздо лучше, - Гарри улыбнулся, затем помедлил, боясь задать вопрос, и продолжил, – Что с ним? С профессором Снейпом?

- Он в очень тяжелом состоянии, - покачала головой мадам Помфри, - без сознания, и неизвестно, когда оно к нему вернется. Нам с трудом удалось влить ему в рот восстанавливающее зелье, – Она вздохнула и добавила, - Дыхание совсем слабое и сердце почти не бьется.

- Поттер, - поспешила утешить Гарри МакГонагалл, - вы сделали все, что было в ваших силах, теперь нам остается только ждать и надеяться. Мы поместили профессора в отдельной палате и обеспечим ему наилучший уход.

- Я хотел бы взглянуть на него, - попросил юноша.

- Вы сами еще очень слабы, - возразила мадам Помфри, но осеклась, встретив решительный взгляд зеленых глаз, - Хорошо, я провожу вас, только прошу, допейте зелье.

Гарри осушил кружку и вскочил на ноги. Мадам Помфри неодобрительно посмотрела на него, но вслух ничего не сказала, сделав лишь знак следовать за собой. Они вдвоем вышли из общей палаты и прошли в небольшую комнату, находившуюся справа от входа в больничное крыло. Гарри остановился на пороге и увидел лежащего на кровати Снейпа. В комнате царил полумрак, но он не скрывал мертвенной бледности лица профессора. Мастер Зелий лежал, не шевелясь и, казалось, действительно не дыша.

- Он поправится? - с надеждой спросил гриффиндорец.

Мадам Помфри только пожала плечами и отвела глаза. Ей еще не приходилось сталкиваться с такими сложными случаями, и она не была уверена, что справится.

Удрученный, Гарри вернулся к друзьям и посмотрел на них потухшим взглядом.

- Вам всем нужно отдохнуть, - мягким голосом сказала МакГонагалл, - Я уверена, мы найдем выход, но сейчас все измучены и ослаблены и нуждаются в отдыхе. Вы в состоянии дойти до башни Гриффиндора, Гарри?

- Думаю, да, профессор, - отозвался юноша.

- Вот и прекрасно, - не допускающим возражений тоном продолжила Минерва, - отправляйтесь и забирайте с собой своих друзей. А завтра будем разбираться со всеми нашими проблемами.

Гарри кивнул и, взяв Джинни за руку, побрел к выходу. Рон и Гермиона двинулись следом.

В гриффиндорской башне не было привычного шума и разговоров. Немногие ученики, находившиеся там, сидели тихо, перебрасываясь редкими, короткими фразами. Все еще не могли отойти от шока после закончившейся битвы. Однако, увидев Поттера, появившегося из-за портрета полной дамы, они испустили восторженный клич и повскакали со своих мест. Гарри слабо улыбнулся и проговорил:

- Я очень устал, друзья мои. Прошу вас, не обижайтесь, у меня сейчас только одна мечта, – поскорей добраться до кровати.

И еще раз улыбнувшись всем, он двинулся в спальню мальчиков в сопровождении Рона. Гермиона и Джинни устало опустились на диван в гостиной и попытались поддержать разговор с ребятами, но скоро усталость накрыла и их. Гермиона заснула, даже не закончив фразу.

Несмотря на пережитые потрясения, это была первая ночь, когда Гарри спал спокойно, кошмары больше не мучили его, а шрам не болел.

Утром Гарри проснулся от нестерпимо яркого солнца, светившего прямо в глаза. Он сел на кровати и нашарил очки. Осмотрел себя и рассмеялся, затем, повернувшись в сторону, увидел Рона и рассмеялся еще сильнее. Рон замычал и заворочался на кровати. Гарри было весело от их вида – вчера они так и не смогли раздеться. Он помнил только то, как рухнул на кровать и провалился в сон. Очевидно, с Роном случилось то же самое. Это выглядело забавно.

Гарри поднялся и взглянул на часы. Ничего себе! Одиннадцатый час. Никто их не разбудил.

- Рон, мы проспали завтрак, - позвал он.

- А ну его, - буркнул Рон и перевернулся на другой бок.

Юноша выскользнул из спальни и спустился в гостиную. В кресле одиноко посапывал Невилл. Гарри потихоньку выбрался из гостиной и стал спускаться по лестнице. Первым человеком, которого он встретил, была МакГонагалл.

- Доброе утро, Гарри, - лицо ее сияло, - Выглядите значительно лучше.

- Доброе утро, профессор, - улыбнулся Гарри, - как дела у профессора Снейпа?

- Думаю, вам лучше спросить у мисс Грейнджер. Она отправилась в больничное крыло с самого утра и до сих пор там. А вам надо подкрепиться, а то вы снова лишитесь сил.

Гарри кивнул, но решил все же прежде узнать у Гермионы последние новости.
В больничном крыле царила суматоха, мадам Помфри сновала среди раненых. Дел было полно – кого-то надо было напоить зельем, кому-то сменить повязку, осмотреть чьи-то раны. Гарри тихо подошел к палате Снейпа, приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

- Отлично, Гермиона, - раздался бодрый голос Слагхорна, - еще две ложки зелья и пока достаточно. Следующий раз ему нужно будет дать такую же дозу через четыре часа.

Гарри остолбенел от удивления. Гермиона сидела на краю кровати и аккуратно вливала в рот Снейпу какую-то жидкость из ложки. Мастер Зелий по-прежнему был без сознания. Слагхорн стоял рядом и давал девушке наставления. Гарри негромко кашлянул. Слагхорн обернулся и радостно воскликнул:

- Гарри, мальчик мой, как я рад тебя видеть! Дай-ка я пожму твою руку, руку настоящего храбреца, - он подскочил к Гарри и потряс его руку, – Как ты себя чувствуешь?

- Со мной все в порядке, - смущенно пробормотал гриффиндорец, - Как профессор Снейп?

- Профессор Слагхорн приготовил для него очень сильное восстанавливающее зелье, - ответила Гермиона, - Мы очень надеемся, что оно поможет.

Лицо Слагхорна приняло озабоченное выражение.

- Честно говоря, я с таким еще не сталкивался, - признался он, - это сильное средство, - кивнул он на пузырьки на столе, - Но мне кажется, даже его может оказаться недостаточно. Здесь нужно что-то… что-то экстраординарное.

Слагхорн посмотрел на печальные лица Гермионы и Гарри и решительно сказал:

- Я вижу, вы совершенно измучены, пойдемте-ка со мной. Уверен, ни один из вас еще и не ел ничего со вчерашнего дня. Сейчас вы все равно ничем не поможете Северусу, а самим вам необходимо набраться сил. И не забывайте, что сегодня похороны, поэтому силы понадобятся обязательно.

Гарри смутно вспомнил, что МакГонагалл вчера говорила о похоронах. Сегодня Хогвартс простится с погибшими, а завтра школьники и взрослые начнут разъезжаться по домам и замок опустеет.

«Да, день сегодня обещает быть не очень легким» - думал юноша, бредя следом за Слагхорном. Гермиона шла рядом в полном молчании, видно было, что она настолько подавлена, что даже обычная разговорчивость оставила ее.

В своем кабинете Слагхорн усадил друзей в мягкие глубокие кресла и тут же вызвал домовиков, чтобы они собрали ребятам поесть. Эльфы не заставили себя долго ждать, и через пять минут перед Гарри и Гермионой возник горячий, аппетитно пахнущий завтрак.

Пока они утоляли голод, Слагхорн с добродушной улыбкой расспрашивал их обо всем, что им довелось пережить за прошедший год. Теперь, когда все закончилось, Гарри мог, не опасаясь, рассказывать о миссии, возложенной на него Дамблдором. Услышав, что хоркруксов было семь, Слагхорн побледнел от ужаса. Даже теперь, когда Волдеморт был повержен, его жуткие злодеяния заставляли трепетать.

Подкрепившись, друзья поблагодарили профессора и отправились в башню Гриффиндора. У портрета полной дамы они столкнулись с Роном и Джинни.

- Где это вас носит? – возмутился Рон, - Ушли и никому ничего не сказали.

- Я пытался, - возразил Гарри, - Но ты слишком хотел спать.

Джинни бросилась к Гарри и обняла его за шею.

- Как же я соскучилась, - проговорила она, смотря на него влюбленными глазами.

- Ну вот, начинается, - фыркнул Рон.

- Рон, не будь занудой, - оборвала его Гермиона.

- Я еще и зануда?! – парень махнул рукой, - В гостиной ждет МакГонагалл, так что поторапливайтесь, - и он нырнул за портрет.

Остальные последовали за ним. МакГонагалл стояла посреди общей комнаты, оглядывая столпившихся гриффиндорцев. Лицо ее просияло при виде четверки.

- Ну вот, кажется все в сборе, - подытожила она, - У меня есть для вас кое-какие новости, - продолжила она, пробежав взглядом по лицам собравшихся. Сердце ее болезненно сжалось оттого, что многие из ее учеников были ранены или погибли и отсутствовали сегодня в гостиной, - Во-первых, Кингсли Шэклболт назначен новым министром магии. Во-вторых… - одобрительный гул голосов прервал профессора, не дав ей закончить фразу.

Однако, МакГонагалл совсем не рассердилась, дождалась, пока в комнате снова установится тишина, и продолжила:

- Во-вторых, как вы все знаете, сегодня Хогвартс прощается со своими погибшими защитниками, - МакГонагалл запнулась, смахнув слезы, - Церемония начнется через час, студенты каждого факультета вместе со своим деканом идут на лужайку перед озером. Через пятнадцать минут я жду вас всех внизу, - закончила она и, повернувшись, покинула гостиную.

На лужайке у озера царила гнетущая атмосфера. Ученики различных факультетов стояли небольшими группками, тихо переговариваясь. Все, кто мог ходить, пришли из больничного крыла. В отличие от похорон Дамблдора, стульев в этот раз не было, а вдоль берега в линию выстроились гробы с телами погибших во вчерашней битве. Гарри вытянул голову и тут же увидел Фреда, а затем Тонкс и Люпина. Он опустил глаза, стараясь сдержать слезы. Джинни зарыдала, уткнувшись головой ему в плечо. Рон до крови закусил губу и старательно молчал. Неожиданно в толпе появился Кингсли, решительным шагом направлявшийся к небольшой трибуне, которую поначалу никто и не заметил. Шэклболт занял место на трибуне и поднял руку. Все разговоры сразу притихли, но горестные всхлипы доносились с разных сторон лужайки. Вчера почти каждый лишился кого-то из близких, и общее горе витало в воздухе.

Кингсли произнес короткую проникновенную речь, очень точно выразившую чувства всех присутствующих. Толпа заволновалась, многие плакали. После министра выступила МакГонагалл. Слова давались ей с трудом, пожилая волшебница едва сдерживала рыдания. Потом к трибуне выходили другие волшебники и что-то говорили, но смысл слов уже плохо доходил до собравшихся людей, охваченных скорбью. Настал час прощания.

Гарри, держа Джинни за руку, медленно побрел в сторону выстроившихся в мрачную шеренгу гробов. Юноша постоял у тела Люпина, шепотом прося простить его, остановился рядом с Тонкс, затем замер около Фреда, разглядывая мальчишеское лицо, на котором и после смерти застыло веселое, беспечное выражение. Джинни тихо плакала, прижавшись к Гарри. Вскоре к ним присоединилась Гермиона и вся семья Уизли. Миссис Уизли бросилась к Фреду, обняла его и громко зарыдала.

Когда церемония прощания закончилась, Кингсли взмахнул волшебной палочкой и на месте гробов появился ряд белоснежных гробниц с выгравированными на камне именами погибших. В мрачном молчании все вернулись в замок.

Министр, намеревавшийся сделать какое-то объявление, попросил всех собраться в Большом зале.

- Ой, - пискнула Гермиона, - мне же срочно нужно дать зелье профессору.

- Можно подумать, кроме тебя некому, - сердито дернулся Рон.

- Я быстренько, - ответила девушка, поцеловав его в щеку, - Ждите меня в Большом зале, – и она побежала в больничное крыло.

Гарри и Рон проследовали вместе со всеми в Большой зал и заняли свои места за гриффиндорским столом. Люди проходили в зал потихоньку, молча рассаживаясь.

Гермиона, запыхавшись, примчалась в больничное крыло и метнулась к двери в палату Снейпа. Она ругала себя на чем свет стоит, ведь Слагхорн ясно объяснил ей, что зелье следует давать точно по часам. Конечно, ее выбила из колеи церемония прощания, но все равно она не должна забывать о самом главном деле сейчас – о живом человеке, которого еще можно спасти. Если только делать все правильно. А как правильно? Кажется, сейчас никто не знал ответа на этот вопрос. Девушка подумала, что неплохо было бы посоветоваться с Дамблдором, старый волшебник всегда подсказывал неожиданный выход их самых сложных ситуаций.

С замиранием сердца гриффиндорка осторожно приоткрыла дверь. Она и сама не знала, что ожидала увидеть. Возможно, надеялась, что Мастер Зелий, наконец, очнулся, и сейчас она снова увидит его холодные черные глаза. Но все было по-прежнему. Снейп все также лежал, вытянувшись на кровати, лицо его было очень бледным, на столике рядом стояли флаконы с зельем, приготовленным Слагхорном. Гермиона вздохнула, тихо зашла в комнату и прикрыла за собой дверь. Посмотрев на часы, она убедилась, что действительно пора давать зелье. Присев на край кровати, девушка взяла со стола один из флаконов и откупорила его. Снова взглянула на лицо профессора, казавшееся безжизненным. Взяв со стола ложку, волшебница наполнила ее зельем и, поставив флакон на стол, наклонилась к лицу зельевара. Она аккуратно разжала его губы и влила содержимое в рот. Подождала, пока жидкость проскользнет внутрь, и налила следующую ложку. Закончив свои манипуляции, она всмотрелась в лицо профессора, надеясь обнаружить хоть какие-нибудь изменения, но тщетно. Было очень странно видеть этого человека, такого сильного, сурового и неприступного, каким она знала его все эти годы, лежащим здесь совершенно беспомощным. Гермиона вздохнула и сказала:

- Мне нужно идти, профессор, я вернусь через четыре часа, чтобы снова дать вам зелье.

Она не знала, воспринимает ли Снейп хоть что-нибудь, но решила, что обязательно должна говорить, чтобы он продолжал слышать человеческий голос, обращенный к нему.

Гермиона побрела в Большой зал и успела присоединиться к друзьям до начала выступления Кингсли. Наконец, все разместились и были готовы слушать. Министр, занявший одно из мест за преподавательским столом, встал и обратился к собравшимся:

- Завтра вы начнете разъезжаться по домам. Я прошу задержаться членов Ордена Феникса и старшекурсников, чтобы помочь в восстановлении замка. Хогвартс серьезно пострадал, но в сентябре он должен принять новых учеников и в связи с этим предстоит много работы, – он сделал паузу и добавил, – А теперь позвольте представить вам нового директора Хогвартса – Минерву МакГонагалл. А мне, к сожалению, пора – дела в министерстве.

Сообщение о назначении МакГонагалл было встречено аплодисментами и одобрительными выкриками. Кингсли поднялся и вышел из зала. Все приступили к обеду. Разговоров за столом в этот день было немного, горе и скорбь витали в Большом зале.

- Как он там? – тихо поинтересовался Гарри.

- Пока без изменений, - вздохнула Гермиона, - знаешь, мне кажется, тут надо что-то особенное, обычными средствами мы не вытащим его.

- Особенное мог бы приготовить только он сам, - отозвался Гарри.

Неожиданно Гермиона вспомнила про учебник Принца-полукровки, который Гарри так подробно изучал на шестом курсе, и хлопнула себя по лбу.

- Гарри, - воскликнула она, - Тебе же пришлось читать много заметок Снейпа в учебнике зельеварения, попробуй вспомнить, наверняка там было что-нибудь.

Гарри наморщил лоб, перебирая в уме полезные сведения, которые ему удалось почерпнуть из расширенного курса, но ничего подходящего к данному случаю не вспоминалось.

- Жаль, что книга сгорела в Комнате-по-требованию, - жуя, заметил Рон, - Она могла бы помочь.

- Надо поговорить завтра со Слагхорном, - сказал Гарри, - может он подскажет что-нибудь.

Вечером Гермиона снова отправилась к Снейпу, и Гарри пошел вместе с ней. Девушка открыла дверь и поздоровалась:

- Добрый вечер, профессор. Пора принимать зелье.

Гарри от неожиданности чуть не упал, он выглянул из-за плеча Гермионы и обнаружил, что Снейп находится в том же состоянии, что и утром.

- Ты с ним разговариваешь? – изумился юноша.

- Знаешь, я подумала, - стала объяснять Гермиона, - что если человек находится между жизнью и смертью, то должно быть как можно больше вещей, которые удерживают его на этом свете. И мне кажется, человеческая речь - одна из таких вещей.

Гарри смотрел, как ловко Гермиона управляется с лечебными процедурами, и напряженно думал, что можно предпринять, чтобы добиться излечения Мастера Зелий.

- Спокойной ночи, профессор, - произнесла волшебница, - я приду утром.

- Спокойной ночи, сэр, - сказал Гарри, и они вышли из комнаты, притворив за собой дверь.

Не успев сделать и пары шагов, они наткнулись на мадам Помфри. Вид у нее был усталый, но довольный.

- Ну, что ж, рада признать, что большинство наших пациентов пошли на поправку, - сообщила она, - Еще два-три дня и работы заметно поубавится. Были у профессора Снейпа?

Гарри молча кивнул, а мадам Помфри озабоченно покачала головой и тяжело вздохнула.

Пролетела неделя. Большинство школьников и их родителей разъехалось. МакГонагалл и Флитвик руководили работами по восстановлению замка. Хогвартс подвергся серьезным разрушениям, приходилось восстанавливать зияющие проломы в стенах, выбитые повсеместно окна, разрушенные лестницы. Но замок обладал огромной магической энергией и словно сам стремился помочь волшебникам, приводящим его в должный вид с помощью заклинаний. Деятельность по восстановлению Хогвартса позволила Молли и Артуру Уизли отодвинуть гибель Фреда куда-то в глубину сознания, давала возможность занять себя многочисленными заботами. Но страшное знание все равно прорывалось наружу, и Гарри подумал, что никогда ему еще не приходилось видеть миссис Уизли такой потерянной. Заплаканные глаза на побледневшем, осунувшемся лице, ставший тихим и бесцветным голос, отсутствие улыбки делали Молли не похожей на саму себя. Артур держался лучше, но было заметно, что и он сильно подавлен. Рон, Джинни и Джордж старались находиться рядом с родителями, поддерживая их и стараясь подбодрить. Перси, которому Кингсли поручил возглавить отдел магического правопорядка, снова стал очень важным и уехал из Хогвартса, чтобы приступить к новой работе. Однако, теперь он тоже старался не потерять связи с семьей. Каждый день сова приносила от него небольшие записочки, в которых он вкратце сообщал родителям о ходе дел в министерстве и обязательно прибавлял несколько утешающих и ободряющих слов.

Миссис Лонгботтом тоже задержалась в замке, чтобы помочь в восстановительных работах. Большую часть времени она проводила с Невиллом и Луной. Невилл теперь совсем не походил на того растерянного, неуверенного в себе мальчишку, которым он был в первые годы обучения. Подтянутый и серьезный, он деловито перемещался по замку, безошибочно выполняя свою часть работы. Бабушка смотрела на него с гордостью и неустанно повторяла, что Невилл - истинный сын своих родителей.

Гермиона и Гарри регулярно навещали Снейпа. За неделю больничное крыло опустело, и зельевар остался единственным пациентом.

Слагхорн, продолжая варить восстанавливающее зелье, с каждым днем все больше и больше мрачнел. Профессор видел, что даже усиленное зелье не действует, и не мог понять, как справиться с недугом Снейпа.

Мастер Зелий по-прежнему лежал без сознания, дыхание его было таким слабым, что едва ощущалось. Смертельная бледность не сходила с осунувшегося лица с заострившимся носом. Мадам Помфри как-то заметила, что, по ее мнению, Северус просто не хочет жить, потому и не имеют эффекта все предпринимаемые меры.

Гермиона все время проводила либо в больничном крыле, либо в библиотеке, пытаясь отыскать в книгах хоть что-нибудь, что могло бы помочь. Частенько к ней присоединялся и Гарри, но все их усилия были безрезультатны. Они ничего не могли найти, и надежда на спасение зельевара начинала медленно таять.

Работы в замке были завершены и люди, один за другим, стали покидать Хогвартс. Последними уезжали Уизли, и Рон никак не мог взять в толк, почему Гарри и Гермиона остаются, а не едут вместе с ним.

- Чем вы можете помочь? – горячился он, - Уход за больными – это дело мадам Помфри.

- Это очень сложный случай, - в сотый раз устало объясняла Гермиона, - возможно, мадам Помфри не хватит знаний…

- Можно подумать, тебе хватит! – запальчиво выкрикнул Рон.

- Возможно, я смогу найти что-то неизвестное мадам Помфри… И кое в чем я, возможно, действительно разбираюсь лучше, чем она. Во всяком случае, мы должны попытаться…

- Рон, - примирительно произнес Гарри, надеясь успокоить разгорающийся гнев друга. Он ощущал бесконечную усталость от непрекращающихся ссор Рона и Гермионы, - Мы действительно должны попытаться что-то сделать. Я чувствую это. Теперь мы связаны со Снейпом. Он спас мою жизнь, а я - его. Дамблдор говорил, что так между волшебниками возникает очень сильная связь…

- Я всегда говорил, что Дамблдор чокнутый, - грубо перебил Рон, - и эти его дурацкие теории…

- Его дурацкие теории, - резко возразил Гарри, тоже начиная злиться, - помогли нам победить.

- Ага, - кивнул Рон, - при этом он чуть нас всех не угробил, особенно тебя, между прочим. Одни теории и никаких объяснений…

- Рон, хватит, - воскликнула Гермиона, - у меня от тебя уже голова болит.

- У тебя всегда от меня что-нибудь болит, - рявкнул он, - Может, я тебе надоел?

- Послушай, Рон, - девушка попыталась взять себя в руки, - я понимаю, твое место сейчас с семьей, ты должен уехать. Но ты же можешь аппарировать к нам? И мы можем видеться хоть каждый день.

- А ты про своих родителей не забыла? – продолжал злиться Рон, - что-то ты к ним не очень торопишься.

- Я не забыла, - тихо произнесла гриффиндорка, - Но профессору Снейпу мы сейчас нужнее…

- Ладно, я понимаю, он, - Рон ткнул пальцем в Гарри, - как-то там связан со Снейпом, но ты то какого Мерлина тут будешь околачиваться?

- Рон, - Гарри старался говорить спокойно, - ты же не станешь спорить, что Гермиона знает больше, чем мы с тобой вместе взятые? Мне нужна ее помощь, я сам точно не справлюсь.

- Все ясно, - мрачно изрек Рон, - Вы сговорились. Я вам не нужен.

Он встал и, не обращая внимания на объяснения Гермионы, вышел из гриффиндорской гостиной.

- Иногда он просто невыносим, - произнесла Гермиона, закусив губу.

Гарри, ничего не ответив, тяжело вздохнул.

Перед самым отъездом к ним забежала попрощаться Джинни. Ей было грустно расставаться с Гарри, но, в отличие от Рона, она не предъявляла никаких претензий. Она крепко обняла любимого и прижалась к его груди, а он зашептал ей что-то успокаивающее. Чтобы не мешать им, Гермиона вышла из гостиной и без всякой цели побрела по замку. Ноги сами привели ее в больничное крыло. Тихонько отворив дверь, она проскользнула в палату Снейпа. Неровный свет от двух закрепленных на стене светильников плясал по стенам. В небольшое окно, расположенное на противоположной от кровати стене, проникали последние лучи заходящего солнца. Гермиона подошла к находившемуся посреди комнаты столику, на котором стояли, оставленные Слагхорном флаконы. Чувство безысходности и страха охватило ее. Вдруг пришло четкое понимание, что это зелье не поможет, и никто не знает, что нужно делать. Девушка вздохнула и, присев на край кровати, посмотрела в бледное лицо Снейпа. Слипшиеся пряди черных волос разметались по подушке, лицо напоминало восковую маску. Она достала палочку и, направив ее на Снейпа, пробормотала заклинание. Волосы, стали чистыми и шелковистыми.

- Так гораздо лучше, - удовлетворенно произнесла она, - и почему вы сами этого никогда не делали, профессор?

Щемящее чувство одиночества накатило на нее, и в глазах защипало. Почему Рон все время ведет себя так? Почему она всегда должна перед ним оправдываться, хотя ни в чем не виновата? Она же любит его, почему он такой грубый и черствый? Сколько раз ей казалось, что она нужна Рону только для того, чтобы делать за него домашние задания. Но в последний год все изменилось, их отношения стали другими. И она верила в то, что он любит ее. Но сейчас девушкой овладели сомнения. Разве так любят? Гермиона сама не заметила, как стала говорить вслух. Выговорившись, она почувствовала, что ей стало легче, гнетущая тоска и боль отступили. Просидев у профессора до самой темноты, она пожелала ему доброй ночи и отправилась в башню Гриффиндора.

Несмотря на странное для середины мая отсутствие в школе студентов, жизнь замка и его обитателей постепенно возвращалась в привычное русло. Закончив восстановительные работы, профессора вернулись к своим повседневным делам, казавшимся после потрясений минувшей войны скучной рутиной. На МакГонагалл свалились огромные проблемы с преподавательским составом. Хогвартс был буквально обескровлен, не хватало учителей трансфигурации, магловедения и Защиты от Темных Искусств.

Министерство издало постановление, согласно которому все студенты, закончившие пятый и седьмой курсы, могут сдать СОВы и ТРИТОНы в августе. Для этой цели планировалось собрать экзаменационную комиссию, которая и должна будет принять экзамены у всех желающих. Тем же ученикам, кто не сможет или не захочет сдавать СОВы и ТРИТОНы, готовясь к ним практически самостоятельно, предлагалось вернуться в школу в новом учебном году и пройти обучение на пятом или седьмом курсе повторно. Большинство юношей и девушек не радовала перспектива провести в школе один лишний год и они, разъехавшись по домам, засели за учебники, с радостью ухватившись за удачную идею министерства. Для студентов остальных курсов к их неописуемой радости экзамены были попросту отменены.

В один из дней, когда МакГонагалл приводила в порядок принадлежавший ей теперь директорский кабинет, ее внимание привлекло легкое покашливание Дамблдора.

- Вы что-то хотели, Альбус? – поинтересовалась женщина, отрываясь от разбора беспорядочно набросанных на столе пергаментов.

- Хм… да, Минерва, - лучезарно улыбнулся Дамблдор, - если вас не затруднит, откройте, пожалуйста, тайник за портретом Финеаса Найджелуса.

Открыв тайник, волшебница обнаружила в нем всего лишь свиток пергамента.

- Я могу прочитать это? – осведомилась она.

- Безусловно, - подтвердил Альбус.

Развернув пергамент, она углубилась в чтение. Через несколько минут МакГонагалл взглянула на Дамблдора со смесью ужаса и восхищения.

- О, Мерлин! – запинаясь, проговорила она, - Альбус… здесь же описана вся деятельность Северуса в Ордене, все поручения, которые вы ему давали… Я даже представить себе боюсь, что было бы, если бы эти записи обнаружили до… - голос ее задрожал, и она замолчала.

- Не о чем беспокоиться, Минерва, - беззаботно изрек старый маг, - я наложил на пергамент очень сильные чары. Никто не смог бы прочесть его, пока Волдеморт был жив.

- Ох, Альбус… - вздохнула МакГонагалл.

- Но я считал своим долгом оставить Северусу возможность оправдаться перед магическим сообществом. Думаю, теперь проблем с этим не будет.

- Да, да, - женщина поспешно кивнула, - я сегодня же передам этот пергамент министру.

Лицо Дамблдора расплылось в такой счастливой, безмятежной улыбке, словно он только что съел лимонную дольку. Бывший директор Хогвартса привык доводить все свои замыслы до конца.

Вечером того же дня пергамент оказался у Кингсли. Сведения, изложенные Дамблдором, произвели эффект разорвавшейся бомбы. Если до этого о роли Снейпа ходили лишь невнятные слухи, основанные на словах Поттера, брошенных им во время последней схватки с Волдемортом, то теперь были получены неопровержимые доказательства того, на чьей стороне все это время был мрачный хогвартский зельевар.

Несколько дней спустя Гарри был вызван в министерство, где ему пришлось в течение нескольких часов отвечать на вопросы, касающиеся деятельности Снейпа, перед собравшимся в полном составе Визенгамотом.

Минуло около трех недель с момента отъезда Уизли. Гарри сидел за завтраком в Большом зале и с отсутствующим выражением лица равнодушно водил вилкой по пустой тарелке. Настроение было хуже некуда. Накануне вечером Слагхорн сообщил ему, что намерен покинуть Хогвартс.

- Я оставлю вам достаточный запас зелья, - пытался он успокоить Гарри, - К тому же, мадам Помфри сможет приготовить новую порцию, когда зелье кончится.

Гермиона рассеяно листала очередную книгу, пытаясь выудить из нее что-нибудь полезное.

Факультетские столы были убраны, и Гарри с Гермионой, единственные оставшиеся в замке ученики, сидели за небольшим круглым столом вместе с преподавателями. Конец мая ознаменовался прекрасной погодой, и Большой зал с самого утра был залит ярким солнечным светом. Но для двоих друзей наступление хорошей погоды и приближение лета не принесло большой радости. Зарываясь в книги, тщетно стараясь найти разгадку состояния Мастера Зелий, они осунулись и побледнели от сознания собственной беспомощности.

МакГонагалл давно уже бросала на них сочувственные взгляды, но этим утром, покидая Большой зал, она обратилась к гриффиндорцам:

- Мистер Поттер, мисс Грейнджер, прошу вас, когда вы освободитесь, пройти в мой кабинет.

Гарри и Гермиона не заставили себя долго ждать. Покончив с остатками завтрака, они поспешили к кабинету директора. Добравшись до восьмого этажа, они остановились перед горгульей, охранявшей вход. По-видимому, ей было дано распоряжение пропустить их, так как она, не спрашивая пароля, отъехала в сторону, и гриффиндорцы ступили на знакомую винтовую лестницу.

МакГонагалл жестом указала им на два кресла, стоявших возле письменного стола. Дамблдор на портрете улыбнулся и поинтересовался:

- Как там Северус? Я слышал, Гарри, что тебе удалось использовать возрождающее заклинание.

- Да, профессор, - отозвался Гарри, - но…

- Профессор Дамблдор, - перебила его Гермиона, - Мы в отчаянии, мы не знаем, что делать, - она взглянула на директора глазами полными слез, - Мы в каком-то безвыходном положении. Профессор Слагхорн уезжает и никто… никто не знает, что делать, - она стиснула руки так, что побелели костяшки пальцев.

МакГонагалл подошла и мягко обняла ее за плечи.

- Ну, ну, мисс Грейнджер, успокойтесь, - ласково проговорил Дамблдор, взглянув на девушку сквозь очки-половинки, - Безвыходных положений не бывает. Гораций уезжает, но это не конец света, ведь его зелье все равно не дало никакого эффекта, не так ли?

Гарри и Гермиона молча кивнули.

- Я предупреждал вас, что Северус может не захотеть вернуться, - продолжил Дамблдор, - Должно быть что-то, что заставит его вернуться и это не может быть просто зелье.

- Но что же, что же тогда? – воскликнул Гарри.

- Передо мной сидят лучшая ученица Хогвартса и могущественный маг, одолевший смертельно опасного врага, - помедлив, ответил Дамблдор, - И я убежден, что вам двоим по плечу найти выход из ситуации. Но, - он снова сделал паузу и многозначительно посмотрел на ребят, - если вы действительно желаете этого всем сердцем.

Гриффиндорцы переглянулись, и Гермиона сказала:

- Профессор, мы перерыли всю библиотеку Хогвартса, но я чувствую, что-то нужное и важное мы никак не можем найти. В прошлом году Гарри, - тут она запнулась, бросив быстрый взгляд на Поттера, и продолжила, - у него был старый учебник с пометками профессора Снейпа и… там было очень много полезных записей…

- Но, к сожалению, книга сгорела во время пожара в Комнате-по-требованию, сэр, - сказал Гарри, - я согласен с Гермионой, мы бы обязательно нашли что-то в записях профессора.

- Мисс Грейнджер, - улыбнувшись, произнес Дамблдор, - у профессора Снейпа есть личная библиотека, я думаю, там вы также найдете и интересующие вас записи. Минерва, - обратился он к МакГонагалл, - я думаю, можно пустить их в кабинет Северуса, – МакГонагалл кивнула в знак согласия. – Гарри, ты ведь в очень хороших отношениях с профессором Слагхорном?

- Да, вроде бы, - промямлил Гарри, не очень понимая, к чему клонит Дамблдор.

- Я думаю, пока Гораций не уехал, тебе стоит попросить у него еще флакончик Феликса Фелициса.

- А откуда вам известно про… - с удивлением начал Гарри.

- Гарри, мальчик мой, - усмехнулся Дамблдор, - как директор Хогвартса, я же был просто обязан знать обо всем, что здесь происходит.

Ну да, конечно, юноша сам удивился, почему он задал этот вопрос, давно было пора привыкнуть к тому, что от Дамблдора ничто не могло укрыться.

Выйдя из директорского кабинета, Гарри отправился разыскивать Слагхорна, чтобы поболтать с ним напоследок, а Гермиона последовала за МакГонагалл в подземелья.

Перед дверью кабинета Мастера Зелий Минерва остановилась и произнесла пароль, дверь открылась и они прошли внутрь. Гермиона поежилась оттого, как здесь было неуютно, холодно и мрачно. На втором курсе ей довелось побывать в этом кабинете, чтобы похитить ингредиенты из личных запасов Снейпа для приготовления многосущного зелья. При воспоминании об этом эпизоде на ее губах появилась легкая улыбка. Как давно это было, кажется, с тех пор пролетела целая вечность.

Тем временем МакГонагалл взмахнула палочкой, и в камине вспыхнул яркий огонь. Сразу стало теплее и уютнее. Отблески языков пламени заплясали по расставленным на стеллажах банкам, придавая им еще более жуткий и зловещий вид. Гермиона тряхнула головой, чтобы освободиться от мрачных мыслей и взглянула на своего бывшего декана.

- Вот все книги и записи профессора Снейпа, - МакГонагалл со вздохом кивнула на два шкафа в дальнем углу, – Попробуйте поискать здесь, а я должна вас оставить, мисс Грейнджер.

- Да, конечно, спасибо, профессор, - рассеяно ответила Гермиона, уже разглядывая корешки книг, стоящих на полках.

Минерва вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.

***

Гарри застал Слагхорна собирающим вещи. Увидев гриффиндорца, тот чрезвычайно обрадовался:

- Гарри, мальчик мой, как замечательно, что ты зашел. Я не хотел уезжать, не попрощавшись с тобой. Посиди со мной немного, поговорим, - и он плюхнулся в одно из своих больших кресел, указав Гарри на соседнее.

- Профессор… - начал Гарри.

- Знаю, знаю, - замахал руками Слагхорн, - ты опять хочешь спросить про Северуса. Но, к сожалению, мне нечего добавить к тому, что я уже сказал. Сейчас перед нашим расставанием я хотел бы поговорить о тебе. Мне очень интересно, чем ты собираешься заниматься. Если мне не изменяет память, ты хотел поступать в авроры?

- Да, профессор, хотел, - ответил юноша, - но я ведь не окончил школу, пропустил целый год, так что я рассчитываю в сентябре вернуться в Хогвартс и продолжить обучение. А потом уж буду решать, что делать дальше.

- О, похвально, - заулыбался Слагхорн, - любовь к знаниям, это у тебя от матери. Другой бы на твоем месте возгордился после всего произошедшего, но ты совсем не такой. Если тебе что-то понадобится, обращайся к старику Слагхорну, я постараюсь помочь.

- Профессор, - тихо сказал Гарри, - у меня есть к вам небольшая просьба.

- Уже так скоро? – рассмеялся Слагхорн, - ну давай, не стесняйся. Нужно поговорить с кем-нибудь в министерстве?

- Нет, нет, - быстро ответил Гарри, - это другое. Помните, профессор, вы мне дали флакон Феликса Фелициса, зелья удачи?

- Да, припоминаю, - весело подмигнул Слагхорн, - И что же, ты воспользовался им?

- Да, оно мне очень помогло в тяжелый час. Мне и моим друзьям.

- Я очень рад, - профессор даже прослезился.

- Понимаете, профессор, - осторожно начал гриффиндорец, - я был бы вам чрезвычайно благодарен, - он запнулся и посмотрел на Слагхорна, взиравшего на него с добродушной улыбкой, – Не могли бы вы дать мне еще один флакон этого зелья? Вот это и есть моя просьба, - быстро закончил Гарри.

Слагхорн рассмеялся, а затем сказал:

- Значит, зелье удачи требуется даже счастливчикам вроде тебя? Что ж, мне приятно будет оказать тебе эту услугу. Хотя я думаю, такой способный зельевар, как ты, смог бы и сам приготовить это зелье.

- Я много позабыл за этот год, - смущенно ответил юноша.

Слагхорн потрепал его по плечу, затем встал и направился к своему саквояжу, стоявшему на столе. Покопавшись в нем, он извлек маленький флакон с золотистой жидкостью и с улыбкой протянул его Гарри.

Расставшись со Слагхорном и пожелав ему всего хорошего, Гарри отправился в подземелья, спеша обрадовать Гермиону. Волшебница с ногами забралась в кресло, стоявшее около камина в кабинете Мастера Зелий и внимательно рассматривала какую-то книгу. Дверь скрипнула, девушка подняла голову и увидела стоящего на пороге Гарри.

- Как прошла беседа со Слагхорном? - поинтересовалась она.

- Вот! – юноша торжествующе поднял над головой флакон с золотистой жидкостью, - А у тебя как дела? Нашла что-нибудь?

- Пока ничего определенного, - покачала головой гриффиндорка, - в столе лежит тетрадь с записями Снейпа, но почерк очень неразборчивый, я с трудом могу понять, что там написано.

- Надо мне посмотреть, - сказал Гарри, - все-таки я целый год разбирал его пометки в учебнике зельеварения и уже привык. А это что? – кивнул он на книгу, которую Гермиона держала в руках.

- Весьма любопытная книга, - отозвалась Гермиона, - «Неизвестные и необычные применения компонентов зелий». Не сомневаюсь, что Снейп знал таких применений гораздо больше, чем описано в этой книге.

- Я вот думаю, - произнес Гарри, усаживаясь в соседнее кресло, - зачем Дамблдор сказал раздобыть Феликс Фелицис? Когда я должен его принять и для чего? Или его нужно дать кому-то другому, например, Снейпу?

Гермиона промычала что-то нечленораздельное и пожала плечами. Юноша вздохнул. Дамблдор так и не избавился от своей привычки говорить загадками. До всего-то нужно додумываться самим, руководствуясь лишь туманными подсказками. Некоторое время Гарри сидел в задумчивости, таращась на огонь в камине, затем встал и подошел к книжному шкафу. Взгляд его скользил по книгам в надежде отыскать то самое нужное, чего им сейчас не хватало. «Все о ядах», «Тайны темной магии», «Как остановить смерть», «Взаимодействие ингредиентов зелий» и еще куча всего. Гарри полистал «Как остановить смерть» и «Тайны темной магии». На полях часто встречались пометки, сделанные рукой Снейпа. Положив книги на стол, гриффиндорец открыл тетрадь с записями профессора и стал просматривать ее. Гермиона оказалась права, почерк Мастера Зелий можно было разобрать с трудом, но Гарри тщательно вчитывался в строчки, сделанные рукой профессора. Чем больше он читал, тем большим уважением проникался к мрачному зельевару. Снейп пытался разобраться в очень сложных вопросах, искал, пробовал, экспериментировал. Юноше вдруг стало стыдно, что он ничему не научился у профессора за пять лет. Много записей было посвящено тому, как нейтрализовать действие различных проклятий. Снейп что-то записывал, потом появлялась запись – «не всегда действует» с подробным описанием случая, когда что-то не получилось, а дальше снова поиски, а потом, наконец, описание находки. Листая тетрадь, Гарри наткнулся на страницу с заголовком «Яды» и принялся внимательно изучать ее. Пропустив ненужную информацию, он заметил пометку «змеиные яды». Тут профессор ссылался на книгу «Все о ядах», а дальше писал, что в некоторых случаях хорошо помогает зелье, вытесняющее яд из организма. Ниже следовало подробное описание ингредиентов и способа приготовления. Гарри заложил в этом месте закладку и принялся читать тетрадь дальше. Иногда он бросал взгляд на Гермиону, которая была поглощена книгой. Он и сам не заметил, как от тщательного разглядывания записей Мастера Зелий у него начали слипаться глаза, и он уснул, уронив голову на стол.

- Гарри, - Гермиона потрясла его за плечо, - Гарри, проснись.

Гарри разлепил глаза и уставился на Гермиону, не сразу поняв, где находится. Через мгновение до него дошло, что он так и уснул в кабинете Снейпа.

- Извини, - пробормотал он, - Я что-то заснул. Сколько времени? Наверное, нам не помешает сходить на ужин.

- На ужин?! – воскликнула девушка, - Гарри, уже утро!

- Ох, что ж ты меня не разбудила?

- Я и сама заснула, - виновато отозвалась Гермиона.

- Что ж, тогда пойдем позавтракаем, - предложил он, - тебе удалось что-нибудь найти?

- Пока ничего определенного, но кое-что полезное есть. Очень интересные способы подготовки ингредиентов, чтобы сделать зелье более действенным. Иногда встречаются уточняющие пометки профессора. Ну а ты что нашел?

- Пока тоже ничего особенного. Но одно интересное зелье мне попалось, оно полностью очищает организм от ЛЮБОГО змеиного яда, даже если с момента воздействия прошло много времени, и яд успел распространиться по всему телу.

- Это же здорово, Гарри, - обрадовалась Гермиона, - а еще говоришь, что ничего особенного. Я думаю, мы должны попробовать приготовить это зелье. Сейчас позавтракаем и продолжим поиски.

За разговором они не заметили, как дошли до Большого зала. Учителя уже сидели за столом и беседовали. Гриффиндорцы присоединились к ним. На столе тут же появились две тарелки с овсянкой, дымящаяся яичница с беконом, аппетитные пироги, тыквенный сок и разные сладости. Только увидев все это, ребята почувствовали, как сильно они проголодались, и жадно набросились на еду.

Во время завтрака в Большой зал, громко хлопая крыльями, влетела сова. Оказавшись над Гермионой, она бросила письмо, едва не угодившее в тарелку. Девушка распечатала конверт.

- Это от Рона, - пояснила она, пробегая глазами пергамент, - он извиняется за свое поведение и зовет нас поскорее приехать к нему. О! Он теперь работает в магазине у Джорджа. Надеется, что ему удастся заменить Фреда.

- Гермиона, если ты хочешь поехать, - мягко сказал Гарри, - то…

- Как ты мог подумать, - возмутилась Гермиона, - я ни за что тебя не оставлю.

Юноша ничего не ответил, лишь слабо улыбнувшись. Он тоже скучал по Джинни, но понимал, что ей сейчас нужно побыть с матерью, которая все еще не оправилась после смерти Фреда.

После завтрака они отправились в больничное крыло, чтобы узнать, нет ли изменений в состоянии Снейпа. Вышедшая им навстречу мадам Помфри лишь покачала головой. Она давала больному зелье по схеме, назначенной Слагхорном, но улучшения все так же не было.

- Можно я посижу у него немного? – попросила Гермиона.

- Конечно, деточка, - смахнув слезу, ответила колдомедик, - хуже ему от этого точно не будет.

Гарри вошел в палату следом за Гермионой, но вид неподвижного бледного Снейпа производил на него такое гнетущее впечатление, что он поспешил обратно в подземелья, чтобы продолжить поиски.

Гермиона пообещала не задерживаться и присела на край кровати. Она сидела и внимательно рассматривала лицо профессора. Ей вдруг представилось, что он больше никогда не встанет с постели, не пройдет по коридорам замка в своей развевающейся черной мантии, не съязвит по поводу очередного нерадивого студента, никого ничему не научит. Это было ужасно несправедливо. Девушка вдруг взглянула по-другому на все колкости и замечания, которые отпускал профессор. Если вдуматься, все они были по делу. Конечно, предвзятость по отношению к студентам собственного факультета у Снейпа не отнимешь, как и ненависть к Гарри. Но, с другой стороны, если бы он вел себя по-другому, это вызвало бы подозрения со стороны Пожирателей Смерти и самого Волдеморта. Да и отец Гарри внес свою лепту в такое отношение к его сыну. Что хорошего видел Северус Снейп в жизни? Если хорошо подумать, то ничего. Совсем ничего. Такой сильный, умный, отважный и в то же время глубоко несчастный. Теперь мрачный зельевар представлялся Гермионе именно в таком свете. Человек, привыкший прятаться за маской холодности, презрения, сарказма только потому, что настоящий он никому не был нужен. «Интересно, а какой он настоящий?» – подумала гриффиндорка, внимательно вглядываясь в суровые черты его лица. Ей было известно, что через всю жизнь он пронес любовь к матери Гарри. Человек, способный ТАК любить, определенно заслуживает гораздо большего, чем выпало на долю Снейпа. Неудивительно, что ему не хочется возвращаться. Зачем? К кому? Ради чего? Неожиданно для себя, она бережно взяла своими руками его ладонь и стала потихоньку гладить ее с тыльной стороны.

- Профессор Снейп, - умоляющим голосом попросила она, - не уходите от нас. Пожалуйста, вернитесь, вы нам очень нужны. Напрасно вы думаете, что все вас ненавидят и вам незачем возвращаться. Ученики боялись вас, это правда, но это потому что вы очень строгий и нелюдимый. Хогвартс без вас это… это уже не Хогвартс.

Из ее глаз на руку Снейпа закапали крупные горячие слезы. На какую-то долю секунды ей показалось, что рука зельевара вздрогнула. Она стремительно подняла глаза на его лицо, но оно по-прежнему оставалось смертельно бледным и неподвижным.

- Простите, профессор, я намочила вашу руку, - Гермиона извлекла из кармана носовой платок и аккуратно вытерла ладонь Снейпа. – Мне нужно идти, я обещаю, что мы обязательно найдем то, что поможет вам. Пусть даже для этого мне придется перевернуть весь Хогвартс вверх дном.

Волшебница встала, потихоньку вышла и решительным шагом направилась в подземелья. На пороге кабинета Снейпа она столкнулась с Гарри, вид у того был взволнованный. Чувствовалось, что ему не терпелось что-то рассказать.

- Представляешь, - выпалил он, едва увидев Гермиону и не дав ей даже рта раскрыть, – Профессор нашел способ избавиться от темной метки. В тетради записаны нужные заклинания и рецепт специального зелья, – юноша с восторгом смотрел на Гермиону,- Невероятно, правда?! Ведь до сих пор считалось, что это настолько сильная темная магия, что избавиться от метки нет никакой возможности.

- Гарри, это, конечно, замечательно, - осторожно сказала девушка, - но ведь нам сейчас надо не это…

- Я понимаю, - согласился гриффиндорец, - просто был настолько потрясен, когда наткнулся на эти записи, что сразу захотел рассказать тебе. И я теперь уверен, что мы найдем то, что ищем. Обязательно найдем. Тетрадь Снейпа – просто кладезь знаний, еще лучше, чем учебник Принца-полукровки.

- Профессор Снейп – сам кладезь знаний, - безапелляционно заявила Гермиона, - можно было понять это, еще когда ты учился у него.

Гарри покраснел, почувствовав укол совести, и предложил:

- Может быть, попробуем приготовить зелье, очищающее организм от яда? Я проверил, все, что требуется для его приготовления, у нас есть.

- Отличная мысль, - согласилась Гермиона, - его долго готовить?

- Процесс приготовления занимает три дня.

Отыскав все ингредиенты, гриффиндорцы перебрались в пустующий класс зельеварения, не решившись заняться варкой зелья прямо в кабинете у Снейпа. Рецепт оказался не очень сложным, но все ингредиенты нужно было подготовить определенным образом, в чем очень помогала книга, которую изучала Гермиона. Через пару часов первая фаза приготовления была завершена, Гарри потушил огонь под котлом, и они вернулись в кабинет Мастера Зелий, чтобы продолжить поиски.

Гермиона вновь устроилась в кресле с книгой, пытаясь сосредоточиться на чтении, но получалось плохо. Мысли путались, она силилась понять, показалось ей то, что Снейп пошевелился, или нет. Не будучи уверенной, Гарри она пока ничего рассказывать не стала.

Юноша же, листая тетрадь, напряженно думал о том, с какой целью Дамблдор велел ему запастись Феликсом Фелицисом. Это явно было неспроста. Выпить зелье удачи прямо сейчас, чтобы найти нужное средство для спасения профессора? Гарри вытащил флакон и внимательно посмотрел на него. Нет. Не то. Слишком примитивно. Гарри хмыкнул от недовольства собственной недогадливостью. Девушка взглянула на него вопросительно и вновь вернулась к книге.

Увлеченные поисками они не заметили, как пропустили обед и, если бы не МакГонагалл, заглянувшая к ним уже вечером, не вспомнили бы и об ужине. Но директор в буквальном смысле вытолкала их из кабинета, отправив в Большой зал.

Перед сном Гермиона навестила Снейпа. Присев на краешек кровати, она рассказывала профессору обо всем, что произошло за день. О своих поисках, о начале приготовления зелья, о том, как интересны оставленные им записи. Мастер Зелий никак не реагировал, но девушка была убеждена, что он ее слышит, поэтому продолжала говорить, неосознанно поглаживая длинные изящные пальцы зельевара. Уходя, она, как всегда, пожелала профессору спокойной ночи и отправилась в башню, где теперь остались только они с Гарри.

Через три дня зелье приобрело требуемый цвет и запах, и было готово к употреблению. Нужно было попробовать дать его Снейпу, но Гермиона вдруг заколебалась.

- В чем дело? – удивился Гарри.

- Понимаешь, - медленно стала объяснять волшебница, - это же какое-то неизвестное, экспериментальное зелье, возможно, его еще ни на ком не… не испытывали. Неизвестно как оно подействует, тем более мы собираемся дать его человеку, находящемуся в коме.

- Но у нас нет другого выхода, - смутился юноша, - Что ты предлагаешь?

- По крайней мере, мы должны убедиться, что оно безвредно, - девушка решительно тряхнула головой и подошла к столу, на котором стоял котел с готовым зельем.

Она спокойно взяла бокал, зачерпнула густую голубоватую жидкость прямо из котла и, сделав большой глоток, зажмурилась, прислушиваясь к своим ощущениям. Гарри в испуге воскликнул:

- Что ты делаешь?

- Это ведь единственный способ узнать, так ведь? – Гермиона улыбнулась.

Пару минут они стояли, смотря друг на друга, потом Гермиона, заметив обеспокоенное выражение на лице друга, сообщила:

- Все в порядке, оно даже довольно приятно на вкус. Теперь можно попробовать дать его профессору.

С этими словами она налила зелье в приготовленный флакон, и они отправились в больничное крыло.

- В следующий раз буду пробовать я, - хмуро заметил Гарри, - еще не хватало, чтобы с тобой что-то случилось.

Девушка усмехнулась, ничего не ответив.

Гермиона наклонилась к лицу Снейпа так, что ее волосы шелковой волной опустились на его грудь. Осторожно приподняв голову зельевара, она поднесла флакон к его губам и аккуратно надавила, заставляя его приоткрыть рот. Медленно, тоненькой струйкой она вливала зелье, периодически делая паузы, чтобы погладить его горло и заставить профессора сделать глотательное движение. Когда флакон опустел, Гермиона облегченно распрямилась и впилась взглядом в лицо Мастера Зелий, ожидая увидеть какие-нибудь изменения. Гарри, восхищенно наблюдавший за ловкими манипуляциями девушки, тихо опустил руку ей на плечо и произнес:

- Гермиона, зелье подействует не раньше, чем через час. Так написано в заметках профессора.

Гермиона кивнула, закусив губу. Но уходить из палаты она наотрез отказалась. Она сидела и смотрела на Снейпа, нервно теребя руками край своей мантии. Гарри какое-то время стоял рядом, но потом, не выдержав повисшего в комнате напряжения, вышел и принялся мерить шагами коридор. Прошло больше часа, прежде чем волшебница заметила, что с зельеваром начали происходить какие-то изменения. На лбу у него выступили капельки пота, затем влажным сделалось все лицо. Гермиона осторожно вытирала его щеки и лоб платком. Еще через полчаса профессор был совершенно мокрый от пота.

- Гарри, - смущенно позвала девушка, выглянув в коридор, - Нужно его переодеть. Я могла бы применить высушивающее заклинание, но, мне кажется, лучше снять одежду, которая пропиталась… ну, ты понимаешь, пот может содержать остатки яда, выходящего из организма.

Юноша согласно кивнул и, сбегав к мадам Помфри, вернулся с чистой пижамой. Следом за ним, охая и ахая, спешила и сама хозяйка больничного крыла. Гермиона неловко переминалась с ноги на ногу, ожидая в коридоре, пока Гарри переодевает Снейпа.

В течение этого дня им пришлось переодевать профессора еще четыре раза. Гермиона не покидала палату Снейпа до самого вечера, несмотря на все уговоры мадам Помфри. Гарри с трудом удалось увести девушку на обед. Торопливо что-то съев, она снова умчалась в больничное крыло в надежде, что зельевар, наконец, придет в сознание. Этого не случилось, но к вечеру кожа Мастера Зелий утратила пугающую мертвенную бледность, и, хотя и оставалась довольно бледной, стала больше походить на кожу живого человека. Однако, дыхание и сердцебиение по-прежнему оставались крайне слабыми.

В середине июня в замок прибыл Кингсли в сопровождении двух министерских чиновников, имевших весьма напыщенный вид. Гарри и Гермиона, приглашенные в директорский кабинет, были слегка удивлены, увидев внушительную министерскую делегацию. Кингсли широкими шагами пересек кабинет, искренне улыбнулся юноше и девушке и потряс руку Гарри.

- Рад видеть вас обоих, - пророкотал он, - Я должен выполнить весьма приятное поручение министерства.

Сопровождавшие его люди, забыв про важность, таращились на Гарри так, словно у того было две головы. Столь близкое знакомство Кингсли с мальчиком-который-победил-сами-знаете-кого, казалось, вознесло министра в их глазах до небес.

- Министерство магии Британии, - продолжил Шэклболт, и голос его сделался торжественным, - награждает мисс Гермиону Грейнджер орденом Мерлина второй степени за неоценимый вклад в борьбу с Волдемортом.

Министерские чиновники вздрогнули и переглянулись, услышав страшное имя. Гермиона покраснела от смущения и растерянно переводила взгляд с Гарри на МакГонагалл.

- Уолтерс! – Кингсли повернулся к одному из своих людей.

Уолтерс поспешно извлек из складок мантии черную коробку и открыл ее. На бархатной подушечке в обрамлении голубой шелковой ленты лежал, поблескивая серебром и сапфирами, орден Мерлина. Уолтерс с торжественным лицом потянул орден за ленту и, приблизившись к девушке, осторожно одел ей его на шею. Отступив шаг назад, он церемонно поклонился и произнес официальным тоном:

- Поздравляю вас, мисс Грейнджер.

Гермиона не знала, что полагается говорить в таких случаях, поэтому лишь растерянно пробормотала:

- Спасибо.

- И мистера Гарри Поттера, - снова раздался голос Кингсли, - орденом Мерлина первой степени за уничтожение Волдеморта.

Гриффиндорец шумно вздохнул, а второй министерский чиновник, не дожидаясь подсказки Шэклболта, шагнул к Поттеру, на ходу извлекая коробочку с орденом. Он взял в руки орден и, одев его на шею Гарри, с чувством произнес:

- Поздравляю вас, мистер Поттер.

- Спасибо, - так же растерянно пролепетал Гарри, как и Гермиона пару минут назад.

- Уолтерс, Денри, вы можете подождать меня снаружи, - отдал Кингсли распоряжение своим сопровождавшим, которые, почтительно поклонившись, тут же покинули кабинет МакГонагалл.

- Э… министр, - неуверенно начал Гарри.

- Гарри, прошу тебя без церемоний, - перебил его Шэклболт, - ты по-прежнему можешь обращаться ко мне по имени.

- Да, конечно, - Гарри помолчал немного, собираясь с мыслями, и продолжил, - я только хотел сказать, что многие участники борьбы с Волдемортом заслуживают награды не меньше, чем я и…

- Узнаю воспитанника Дамблдора, - рассмеялся Кингсли, бросив взгляд на старого мага на портрете, на лице которого появилась добродушная улыбка, - Не волнуйся, Гарри. Все справедливо. Большинство сражавшихся против Волдеморта уже получили свои награды, в том числе твой друг Рональд Уизли, преподаватели и студенты Хогвартса и многие другие. Полный список вы сможете увидеть в завтрашнем «Пророке».

Гарри кивнул и облегченно улыбнулся, встретив понимающий взгляд Гермионы. Ему до смерти надоело быть чем-то вроде музейного экспоната, особенным, избранным и прочим и прочим.

- Однако, - снова заговорил Кингсли, - у меня есть еще один орден Мерлина первой степени, который до сих пор не вручен, - с этими словами он достал из-под мантии черную коробочку и задумчиво взглянул на нее, - Этот орден предназначен Северусу Снейпу.

В помещении воцарилось тягостное молчание.

- Я думаю, этот орден следует вручить профессору Снейпу, когда он очнется, - дрожащим голосом произнесла Гермиона.

Все взгляды устремились на нее.

- Вы хотите сказать «если он очнется»? – уточнил Кингсли.

- Не «если», а «когда», - упрямо заявила Гермиона, вздергивая подбородок. Глаза ее подозрительно заблестели.

- Гермиона, - мягко произнесла МакГонагалл, подходя к девушке и обнимая ее за плечи.

- Есть основания полагать, что он все-таки очнется? – министр в упор посмотрел на девушку.

- Я верю в то, что это произойдет, - тихо ответила она, закусив губу.

Кингсли покачал головой, а МакГонагалл тяжело вздохнула.

- Я тоже верю, - вдруг произнес Гарри, и Гермиона бросила на него благодарный взгляд, обрадовавшись поддержке, - Мы не сдадимся.

- Я думаю, они правы, - подал голос Дамблдор, - мисс Грейнджер, я убежден, что вы делаете все совершенно правильно, продолжайте, не сдавайтесь, не дайте Северусу уйти.

Гермиона посмотрела на старика. Взгляд его ярко-синих глаз пронизывал ее насквозь. Казалось, ему известно абсолютно все. Неужели он знает, как она сидит каждый день по несколько часов у постели Мастера Зелий, как разговаривает с ним, как держит его за руку?

- Профессор Дамблдор, - обратилась она к портрету, желая уточнить свои догадки, - Я все делаю правильно? Вы хотите сказать, что…

- Слушайте свое сердце, мисс Грейнджер, - улыбаясь, ответил Дамблдор, - Оно всегда подскажет правильный путь.

- Ну что ж, - вмешался Кингсли, - тогда… мне конечно приятнее будет вручить орден живому и здоровому Северусу, чем… Хм, тогда дайте мне знать, когда он очнется. А теперь, прошу меня извинить, дела.

Он спрятал коробочку с орденом под мантию и вышел из кабинета.

Сидя в ставшем уже привычным кресле у камина в кабинете Снейпа, Гермиона читала обнаруженную сегодня на полках зельевара книгу «Исцеляющие зелья». Открыв раздел «Особенности приготовления», она вдруг увидела небольшой квадратный лист пергамента, вложенный между страниц. Волшебница аккуратно разгладила страницы и извлекла мятый, пожелтевший от времени листок. На листке было лишь имя «Лили» и больше никаких записей. Гермиона не верила, что он оказался здесь случайно. Он лежал именно в этой книге и именно на этой странице не просто так. Чувствуя, что сердце учащенно забилось, она еще раз осмотрела листок со всех сторон. Ничего, совсем ничего. Девушка вытащила волшебную палочку и, направив ее на листок, прошептала «Patefacio arcanum». На пергаменте проступила еще одна короткая надпись «Пароль». Гермиона только ахнула, чуть не выронив книгу и листок.

Услышав ее возглас, Гарри подошел к ней и, заглянув через плечо, в изумлении уставился на странный пергамент.

- Что это? – спросил он.

- Я читала нечто подобное в книге «Секреты и магия», – отозвалась волшебница, - нужно написать правильный пароль, тогда листок покажет то, что на нем в действительности написано.

- А если написать неправильный пароль?

- Все зависит от того, какие чары наложены, - объяснила Гермиона, - листок может исчезнуть, сгореть, но, как бы там ни было, прочитать мы его уже не сможем.

Гриффиндорцы задумались. Угадать надо было с первого раза. Да, профессор Снейп не очень то желал делиться своими секретами. Как угадать пароль, который придумал этот непроницаемый человек? Гарри молча стоял, тупо разглядывая листок. Гермиона рассматривала страницы книги, между которыми она нашла загадочный клочок пергамента, надеясь найти там подсказку. Наконец, она подняла глаза на юношу:

- Это как-то связано с твоей мамой. Что это может быть за слово?

- Я не знаю, - пожал плечами Гарри, чувствуя себя как на первом уроке зельеварения, – Гермиона, ты же такая умная и знаешь Снейпа гораздо лучше меня. Ну, по крайней мере, - поправился он, - ты значительно внимательнее его слушала.

- Я тоже не знаю, - вздохнула девушка и снова посмотрела на листок.

Они погрузились в раздумья. Гарри ходил взад и вперед по комнате, перебирая в уме различные слова и фразы, которые могли бы оказаться паролем. Гермиона, уставилась на огонь в камине, беззвучно шевеля губами. Через час Гарри не мог не признать, что они не в силах разгадать эту загадку. А что если… Ну конечно!

- Гермиона! – воскликнул он, - Феликс Фелицис, нужно использовать его.

- Но это может быть еще не самая трудная проблема на нашем пути, - неуверенно возразила волшебница, - вдруг удача потребуется для чего-то более важного?

- Я думаю, для разгадки хватит одного глотка. Один из нас должен принять зелье и найти решение.
- Тогда, это сделаю я, - решительно произнесла Гермиона.

Юноша в ответ лишь протянул ей флакон. Гермиона осторожно откупорила его, поднесла к губам и сделала глоток. В тот же миг она почувствовала необычайную легкость и воодушевление. Она взглянула на Гарри блестящими глазами, вернула ему флакон и объявила:

- Мне нужно сходить к профессору Снейпу, – и, пресекая его возражения, добавила, - Подожди меня здесь.

Она взяла со стола перо, сунула в карман мантии загадочный листок и выбежала из комнаты. Гарри так и остался стоять столбом посреди комнаты, разинув рот от удивления. Затем он вспомнил, что сам, в прошлый раз, глотнув зелья удачи, также неожиданно для своих друзей помчался к Хагриду.

Когда Гермиона вошла в палату, Снейп лежал в том же положении, что и утром. Гриффиндорка села на край кровати и взяла его руку в свои. Она внимательно посмотрела в его лицо, и сердце защемило от тоски и несправедливости мира. В который раз на ум пришла мысль, как жестоко обошлась судьба с этим человеком. Вся его жизнь была сплошным страданием, без какой-либо надежды на лучшее. Гермиона сжала его руку и прошептала:

- Профессор Снейп, - никакой реакции. Она вздохнула и произнесла, - Северус, пожалуйста, - его ладонь едва заметно дрогнула. Сейчас она была убеждена, что ей не почудилось. И каким бы диким не казалось то, что она впервые обратилась к своему профессору по имени, она продолжала, - Северус, помогите мне разгадать ваш пароль. Лили, Северус, помните Лили? – рука вздрогнула сильнее, – Пароль связан со школой? С Волдемортом? С зельями? С вашими чувствами? – рука профессора снова вздрогнула. Гермиона перевела взгляд на его лицо, и ей показалось, что на губах зельевара появилось подобие улыбки.

Гермионе никогда прежде не приходилось пользоваться легиллеменцией, но сейчас она была твердо убеждена, что все получится. Девушка достала палочку, продолжая другой рукой сжимать длинные, изящные пальцы профессора, и тихо попросила:

- Покажите мне ваши чувства, Северус, - вытянула руку с палочкой и решительно произнесла, - Legilimens!

Сначала она шла через плотный черный туман, но ее не покидало ощущение, что он должен скоро закончиться. Неожиданно, она выскочила на небольшую лесную полянку, рядом журчала река. У самого берега стояла рыжеволосая девушка, к ней приближался Снейп, но совсем не тот, которого они привыкли видеть. Он выглядел гораздо моложе, а на лице было написано волнение. Девушка повернулась и посмотрела своими зелеными глазами прямо на Снейпа. Они о чем-то разговаривали, потом девушка повернулась и пошла прочь. Снейп смотрел ей вслед с невыразимой тоской. Губы его дрогнули, и он прошептал «Лили, я люблю тебя». В ту же секунду все снова заволокло черным туманом, и Гермиона выскочила из сознания зельевара. Отдышавшись, она взглянула на его лицо, оно снова ничего не выражало.

- Северус, - осторожно спросила девушка, - Пароль «Я люблю тебя»?

Рука профессора дрогнула сильнее прежнего, а на тонких губах, Гермиона была готова в этом поклясться, на секунду возникла улыбка и тут же исчезла. Гриффиндорка была уверена, что права. Она положила листок на стол, аккуратно разгладила его и вывела фразу. Вокруг листка появилось золотистое свечение, он подпрыгнул и перевернулся обратной стороной, на которой проступил текст, написанный почерком Снейпа.

- Получилось! – радостно воскликнула она. – Получилось, Северус! Спасибо!

Поколебавшись секунду, она наклонилась к Мастеру Зелий, поцеловала его в щеку и выскочила из комнаты, сжимая в руке драгоценный лист пергамента.

Поджидая Гермиону, Гарри снова углубился в чтение тетради профессора. Появление девушки, ворвавшейся в комнату как вихрь, отвлекло его от этого занятия. Лицо ее раскраснелось, глаза лихорадочно блестели. Весь ее вид говорил о том, что зелье удачи сработало. Гарри вскочил со своего места, и еще ничего не успел спросить, как Гермиона с торжествующим видом протянула ему листок. Юноша с волнением начал читать, тут же комментируя прочитанное:

- Это компонент зелья. Ну, надо же, он назвал его в честь мамы! Просто не могу поверить! Тут написано, как его готовить. Так, а как же называется само зелье? Вот, нашел. Он назвал его «Свет жизни». Никогда бы не поверил, что Снейп мог что-нибудь назвать таким образом. Невероятно! Гермиона, по-моему, это именно то, что нужно, - Гарри радостно посмотрел на нее.

- Мне тоже так кажется, Гарри, - подтвердила Гермиона, - осталось найти только рецепт этого «Света». Надеюсь, он обнаружится в тетради. А если рецепт тоже хранится, защищенный чарами?

- Давай, я продолжу искать в тетради, а ты поглядишь в книгах, вдруг найдется еще похожий кусок пергамента, - предложил Гарри.

Волшебница согласно кивнула, и они с воодушевлением принялись за поиски. Гарри теперь листал тетрадь, не задерживаясь на каждой странице, а пытаясь отыскать название нужного зелья. Гермиона методично брала с полки книги, пролистывала их в поисках каких-либо вложений и откладывала в сторону.

Увлеченные своими поисками, они и не заметили, как пробежало время до ужина. Случайно бросив взгляд на часы, девушка обнаружила, что уже восемь вечера.

- Гарри, - воскликнула она, - если мы сейчас же не отправимся в Большой зал, то останемся не только без обеда, но и без ужина.

Юноша поднял голову от записей Снейпа и согласно кивнул.

Ужинали они на этот раз, оживленно болтая и посмеиваясь. Оба чувствовали, что они на верном пути и быстро приближаются к цели. МакГонагалл, впервые за долгое время увидев их сияющие лица, решила подойти к ним. Все предыдущие дни она старательно избегала расспросов, видя подавленное настроение друзей и боясь причинить им напрасную боль.

- Мистер Поттер, мисс Грейнджер, думаю, я не ошибусь, если предположу, что у вас есть хорошие новости?

- О, профессор, - ответил Гарри, - пока преждевременно говорить об этом, но… нам кажется, что мы сегодня очень продвинулись в решении.

- Тогда я пожелаю вам удачи, - мягко произнесла МакГонагалл, - Я верю в вас. И… может так и не следует говорить, но… вы два моих самых любимых ученика. Я так горжусь вами обоими, – она повернулась и пошла к выходу из зала.

В этот момент в зал влетела сова и бросила письмо на стол рядом с Гермионой. Прочитав письмо, девушка передала его Гарри. Письмо было совсем коротким:

Гермиона, хватит торчать в Хогвартсе. Приезжайте вместе с Гарри. Завтра открывается наш с Джорджем магазин. О Снейпе вполне может позаботиться мадам Помфри. Жду вас обоих.
Рон.

- Иногда, он меня просто бесит, - сердито сказала Гермиона.

- Гермиона, мы можем завтра аппарировать в Диагон аллею, проведем с ними пару часиков и вернемся обратно. Думаю, Джинни тоже будет там.

- Хорошо, Гарри, но только на пару часов, - неохотно согласилась гриффиндорка.

Магазин «Волшебные вредилки Уизли» только открылся, а народу в нем было уже полным полно. Джордж первым заметил вошедших Гарри и Гермиону и радостно бросился к ним навстречу.

- Ну наконец-то, - воскликнул он, - Рон уже и надежду потерял, что вы приедете. В последние дни просто замучил меня, бубнит и бубнит, что все его бросили. Иногда он становится просто невыносимым…

- Да уж, это он умеет, как никто другой, - согласилась Гермиона.

- А вот и он, – кивнул Джордж в сторону Рона, выходящего из соседнего зала, - Эй, Рон! Посмотри-ка, кто тут к нам пришел.

Рон, просияв, подбежал к ним, пожал руку Гарри, затем обнял и поцеловал Гермиону.

- Мистер Уизли, - шутливо проговорил Джордж, - я надеюсь, вы не забудете о своих обязанностях?

- Поработай пока один, - фыркнул Рон, - могу я хоть пять минут побыть со своими друзьями, которых не видел целую вечность?

Джордж, усмехаясь, удалился. Рон потащил Гарри и Гермиону через второй зал в заднюю комнату. Минут десять он рассказывал, как много пришлось им с Джорждем работать, чтобы магазин стал таким замечательным, каким все его сейчас видят. Дальше Рон увлеченно принялся расписывать им новые волшебные развлечения, которые удалось им придумать. Гарри с трудом прервал этот словесный поток:

- Рон, а Джинни придет?

- Ага, - отозвался Рон, - она скоро должна приехать с мамой и папой. А вечером мы все отправимся в Нору ужинать.

- Э... Рон, - осторожно начал Гарри, - мы не сможем остаться на ужин, мы приехали всего на пару часов, нам надо вернуться в Хогвартс.

Рон, остолбенев, посмотрел на него, не веря своим ушам.

- Мерлин! – возмутился он, - Вы что, там оба в сиделок превратились что ли? Никуда я вас не отпущу. И вообще, нам в магазине помощница нужна, я решил, что, когда Гермиона приедет, мы будем работать вместе.

- Ты решил?! – теперь уже глаза Гермионы сердито засверкали, - Послушай-ка, Рон Уизли, а ты не мог бы сначала поинтересоваться моими желаниями?

- Ну, э… я подумал… - неуверенно забормотал Рон.

- Гарри!! – в комнату вбежала Джинни и бросилась к Гарри на шею.

- О, Джинни, - Гарри пылко поцеловал девушку, - я так соскучился, мне так не хватало тебя…

- Я тоже, Гарри, - прошептала Джинни, глядя ему в глаза.

- Рон, покажешь мне магазин? – спросила Гермиона, не желая мешать Гарри и Джинни.

Рон кивнул и понуро поплелся следом за Гермионой. Он понимал, что встреча произошла не совсем так, как ему хотелось, и сейчас завидовал Гарри и Джинни, которые всецело наслаждались обществом друг друга.

Они шли вдоль витрин, и он рассказывал Гермионе о представленных товарах. Сначала Рон говорил довольно сухим тоном, обидевшись на отказ девушки работать с ними, но постепенно увлекся, и речь его стала более живой и веселой.

- Вот смотри, - он взял в руки небольшую золотистую коробочку, - это ящик привидений. Представляешь, здорово Джордж выдумал, можно создавать собственных привидений! Они, конечно, не настоящие, быстро исчезают, но все равно очень весело. Тут у нас фейерверки, появилось много новых. А вот игрушечный квиддич, просто отличная игра, - Рон остановился около витрины, облепленной посетителями.

Они протиснулись сквозь толпу, и Гермиона увидела на столе настоящий миниатюрный квиддич. Маленькие фигурки на метлах носились над полем, стараясь забросить квоффл в кольца. Гермиона восторженно посмотрела на Рона.

- Нравится? – произнес он с гордостью, - Это моя идея.

- Здорово! – согласилась Гермиона – Ты просто молодец, Рон.

Рон покраснел от похвалы и взял ее за руку:

- Ты, правда, не хочешь работать с нами? – спросил он.

- Рон, извини, но я никогда не собиралась работать в магазине, – она огляделась, - Даже таком замечательном, как этот. К тому же, ведь в сентябре надо возвращаться в школу, так что я просто не смогла бы работать…

- Как в школу? - опешил Рон – Зачем?

- Ты забыл? – удивилась волшебница, - Мы закончили только шестой курс, а полагается учиться семь.

- Но, ведь… после всего… разве… - он никак не мог собраться с мыслями, - Я уже никогда не смогу учиться в школе. Мы стали знаменитостями, у нас награды, - добавил он, - а тут придется снова быть учениками, учиться вместе с теми, кто на год младше…

- Ну и что? – искренне удивилась Гермиона, - Будем учиться вместе с Джинни, Луной и остальными, что тут такого?

- Ты точно рехнулась, - с раздражением отмахнулся Рон.

- Гарри согласен со мной, - возразила девушка, - Он тоже собирается продолжить обучение…

- Я всегда подозревал, что вы оба немного ненормальные, - рассердился Рон, прерывая ее, - почему вы не можете поужинать сегодня с нами?

- Рон, нам правда нужно, не злись, – как можно мягче произнесла она, положив руки ему на плечи и заглядывая в глаза, - Лучше приезжай к нам сам, когда немного освободишься.

- И долго вы еще собираетесь там торчать? Что вы вообще там делаете? Может, ты теперь с Гарри? – он сбросил ее руки и теперь зло кидал обвинения.

- Рон, - заговорила она, с трудом подавляя закипающую внутри ярость, - как ты можешь так говорить? Гарри твой друг, а я… я люблю тебя и тоже скучаю, но ты должен понимать, что мы должны выполнить свой долг, мы должны помочь человеку, которому обязаны всем и…

- Долг? Какой долг? – заорал он. Посетители в магазине начали оборачиваться на них, – Все, что мы могли сделать, мы сделали, и ты это прекрасно знаешь. Если ему нравится лежать как бревно и не возвращаться с того света, это его проблемы! Не многие будут переживать из-за этого...

- Рон, как ты можешь? – возмущенно начала Гермиона.

Неожиданно, как из-под земли вырос Джордж.

- Рон, посетителям в первом зале нужна помощь. И перестань орать, а то отобьешь всех клиентов, - он легонько подтолкнул брата и тот, продолжая недовольно бурчать, отправился в первый зал.

- С тобой все в порядке? – заботливо спросил Джордж. Девушка кивнула, но глаза ее были полны слез. – Хочешь уйти? – она снова кивнула. – Пойдем, тебе лучше отправиться вместе с Гарри. И, пожалуйста, прости за Рона, иногда он плохо соображает, что говорит.

Тем временем Гарри и Джинни вышли в зал, намереваясь тоже подробнее посмотреть магазин. Джинни тут же заметила Гермиону, с трудом сдерживавшую слезы, и бросилась к подруге, но Джордж опередил ее вопрос:

- Наш братец постарался.

- Гермиона, мне так жаль, - постаралась утешить ее Джинни, - Рон всегда не умел себя вести... Ну, я ему сейчас задам! – гневно воскликнула она, обводя глазами помещение.

- Не надо, Джинни, прошу тебя, - Гермиона взяла ее за руку и попыталась улыбнуться. Улыбка вышла вымученной, – Мы сами разберемся.

- Нам, пожалуй, пора, - произнес Гарри, - Джинни, завтра мы тебя ждем, не забудешь? – он наклонился к девушке и нежно поцеловал ее.

Попрощавшись с Джорджем, они вышли на улицу и немедленно аппарировали к воротам Хогвартса.

Остаток дня прошел невесело. Гермиона копалась в книгах с мрачным выражением лица и молчала, а Гарри не счел нужным ее расспрашивать. Но когда наступило время ужинать, он решительно отложил тетрадь в сторону и потащил волшебницу в Большой зал.

Девушка ела без аппетита, уставившись в одну точку и почти не замечая, что лежит у нее в тарелке. Гарри понимал, что виной такому настроению была размолвка с Роном, и даже был уверен, кто именно виноват в этой размолвке, но не мог придумать, что сказать в утешение. Он лишь украдкой поглядывал на Гермиону, а когда на столе появился десерт, стал предлагать ей по очереди разные сладости. Девушка была благодарна ему за то, что он не лезет с вопросами, но излить душу кому-то очень хотелось. Она была сильно обижена на Рона, оскорблена его подозрениями, но было что-то еще. Что же? Пытаясь осознать свои чувства, она пришла к выводу, что больше всего ее возмутило его отношение к Мастеру Зелий. К человеку, благодаря которому они выжили и смогли победить Волдеморта, он относился совершенно наплевательски. У нее до сих пор звучали в голове его слова «Ну и пусть лежит себе как бревно. Никто не расстроится». Как он мог сказать такое, как вообще язык повернулся? Ей вдруг показалось, что она совершенно не знает Рона настоящего, а сегодня увидела и ужаснулась. И она, и Гарри испытывали теперь к профессору чувства глубокого уважения, сострадания, сознания собственной вины, и ей было непонятно, как можно относится к нему по-другому. Что-то сломалось внутри нее в этот день. Она еще не понимала что, но ощущала в душе странную пустоту и горечь.

Подавленная и растерянная, гриффиндорка брела по вечернему замку и сама не заметила, как оказалась в больничном крыле. Она присела рядом со Снейпом, осторожно погладила его руку, молча разглядывая его лицо. Ей вдруг стало удивительно хорошо и спокойно рядом с этим человеком. Мысли о Роне ушли куда-то на второй план, уступив место размышлениям о зельеваре.

***

Не успели Гарри и Гермиона, сидевшие в полном молчании, закончить завтрак, как в Большой зал ворвалась Джинни.

- Гарри! – она бросилась к нему на шею.

- Любимая, - ласково прошептал юноша, целуя ее.

Джинни плюхнулась на скамью рядом с Гермионой и принялась рассказывать им последние события. Ужин в Норе накануне вечером оказался на редкость неудачным. Если в прежние времена недоразумения в семье Уизли возникали из-за Перси, то на этот раз героем дня выступил Рон. Разозленный на всех и вся, он обвинял всех подряд, нес какую-то околесицу о том, что Гермиона обманывает его с человеком, считавшимся его лучшим другом. В результате он умудрился переругаться со всеми домашними, а больше всех с Джинни, которая, по его мнению, ничего не сделала, чтобы удержать Гарри возле себя, а позволяет ему шататься где попало и с кем попало. Дальше пошли рассуждения о том, какой он бедный и несчастный, потому что всем на него наплевать и все его только используют. Одним словом, радость от открытия магазина была испорчена. Миссис Уизли, все еще плохо себя чувствовавшая, заперлась у себя в комнате, чтобы не участвовать в этом скандале. А вскоре после нее из-за стола разошлись и все остальные, оставив Рона в полном одиночестве общаться с полюбившейся ему бутылкой огневиски.

Казалось, Гермиона не была удивлена, она лишь смотрела невидящим взглядом куда-то мимо Джинни и ничего не говорила.

После завтрака Гарри и Джинни решили прогуляться и заодно повидаться с Хагридом, а Гермиона отправилась навестить Снейпа.

В палате по-прежнему было темно и мрачно. Гермиона, бросив взгляд на бледное лицо зельевара, уже ставшим привычным движением взяла его за руку и вздрогнула. Ей показалось, что ладонь стала более теплой, чем во время ее предыдущих посещений. Даже, несмотря на то, что профессор не приходил в сознание, волшебница чувствовала огромную внутреннюю силу, исходящую от этого человека. Держа его за руку, мягко поглаживая тонкие пальцы, она словно сама наполнялась этой силой, и на смену волнению и переживаниям приходили спокойствие и уверенность. Гриффиндорка сидела в задумчивости, разглядывая темные пряди волос, спустившиеся на непроницаемое лицо Мастера Зелий, глубокую морщину между бровей, бледные, лишенные румянца щеки. Потом ее взгляд упал на ужасный шрам на шее, и сердце болезненно сжалось.

- Ох, Северус, - прошептала она, сильнее сжав его руку.

Неожиданное появление мадам Помфри разорвало незримую тонкую нить, связывавшую девушку и профессора. Гермиона со вздохом поднялась, оставив зельевара на попечении хогвартской медсестры.

Спустившись в подземелья, она продолжила свою кропотливую работу, просматривая по очереди стоящие на полке книги. Через час к ней присоединился Гарри. Джинни осталась у Хагрида, очень обрадовавшегося гостям и уговорившего девушку поболтать с ним немного.

- С тобой все в порядке? – осторожно поинтересовался юноша.

- Да, Гарри, спасибо, - торопливо ответила Гермиона, - не надо меня жалеть. Рон всегда был несдержанным и вряд ли изменится.

Гарри кивнул, понимая, что девушка не желает продолжать беседу, и снова уткнулся в тетрадь. Они просидели еще час в полном молчании, упорно продолжая свои поиски.

- Гермиона! – внезапно воскликнул юноша, чувствуя, как бешено забилось сердце в груди, - я… я, кажется, нашел.

Волшебница от неожиданности выронила книгу и подскочила к Гарри. Две головы – черная и каштановая склонились над столом, отчаянно силясь разобрать записи в тетради. Наверху страницы аккуратно была выведена надпись «Свет жизни». Далее мелким почерком следовало описание действие зелья, затем ингредиенты и способ приготовления. Действие зелья было поистине завораживающим. Снейп писал, что оно способно вдохнуть надежду в отчаявшегося, возродить веру в разуверившемся, зажечь любовь и вырвать человека из лап смерти, когда никакие другие средства уже не помогают. В числе прочего он рекомендовал это зелье для людей, находящихся в коме.

Читая, Гарри и Гермиона издавали восторженные возгласы, однако, когда они дошли до списка ингредиентов, лица их мрачнели тем сильнее, чем дальше они читали. Зелье было очень сложным. Предпоследним компонентом зелья оказалось «Лили», а вот последним – слезы феникса. Гриффиндорцы с ужасом посмотрели друг на друга, ни один из них был не в силах озвучить то, о чем они одновременно подумали.

- Эй, можно к вам? – голос Джинни вывел их из оцепенения.

Две головы повернулись к ней, и девушка увидела две пары глаз, полных отчаяния.

- Да что с вами? – Джинни выглядела не на шутку обеспокоенной.

Гермиона с тихим вздохом осела в кресло. Гарри стоял около стола, бессильно опустив руки, и бормотал:

- Нам никогда, никогда… не раздобыть...

- Гарри! – резко крикнула Джинни и подбежала к юноше, - может, объяснишь по-человечески, что здесь происходит?

- Слезы феникса, - обреченно пояснила Гермиона, - для зелья нужны слезы феникса, – она уронила голову на руки.

- Слезы феникса? – переспросила Джинни, - но ведь только что Хагрид…

- Что?! – Гарри и Гермиона закричали одновременно.

- Ну… Хагрид только что говорил мне, что вчера он видел Фоукса в лесу. Он сильно удивлялся, почему это феникс вернулся, сказал, что на это должна быть серьезная причина.

- Скорей к Хагриду, - Гарри схватил Джинни за руку, и они выбежали из подземелий.

Гермиона села к столу, взяла чистый лист пергамента и принялась аккуратно записывать на него рецепты обоих требующихся им зелий. Составив полный перечень необходимых ингредиентов, она отправилась в хранилище Мастера Зелий. Внимательно и методично обшарив все полки, девушка отнесла найденные ингредиенты в класс зельеварения. Не хватало еще нескольких очень редких компонентов. Предположив, что Гарри и Джинни разберутся с фениксом без ее помощи, волшебница решила озаботиться поиском недостающих ингредиентов. Она вышла из класса, заперла дверь и поднялась на восьмой этаж в кабинет директора. МакГонагалл, увидев сияющее лицо гриффиндорки, приветливо улыбнулась ей.

- Профессор, - начала Гермиона, - мне нужно отлучиться из Хогвартса, чтобы раздобыть нужные ингредиенты для исцеляющего зелья. Кое-что, я уверена, смогу купить в Диагон аллее. Но вот некоторые…

- Покажите, что там у вас, - попросила Минерва, взяв из рук девушки пергамент со списком.

Она внимательно пробежала его глазами и ненадолго задумалась.

- Да, - наконец произнесла она, - цветки арронтаруса и скорлупу яйца белого исландского дракона вы вряд ли найдете в Диагон аллее. И то, и другое - большая редкость в наше время. Я рекомендую вам встретиться с профессором Слагхорном, уверена, что он подскажет, где отыскать эти компоненты. Я дам вам адрес и отправлю профессору сову, чтобы предупредить.

С этими словами она написала на пергаменте Гермионы адрес Слагхорна, затем взяла чистый лист пергамента и набросала короткое письмо, которое было незамедлительно отослано.

- Спасибо, профессор, - поблагодарила девушка, - и сообщите, пожалуйста, Гарри, куда и зачем я уехала.

- Разве мистер Поттер не с вами? – удивилась МакГонагалл.

- Он у Хагрида. К нему приехала Джинни, и они пошли к Хагриду.

- Понимаю, - улыбнулась Минерва, - Я все передам. Но вас, мисс Грейнджер, я не отпущу без обеда. Еще не хватало, чтобы вы потеряли сознание от голода где-нибудь на Диагон аллее или, того хуже, на какой-нибудь магловской улице. Пойдемте, пойдемте.

И не слушая возражений девушки, она увлекла ее за собой в Большой зал. Гермиона была так увлечена своими занятиями, что действительно не заметила, что наступило время обеда. МакГонагалл усадила ее рядом с собой, чтобы немного поговорить. За последние дни она почти не видела ни ее, ни Гарри, и начала уже опасаться за состояние здоровья гриффиндорцев, проводивших почти все время в холодном и мрачном подземелье за разбором записей и книг грозного декана Слизерина. Гермиона рассказала Минерве последние новости о своих поисках, сообщив и о цели визита Гарри к Хагриду.

Когда обед был окончен, девушка тепло попрощалась с директором и поднялась в башню Гриффиндора. Много времени на сборы ей не требовалось, она накинула свою мантию, торопливо спустилась вниз, вышла за ворота Хогвартса и аппарировала к дому Слагхорна.

Гарри и Джинни уже полдня бродили по Запретному лесу в сопровождении Хагрида, который неустанно рассказывал им различные истории о фениксах. Но Фоукса нигде не было видно. Юноша начал немного нервничать, подозревая, что Фоукс вовсе не появлялся в лесу, а лесничему, тоскующему по Дамблдору, это все лишь померещилось.

Наконец, обессиленные, они вернулись к хижине Хагрида. Время обеда давным-давно прошло, желудок сводило от голода. Но Гарри терзала совсем другая боль. Сердце заныло от безысходности, он не представлял, что он скажет Гермионе, когда вернется в замок. Хагрид отправился в хижину, чтобы приготовить чай, а Гарри и Джинни уселись на пороге. Джинни нежно обняла его, и тут юношу словно прорвало, вся боль, накопившаяся за его недолгую жизнь, выплеснулась наружу. Слезы сами потекли из глаз, как он ни старался их сдержать. Он торопливо заговорил:

- Я никчемный, Джинни, совершенно никчемный человек. Я никому не могу помочь. Я не смог спасти никого, кого любил. Сириус, Люпин, Фред, Дамблдор, никого… Все гибнут за меня… из-за меня. Теперь Снейп… тоже обречен из-за моей… моей беспомощности. Как я смогу с этим жить? – Он обхватил голову руками и продолжил самобичевание, - Он был прав, я слабый… слабый, я ничего не могу…

- Гарри! – Джинни тряхнула его за плечи, но он словно ничего не чувствовал, сердце разрывалось от невыносимой боли. – Гарри, посмотри на меня! – она начала хлестать его по щекам, - Ты не слабый, слышишь? Не слабый! И ты спас… меня, если ты помнишь. Гарри, мы найдем Фоукса, слышишь, он обязательно прилетит…

- Нет, Джинни…Фоукс прилетит только, если он сам захочет помочь, понимаешь? И он не прилетит… ко мне…

Гортанный крик прервал его, не дав закончить свою мысль. Над поляной промелькнула ярко-алая птица и уселась на край крыши хижины Хагрида. Гарри и Джинни разом поднялись, с удивлением глядя на нее, не в силах вымолвить не слова. Птица, наклонив голову, внимательно разглядывала их блестящими черными глазами.

- Фоукс, - наконец прошептал Гарри, - Фоукс, ты вернулся. Ты поможешь мне, отважная птица?

Гарри осторожно сделал шаг и вытянул вперед правую руку. Фоукс взмахнул крыльями, и юноша испугался, что он что-то сделал не так, и птица сейчас улетит. Но феникс перепрыгнул с края крыши на руку гриффиндорца, прошел по ней и устроился у него на плече. На лице Гарри отразился неподдельный восторг. В этот момент Хагрид выглянул из хижины и удивленно застыл на пороге, увидев феникса на плече у Гарри.

- Значит, вернулся… - протянул он, разглядывая замечательную птицу.

- Хагрид, извини нас, но нам нужно идти, - сказала Джинни, - мы зайдем в другой раз.

Полувеликан лишь кивнул, провожая взглядом пару, направляющуюся к замку.

Сумерки уже спускались на Хогвартс и Минерва МакГонагалл начала волноваться, так как ни один из ее гриффиндорцев до сих пор не вернулся. В конце концов, потеряв терпение, она решила сама отправиться к Хагриду, но, едва выйдя на крыльцо, увидела изумительную картину. В последних лучах заходящего солнца, держась за руки, по склону холма к замку поднимались юноша и девушка. На плече у юноши сидел феникс.

Гермиона вернулась в замок лишь следующим утром, совершенно измученная, но довольная. Ворота ей открыл Филч, не переставая брюзжать по поводу того, что студенты теперь являются в замок, когда им вздумается, даже на каникулах. У Гермионы не было ни сил, ни желания беседовать с Филчем, поэтому, поздоровавшись с ним, она молча отправилась в башню Гриффиндора. Приняв душ, девушка спустилась в Большой зал. Гарри и Джинни уже завтракали.

- Ну, рассказывай, - нетерпеливо потребовала Джинни, едва Гермиона опустилась рядом с ней на скамью.

- Я привезла все недостающие ингредиенты, - ответила гриффиндорка, – Пришлось провести целый вечер со Слагхорном, он ударился в воспоминания, а потом уговаривал меня пойти работать в министерство, как его протеже. Но, в конце концов, мы с ним по каминной сети слетали к одному из его знакомых, такому забавному старичку, и тот любезно поделился со мной редкими ингредиентами. Ну а потом, было уже совсем поздно, я отправилась в Дырявый котел, переночевала там, с утра купила все, что нужно, в Диагон аллее и сразу аппарировала сюда. Вот и все.

- А ты не заходила в… - начала Джинни и осеклась.

- В магазин братьев Уизли? Заходила, - кивнула Гермиона, и улыбка исчезла с ее лица, – Джордж там один, крутится как белка в колесе, бедняга. Рон поругался с ним и где-то пропадает целыми днями, - она поджала губу, а потом быстро спросила, – А у вас как дела?

- Просто замечательно, - Гарри просиял, - Фоукс сидит в кабинете Дамблдора, то есть, - он покраснел, - в кабинете МакГонагалл.

- Здорово, Гарри! – обрадовалась Гермиона, - Значит, мы уже сегодня сможем начать приготовление зелья.

- Гарри, я, пожалуй, поеду после завтрака, – виновато сказала Джинни, - нужно помочь Джорджу, да и маму не хочется оставлять так надолго.

- Да, я понимаю, - согласился юноша, - Но обещай, что приедешь, как только сможешь.

- Конечно, – Джинни улыбнулась.

Проводив Джинни, они спустились в класс зельеварения. На столе по-прежнему лежал пергамент, на котором аккуратным почерком Гермионы были переписаны рецепты. Рядом стояли приготовленные банки с ингредиентами, и лежала тетрадь Снейпа. Гермиона извлекла из своей мантии привезенные ингредиенты и также поставила их на стол.

- Гарри, проверь, пожалуйста, что я все верно переписала, поскольку ты лучше понимаешь почерк профессора.

Гарри послушно склонился над тетрадью и пергаментом, внимательно сравнивая записи, а волшебница тем временем отыскала подходящий котел.

- Зелье должно готовиться десять дней, - стала объяснять она, - Самая сложная последняя фаза, именно тогда нужно будет добавить компонент «Лили» и в самом конце слезы феникса. Последняя фаза длится сутки, и в этот период отходить от зелья нельзя. «Лили» нужно приготовить за три дня до окончания основного зелья. Боюсь, на последней фазе нам понадобится Феликс Фелицис, там очень легко ошибиться, одно неверное движение и все зелье насмарку. Ты готов?

Юноша молча кивнул. В классе зельеварения закипела работа. Гермиона развела огонь под котлом, и началось приготовление зелья. Работая, они почти не разговаривали, тщательно отмеряя на весах ингредиенты и добавляя их в кипящее варево. Гарри вспоминал все рекомендации Принца-полукровки и старался так, как он не старался еще ни на одном уроке зельеварения. Гермиона работала как всегда кропотливо и тщательно.

Целую неделю гриффиндорцы колдовали над зельем, внимательно следя за всеми стадиями приготовления. Зелье послушно принимало нужный цвет и консистенцию.

Рон за все время не прислал ни одного письма, зато Джинни писала каждый день, и Гарри отвечал ей тем же. Гермиона поначалу переживавшая, потом вдруг успокоилась и перестала ждать каких-либо вестей от Рона. Каждый вечер она поднималась в больничное крыло и сидела около Снейпа. Она держала его ладонь в своих руках и неторопливо и обстоятельно, стараясь ничего не упустить, рассказывала ему все подробности приготовления зелья, делилась своими волнениями и сомнениями. После того как она выговаривалась, ей становилось легче, и откуда-то приходило успокоение и твердое ощущение, что они с Гарри все делают правильно. Временами ей казалось, что на мрачном лице профессора мелькает улыбка, но она подумала, что это всего лишь игра света.

К концу недели зелье приобрело светло-серый оттенок, как и было сказано в рецепте. Пришло время готовить компонент «Лили». Гермиона волновалась так, что у нее дрожали руки, когда она раскладывала ингредиенты на столе. Гарри, видя ее состояние, пригрозил, что отправит ее в башню Гриффиндора и останется готовить зелье один, если она не сможет совладать с собой. Это подействовало отрезвляюще, и волшебница успокоилась. Молча и сосредоточенно она начала отмерять ингредиенты, а юноша достал и поставил на огонь второй котел. Оставшиеся три дня прошли в напряженном ожидании. Гермиона, чтобы унять волнение, поднималась к Мастеру Зелий утром и вечером, изливая свои тревоги. Она и сама не могла понять почему, но уходила от него всегда в полном спокойствии.

Настали последние сутки, теперь главное было не допустить ошибки. Эти сутки оба зелья требовали неусыпного внимания. Гарри и Гермиона приняли зелье, позволявшее обходиться без сна, а затем допили остатки Феликса Фелициса. Ощутив невероятный подъем, они принялись за дело. Девушка тщательно растолкла в ступке скорлупу яйца белого исландского дракона и начала по щепотке добавлять ее в основное зелье каждые десять минут. При этом нужно было не забывать помешивать зелье восемь раз по часовой стрелке, а затем три раза против. Гарри занялся зельем «Лили». Он аккуратно измельчил цветки арронтаруса серебряным ножом, перемешал их с соком живи-травы и медленно начал вливать в зелье. Вечер, а затем и ночь пролетела незаметно для них, увлеченных работой, не чувствующих усталости. Гермиона заглянула в котел Гарри и обнаружила, что «Лили» приобретает изумрудно-зеленый цвет, описанный в рецепте.

- Кажется, почти готово? – поинтересовалась она

- Еще 15 минут, - отозвался Гарри, - Как у тебя?

- Все в порядке, зелье еще немного посветлело и совсем загустело, уже почти пора добавлять «Лили».

Через пятнадцать минут они вылили изумрудно-зеленое зелье в густое светло-серое. Зелье в большом котле стало пениться и шипеть. Гарри отправился за Фоуксом, а Гермиона продолжала помешивать, восемь раз по часовой стрелке, три в обратном направлении. Юноша скоро вернулся с сидящим у него на плече фениксом.

- Так, Фоукс, - произнес он, усаживая птицу на стол, - нам нужно немного твоих слез, совсем немного. Это очень важно, Фоукс, мы должны спасти одного человека, самого лучшего человека, не пожалевшего своей жизни… ради нас, ради добра и света.

Гермиона, затаив дыхание, протянула Гарри небольшую хрустальную чашечку. Феникс, прекрасно понимая, что от него хотят, склонил голову над чашечкой, и из глаз его закапали крупные слезы. Когда Фоукс перестал плакать, поднял голову и издал пронзительный крик, Гарри аккуратно вылил содержимое чашечки в кипящее варево. Волшебница тут же погасила огонь, продолжая помешивать. Через пару минут кипение прекратилось, а зелье стало совершенно прозрачным и заискрилось мириадами золотых искорок.

- Получилось, - восхищенно выдохнула Гермиона, - Гарри, получилось! Все точно, как в записях профессора.

Они немедленно разлили искрящееся зелье по приготовленным заранее флаконам, и Гермиона наложила заклинание длительного хранения. Гриффиндорцы посмотрели друг на друга. Работа была закончена, наступил самый волнующий момент, нужно было применить приготовленное зелье. На этот раз Гарри, как и обещал Гермионе, сам снял пробу с их творения. Девушка смотрела на него в напряженном ожидании.

- Ну, как ты себя чувствуешь? – нетерпеливо спросила она.

- Просто потрясающе! – с улыбкой отозвался Гарри.

- Отлично.

Гермиона взяла флакончик с зельем, а Гарри снова посадил на плечо Фоукса, и они покинули класс зельеварения.

Оставив феникса в директорском кабинете, юноша и девушка, наконец, добрались до больничного крыла. Гермиона осторожно открыла дверь и проскользнула в палату, Гарри вошел следом. Волшебница страшно волновалась, руки предательски дрожали. Гарри осторожно дотронулся до ее плеча, чтобы девушка успокоилась. Действие Феликса Фелициса заканчивалось, и она начала ощущать сильную слабость и тревогу.

Гермиона решила не медлить. Она откупорила флакон, присела на край кровати и, перелив искрящееся зелье в ложку, медленно и аккуратно влила его в рот Снейпу. Немного подождала и влила еще ложку, затем закрыла флакон и поставила его на стол. Гарри молча стоял, прислонившись к дверному косяку.

Им оставалось только ждать. Две пары глаз – зеленые и карие неотрывно следили за бледным лицом Мастера Зелий. Минуты шли, но никаких изменений не было, и вслед за уходящими мгновениями из их сердец утекала надежда. Гарри почувствовал, как его ноги наливаются свинцовой тяжестью, в глазах потемнело. Гермиона стиснула руку профессора, еле слышно прошептав «Северус, ради всего святого, Северус». Девушка почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Им казалось, что пронеслась целая вечность, прежде чем что-то произошло.

Тело Снейпа неожиданно содрогнулось, с губ сорвался стон, лицо исказилось гримасой боли, рот приоткрылся и он сделал глубокий вздох. Гарри и Гермиона замерли от неожиданности. Щеки профессора слегка порозовели, но он по-прежнему был без сознания. Девушка наклонилась и, приложив ухо к груди зельевара, услышала четкое и ясное биение его сердца.

- Действует! Гарри, действует! – она с криком вскочила на ноги и, не помня себя от радости, расцеловала юношу.

- Потрясающе, - только и смог вымолвить оторопевший Гарри.

Они стояли в оцепенении и смотрели на человека, которого многие уже не чаяли увидеть в живых. Грудь его вздымалась от равномерного сильного дыхания, и это было самое счастливое зрелище, которое им довелось видеть за последние месяцы.

Неизвестно, сколько времени они бы еще стояли так, затаив дыхание, если бы в комнате не появилась мадам Помфри.

- Так, что это вы тут застыли истуканами? – ворчливо поинтересовалась она вместо приветствия, но в этот момент взгляд ее упал на Снейпа, и она воскликнула, - О, Великий Мерлин!

- Э… мадам Помфри, - запинаясь, начала объяснять Гермиона, - кажется… кажется, у нас с Гарри получилось сварить нужное зелье. Восстанавливающее больше давать не нужно. А вот это, - она указала на флакон, - нужно будет давать сегодня каждые три часа. Но я думаю, что сама приду дать зелье в следующий раз.

- Ох, деточка, - мадам Помфри покачала головой, - вам обоим нужен отдых, сходите-ка пообедать и выспаться, а зелье я дам, ты уж не волнуйся.

И не слушая никаких возражений, мадам Помфри выпроводила их из комнаты.

Лишь усевшись за стол в Большом зале, Гарри и Гермиона осознали, что мадам Помфри была абсолютно права. Они с ног валились от усталости и голода, проведя без отдыха больше суток. Аппетитный запах приготовленных эльфами кушаний приятно щекотал ноздри. Юноша и девушка, переглянувшись, набросились на еду. Немного утолив голод, они принялись увлеченно разговаривать о событиях последних часов, не замечая ничего вокруг. Заметив их приподнятое настроение, к ним подошла МакГонагалл. Она сообщила, что Фоукс вновь покинул замок, а потом поинтересовалась их достижениями. Гриффиндорцы принялись наперебой рассказывать о своем зелье и произведенном им эффекте. Выслушав, директор улыбнулась, но в свою очередь, как и мадам Помфри, настояла на необходимости отдыха для юных зельеваров.

Чувствуя, что сил у них все равно не осталось, Гарри и Гермиона не стали спорить и отправились после обеда в гриффиндорскую башню. Обоим нужно было выспаться.

За окном уже совершенно стемнело, когда Гермиона проснулась. Она села на своей кровати в спальне для девочек и, потянувшись, взглянула на часы. Наступало время ужина. Волшебница оделась, привела себя в порядок и спустилась в гриффиндорскую гостиную. Она сразу же увидела Гарри, заснувшего прямо в кресле у камина. На коленях у него лежал листок пергамента.

Очевидно, он начал писать письмо Джинни, да так и не закончив его, уснул.

Осторожно ступая, чтобы не разбудить юношу, Гермиона покинула гостиную и поспешила в больничное крыло.

Снейп выглядел теперь совершенно по-другому. Черные волосы разметались по подушке, голова была повернута набок, на лбу выступили капельки пота, рукав рубашки на левой руке задрался, обнажая уродливую темную метку. Профессор прерывисто шумно дышал. Гермиона аккуратно поправила подушку, затем осторожно дотронулась до метки и опустила рукав рубашки, чтобы скрыть ее. Взглянув на флакон на столе, она поняла, что мадам Помфри уже дважды дала больному зелье.

Гриффиндорка присела на край кровати и стала внимательно разглядывать лицо Мастера Зелий, выглядевшее более измученным, чем в предыдущие дни, но живым. Сейчас в этом не было сомнений, лицо перестало походить на восковую маску, это было лицо живого человека, хранившее отпечаток боли и страдания. Ворот рубашки был распахнут, и взгляд Гермионы наткнулся на уродливый шрам на шее. Ей было невыносимо больно видеть его. Она протянула руку и дотронулась до шрама кончиками пальцев. Снейп вздрогнул. Девушка, поддавшись какому-то безотчетному порыву, наклонилась, поцеловала жуткий шрам и прошептала над самым ухом профессора:

- Северус, возвращайтесь, прошу вас.

Рука Снейпа судорожно сжала одеяло, а с губ сорвался слабый стон. Гермиона взяла его руку и нежно погладила. Лицо профессора сделалось более спокойным, по губам пробежала улыбка.

Гермиона посидела еще немного, а потом, вздохнув, выскользнула из палаты и спустилась в Большой зал. Едва закончив ужин, она снова вернулась к зельевару и просидела в его комнате до самой ночи. Она дала больному последнюю на сегодняшний день порцию зелья и, как обычно, попрощалась с ним перед уходом:

- Спокойной ночи, профессор, я вернусь завтра утром.

На следующее утро у профессора начался сильный жар. Пришлось давать еще и жаропонижающее зелье. Он метался по кровати, время от времени начиная что-то бормотать. Гермиона целый день не отходила от его постели, вслушиваясь в бессвязный бред. Поначалу ничего разобрать было невозможно, но позже девушка отчетливо расслышала знакомые имена – «Поттер», «Лили» и «Дамблдор». Уговорить гриффиндорку покинуть больничное крыло, не было никакой возможности, и Гарри пришлось принести ей перекусить прямо туда. Однако, на ночь мадам Помфри выдворила их обоих, заявив, что обязанности ночной сиделки она в состоянии выполнить и сама, а «бедной девочке тоже нужен отдых».

Следующие три дня Мастер Зелий продолжал метаться в бреду, и Гермиона не смела отойти от его постели.

К концу третьего дня жар начал спадать, дыхание Снейпа сделалось ровным и спокойным. Волшебница, по обыкновению, сидела на краю кровати и внимательно изучала тетрадь профессора, в сотый раз проверяя, не напутали ли они с Гарри что-нибудь. Читая записи, она незаметно для себя проговаривала вслух то, что читала, периодически задавая себе вопросы и сама же на них отвечая.

«Положить измельченный корень полыни. М-м-м, так… на третье фазе. Верно? Да, я точно помню».

Она чуть не выронила тетрадь из рук, когда услышала тихий шипящий голос:

- Мисс Грейнджер, что это вы делаете, позвольте вас спросить?

Гермиона подняла голову, и ее карие глаза встретились с холодным взглядом черных глаз профессора Снейпа.

Черный туман. Пелена черного тумана и ничего больше. Он не чувствовал ни тепла, ни холода, вообще ничего не чувствовал. Мыслей тоже не было. Одна черная пустота.

Откуда-то издалека, сквозь туман послышался голос, еле слышный, совсем тихий. Кажется, прозвучало его имя. Потом еще что-то. «…вы нам очень нужны…», «Хогвартс без вас это … это уже не Хогвартс». Странно, голос вроде знакомый. Но он никак не может вспомнить, где он его слышал. Вдруг поступил сигнал от ничего не чувствующего тела, на правую руку закапало что-то теплое. Кровь? Он вздрогнул.

Снова все накрыла непроницаемая черная пелена.

«Северус» - услышал он – «пожалуйста». Черный туман немного отступил. Опять тот же голос. Женский. Он определенно его знает. «Северус, помогите мне разгадать ваш пароль. Лили, Северус, помните Лили?». Он что-то почувствовал, определенно почувствовал. Сердце защемило. «С вашими чувствами?». Почему он так доверяет этому голосу? Наверное, это очень важно. «Покажите мне ваши чувства, Северус». Он не знал, зачем, но показал картинку, которую бережно хранила его память. Голос уточнил, правильно ли он его понял, а затем вдруг, разрывая пелену наваливающегося тумана, объявил громко и отчетливо «Получилось! Получилось, Северус! Спасибо!». Щекой он почувствовал легкое прикосновение женских губ. Кто это может поцеловать тебя, Северус? Галлюцинация. Но навалившийся туман не дал обдумать эту мысль до конца.

Прикосновение мягких теплых пальцев к его коже. И снова голос, доносящийся издалека, вырывал его из обволакивающей пелены тумана. «Я ужасно беспокоюсь, профессор». «Никогда еще прежде нам не приходилось готовить такого сложного зелья». Кто-то говорит про зелья. Он тоже готовил зелья. Кажется. Почему-то он ничего не может вспомнить. Мозг отказывается подчиняться, он не может управлять своими мыслями. Тела он тоже почти не чувствует. Может быть, он умер? Тогда откуда этот голос? Пелена черного тумана окутала его, подавляя жалкие попытки подумать о чем-либо.

«….хорошо, что Гарри додумался… а мне это в голову не пришло…». Очень-очень знакомый голос. Надо постараться вспомнить, кому он принадлежит.

«Северус». Он вдруг почувствовал, как кто-то гладит его руку. Получается, тело у него все-таки есть. Интересно. И женский голос произносит его имя. Тихо-тихо, почти шепотом. Снова туман.

«Северус, ради всего святого, Северус». По телу пробежала горячая волна, стремительно разогнавшая плотный черный туман. В глаза ударила вспышка сильного света. Так резко, что глаза резануло болью. Тяжесть во всем теле. Прямо перед собой он увидел уродливую голову огромной змеи. Она разинула жуткую пасть и впилась ему в шею. Тело пронзила острая боль. Он дернулся и закричал.

«Действует! Гарри, действует!». Снова это голос. Он точно должен вспомнить… должен. Черный туман сменился белесой дымкой. Ничего не происходило.

Он почувствовал легкое прикосновение пальцев, а затем губ к своей шее, в том месте, где она горела огнем. Сразу стало легче, изматывающая острая боль ушла. Затем послышался тихий голос «Северус, возвращайтесь, прошу вас».

Дымка рассеялась. Он стоял под деревом и смотрел на журчащую у самых ног речку. Кажется, это его самое любимое драгоценное видение. Но что-то изменилось. Он еще не знал что, но чувствовал это. За спиной послышались шаги. Он обернулся и увидел ее. Лили Эванс шла к нему со спокойной улыбкой на лице, глядя ему прямо в глаза своими замечательными зелеными глазами, которые он так любил. Он замер, не в силах пошевельнуться, боясь спугнуть счастливое мгновение. Она подошла к нему совсем близко, ласково посмотрела ему в лицо и взяла за руку.

- Здравствуй, Северус – услышал он ее нежный голос.

- Лили, - волнуясь, произнес он. – Лили, я могу дотронуться до тебя.

Он сжал своими руками ее руки и посмотрел в любимое лицо. Лили улыбнулась и кивнула.

- Это значит… я умер? – спросил он.

- Нет, Сев, ты не умер. Ты застрял между жизнью и смертью, потому что твоя душа не может решить, куда идти дальше.

- Тогда я останусь здесь, - поспешно сказал он, - с тобой. Навсегда. Мне незачем возвращаться к живым. Там меня никто не ждет.

- Ты ошибаешься, Сев, поверь мне, – ласково сказала она, погладив его по щеке, - Ты нужен живым. Твое время еще не пришло.

Он прижал ее руку к своим губам и поцеловал ее, а потом с горечью покачал головой, но ничего не сказал.

- Северус, я хочу сказать тебе кое-что. Люди, которые любят тебя, приложили много усилий, чтобы вернуть тебя к жизни. Ты разобьешь им сердца, если не вернешься.

- Лили, ты заблуждаешься, - возразил он, - Кто может любить меня? Да и мне никто не нужен. Кроме тебя. Позволь мне остаться с тобой. И прости меня, прости за все зло, что я причинил тебе.

Он опустился перед ней на колени и склонил голову. Лили погладила его по голове, перебирая пряди черных волос.

- Сев, я давным-давно простила тебя. Ты давно искупил свою вину. Ты мне очень дорог, Северус, но я всегда буду с Джеймсом. Я люблю его. Я хочу, чтобы ты освободился от своей боли, - она опустилась на колени рядом с ним, так что их лица оказались рядом, - Чтобы ты перестал терзать свое сердце. Ты достаточно страдал, Северус, ты тоже имеешь право на счастье, возвращайся к живым. Ты еще встретишь свою любовь. Поверь мне. А меня… просто вспоминай иногда. Но без горечи и без чувства вины, которое преследовало тебя все эти годы.

Она поцеловала его. Он молчал, не зная, что сказать, и лишь смотрел в ее глаза.

- У тебя есть друзья, Сев, - продолжала она, - Просто ты не хочешь, не желаешь их замечать. Не пускаешь никого в свое сердце.

- Это больно, - тихо произнес он, - я никого не пускал в свое сердце, кроме тебя. Но это было больно.

- Это всегда больно, Сев, - согласилась она, - Но все люди живут так. Это и есть жизнь и любовь.

Она провела рукой по его волосам, а затем, звонко рассмеявшись, добавила:

- Похоже, маглорожденные волшебницы, это твоя судьба, Северус. Не беги от судьбы.

- О чем ты? – не понял он и нахмурился.

- Просто слушай свое сердце, оно подскажет.

- Значит, мне нельзя остаться с тобой? – снова спросил он, надеясь в глубине ее глаз найти желаемый ответ.

Лили покачала головой.

- Ты нужен живым, очень нужен. Поверь мне, Сев.

Он вздохнул и печально посмотрел на журчащую речку. Они уселись на берегу совсем как в детстве. Он держал ее за руку и молчал.

- Северус, могу я попросить тебя? – наконец, прервала она затянувшееся молчание.

- Ты же знаешь, для тебя я сделаю все, что угодно, - невесело усмехнулся он.

- Пожалуйста, перестань ненавидеть моего сына. Мне больно, когда ему больно, а ты все время стараешься причинить ему боль. Прошу тебя, - она посмотрела ему в лицо умоляющим взглядом.

- Лили, я старался спасти ему жизнь, но… пойми меня, я не могу любить его. Когда я смотрю на него, я вижу…

- Я знаю, что ты видишь – перебила она, - И ты не прав. Не смотри на его внешность, смотри в его душу, загляни ему в сердце. Он не такой, как Джеймс. Гарри много страдал. Все его детство было сплошным страданием. Тут вы с ним очень похожи, Сев. Мне бы хотелось, чтобы ты стал для него другом.

Она замолчала, ожидая его ответа.

- Я постараюсь, - выдавил он, - Ради тебя я постараюсь.

- Спасибо, Северус, - она вздохнула с облегчением и нежно поцеловала его в щеку.

Он не знал, сколько времени они просидели вот так. Может час, а может целую вечность. Лили встала и, печально улыбнувшись, сказала:

- Мне пора, Северус. Надеюсь, я унесу с собой твою боль, – она погладила его по щеке, – Прощай.

Он стоял и задумчиво следил за ее удаляющейся фигуркой. Неожиданно, белесая дымка снова заволокла все вокруг, и он снова перестал что-либо чувствовать.

Когда пелена вновь расступилась, он был уже в каком-то другом месте. Оглядевшись, он осознал, что находится в подземелье. К нему направлялась высокая фигура с длинными седыми волосами и бородой. Старик приблизился, и Северус отчетливо разглядел его лицо.

- Только этого мне не хватало, - процедил он сквозь зубы, – Дамблдор, не могу сказать, что рад вас видеть.

- Северус, - старик улыбнулся, - я понимаю твои чувства…

- Ни черта вы не понимаете, - рявкнул Снейп, не дав директору закончить фразу, - Использовали меня как марионетку. И меня и мальчишку. Мы все лишь пешки в вашей игре, которыми можно пожертвовать в любой момент, не так ли? Поттера вы ведь тоже просто использовали.

- Твоя реакция показывает, что ты стремительно возвращаешься к жизни, - улыбнулся Дамблдор.

Северус посмотрел на него испепеляющим взглядом, а затем тихо спросил:

- Вы ведь знали про бузинную палочку? Что он будет ее искать? И что это будет значить для меня?

- Я не предполагал, - возразил Дамблдор, - что дело примет столь печальный оборот. Я хотел, чтобы ты остался владельцем палочки. Чтобы она не досталась ему.

- Надо же, - прошипел Снейп зловещим голосом, – великий Дамблдор не смог все предусмотреть… Могли бы хоть предупредить меня, чтобы я был к этому готов! Мало того, что вы превратили меня в убийцу и изгоя ради какого-то змееныша и ваших высоких целей, так еще и эта проклятая палочка. Конечно, кто я для вас? Бывший Пожиратель, убийца, не заслуживающий ничего, кроме презрения, - с горечью произнес он, - Зачем считаться с моими чувствами?

- Северус, твои обвинения справедливы, - спокойным голосом продолжал Дамблдор, - Но я хотел попросить тебя вернуться. Просто вернуться, чтобы хоть немного уменьшить горе людей, боровшихся за тебя.

Северус в изумлении уставился на него. В голове промелькнули слова, сказанные Лили. Вот и Дамблдор говорит о том же. Похоже на бред. Кто-то спасал его.

- Ты не ослышался, - улыбнулся Дамблдор, - у тебя есть друзья. И они любят тебя. Прощай. Возвращайся скорей.

Снейп не успел ничего ответить, как подземелье вместе с Дамблдором стало куда-то исчезать, и все заволокло белесой дымкой.

Он опять слышал голос, который тихо что-то говорил. Он сделал над собой усилие и прислушался. «Положить измельченный корень полыни. М-м-м, так на третьей фазе. Верно? Да, я точно помню».

Неожиданно он почувствовал, что может открыть глаза. Он открыл их и обнаружил себя в постели. На стене слабо горели два факела, их неровные отблески плясали на стенах и потолке. На краю кровати примостилась девичья фигурка, внимательно изучавшая какие-то записи и бормотавшая себе под нос. Теперь он вспомнил этот голос. Грейнджер. Вот так сюрприз! Что это она делает на его кровати? Нет, похоже, он все-таки умер. И попал в ад, чтобы бесконечно выслушивать бормотание этой заносчивой всезнайки. Мастер Зелий собрал свои силы и прошипел так холодно, как только мог:

- Мисс Грейнджер, что это вы делаете, позвольте вас спросить?

Глаза Снейпа встретились с карими глазами девушки. Сначала он разглядел в них только бесконечную усталость, но мгновенно выражение их изменилось. Ее глаза вспыхнули радостью и счастьем.

- Профессор! – вскрикнула она, на лице ее заиграла довольная улыбка, – О, Мерлин! Профессор!

Совершенно неожиданно она вдруг наклонилась к нему и обняла, прижавшись к груди. Зельевар почувствовал сквозь рубашку ее горячие слезы, потоком хлынувшие ему на грудь. Ему показалось, что удивить его сильнее невозможно. Она рада видеть его? Это казалось непостижимым. Стараясь не выдать смятения чувств, он произнес:

- Нет, я попал не в ад, а в сумасшедший дом. Мисс Грейнджер, вы что, лишились рассудка? Потрудитесь объяснить, что здесь происходит.

Она подняла голову, и он увидел ее блестевшее от слез счастливое лицо, прямо рядом со своим. Внезапно осознав, что лежать на груди у профессора, заливая его рубашку слезами, выглядит немного странно, она густо покраснела и отстранилась.

- Рад, что вам лучше, мисс Грейнджер, - сухо заметил Мастер Зелий, все еще не понимая, как объяснить столь необычное поведение, – Осмелюсь предположить, что я единственный живой человек, оставшийся в замке, - его брови привычно изогнулись.

Гермиона в ответ только фыркнула и рассмеялась. Это было необъяснимо. Она плакала и смеялась, но совершенно не боялась его. Лицо лучилось радостью и счастьем. Все-таки он попал куда-то не туда, это совсем не похоже на тот мир, что он оставил.

- Профессор, - наконец сказала она, – Как вы себя чувствуете?

- Вы заменяете мадам Помфри? – левая бровь поползла вверх.

- Можно сказать и так, - весело отозвалась девушка, - Так как вы себя чувствуете?

- Отвратительно, - буркнул он, - Тем более в мокрой рубашке.

Она снова улыбнулась и, достав волшебную палочку, произнесла заклинание. Рубашка стала сухой. Снейп холодно взглянул на девушку. Но Гермиона, ничуть не смутившись и не отводя глаз, заговорила:

- Если вы в состоянии меня выслушать, профессор, я, пожалуй, сообщу вам последние новости, - она вопросительно взглянула на него.

- Сделайте одолжение, мисс Грейнджер, - сухо откликнулся Северус.

- В двух словах дела обстоят так, - учительским тоном начала гриффиндорка, - Волдеморт повержен, Хогвартс восстановлен после разрушений, ученики разъехались на каникулы.

Пару минут Снейп молчал, осознавая услышанное, затем взглянул на нее и поинтересовался:

- Что же в таком случае здесь делаете вы, мисс Грейнджер?

- Мне кажется, об этом нетрудно догадаться, - с улыбкой ответила Гермиона, и, заметив сердитое выражение на его лице, добавила, - даю вам зелье.

- Странный способ проводить каникулы, - съязвил он, – Как я здесь оказался?

- Ну, мы принесли вас сюда, сварили зелье и пытались… ммм… вас вылечить, – ей не хотелось сейчас посвящать профессора во все подробности его возвращения к жизни. Он был еще очень слаб.

- Кто это мы? – спросил Снейп раздраженно.

- Ученики Хогвартса, профессор.

- Что это вы тут читали? – он подозрительно покосился на тетрадь, которую она держала.

- Э… - Гермиона не сразу нашлась, что ответить, - э… тут записи… э… про зелья…

- Мисс Грейнджер, - черные брови Мастера Зелий взметнулись вверх, – вы потеряли дар речи?

Она молчала, а он рассматривал тетрадь и вдруг зашипел:

- Рылись в моих вещах? Да кто вам позволил?

- Профессор, - пролепетала Гермиона, - я…

- Молчать! – рявкнул он и рывком сел на кровати.

В ту же секунду Северус понял, что сделал это напрасно. Голова закружилась, перед глазами пошли круги, во рту пересохло, и он почувствовал, что теряет сознание. Он увидел ее встревоженные глаза и услышал жалобный вскрик «Профессор!».

Мгновение Гермиона стояла, с ужасом смотря, как бесчувственное тело Снейпа рухнуло на кровать. Затем наклонилась к нему, приложив ухо к груди, и тут же успокоилась. Он был просто без сознания. Что ж, может это и к лучшему, пусть набирается сил. Волшебница осторожно перевернула зельевара, устроив поудобнее, и накрыла одеялом. Пряди темных волос упали ему на лицо, и она бережно отодвинула их. Уходить теперь совсем не хотелось. Конечно, следовало бы сообщить МакГонагалл и Гарри, что Снейп очнулся. Гермиона посмотрела на часы, показывавшие половину первого. Нет, пожалуй, она скажет им утром, а сама просто посидит здесь с профессором. Надо будет принести ему палочку, чтобы он не чувствовал себя беспомощным. Кажется, ему не понравилось, что она сидела у него на кровати. Девушка вышла и вскоре вернулась, левитируя перед собой кресло, которое плавно опустилось на пол, рядом с кроватью. Гермиона удобно устроилась в кресле и принялась разглядывать профессора. Сейчас его худое бледное лицо казалось ей необычайно мужественным и даже красивым. Какое-то время она смотрела на него, погруженная в свои мысли, затем вздохнула, вновь взяла в руки тетрадь и продолжила чтение, столь неожиданно прерванное Снейпом.

Белесая пелена рассеялась, и Северус вновь ощутил свое тело. Медленно открыл глаза, над ним был все тот же потолок, на котором плясали неровные отблески света. Несколько минут он лежал, молча разглядывая потолок и размышляя о том, что сказала ему Грейнджер. Темного Лорда больше нет. Все закончилось. Он вспомнил, как на него набросилась змея, и содрогнулся. Мозг отказывался понять, как ему удалось выжить. Похоже на чудо. Или на колдовство. Ладно, у него еще будет время узнать все подробнее. Что это Грейнджер взбрело в голову сидеть около его кровати, да еще поить его зельем? Он пошевелился. На кровати никого не было. Но едва зельевар успел подумать, что девушка ушла, как услышал тихое равномерное дыхание. Осторожно повернув голову, он обнаружил Гермиону, сидящей в кресле рядом с его кроватью. Снейп уже открыл было рот, чтобы сказать какую-нибудь колкость, когда внезапно осознал, что гриффиндорка спит. Рот захлопнулся сам собой. Он повернулся на бок и стал рассматривать ее. Девушка застыла в кресле в неудобной позе с тетрадью на коленях. Юбка слегка задралась, обнажив коленки. Голова запрокинулась назад, открывая его взору осунувшееся бледное лицо, обрамленное вьющимися каштановыми волосами. Под глазами легли темные круги. Одна рука свесилась через подлокотник кресла. Мастер Зелий заметил, что руки у нее совсем худые, кажущиеся почти прозрачными при тусклом освещении. Гермиона пошевелилась, но не проснулась, ее губы едва заметно шевельнулись и прошептали «Северус». Профессор вздрогнул и внимательно посмотрел на нее. Вне всякого сомнения, она спала и произнесла его имя во сне. Он попытался сесть на кровати, но, помня, чем это закончилось в прошлый раз, двигался очень осторожно. Приподнялся на руках и тут же прислонился к стене. В висках бешено застучало, с него градом катил пот, в глазах потемнело. Несколько минут Северус сидел неподвижно с закрытыми глазами, прислонясь к стене. Когда почувствовал, что сердцебиение немного успокоилось, снова открыл глаза. Теперь зельевар смотрел на девушку сверху вниз, верхние пуговицы на ее блузке были расстегнуты, и его взгляду предстала тонкая шея. В какой-то момент ему показалось, что он любовался чертами ее лица. Как это могло быть? Она всегда его раздражала, эта гриффиндорская выскочка, подружка Поттера. Стоп. Раздражало именно то, что она подружка Поттера. Северус вздохнул. Если все прошло по плану Дамблдора, Поттер должен быть мертв. Неудивительно, что девушка предпочитает сидеть в Хогвартсе. Должно быть, с Уизли тоже что-то случилось. Иначе бы ее здесь не было. Ни один ученик и в страшном сне не мог бы себе это представить – на каникулах сидеть у кровати профессора Снейпа и давать ему зелье. Мрачно усмехнувшись, Снейп снова внимательно посмотрел на Гермиону. Он и не заметил, как из маленькой угловатой девочки она превратилась в весьма привлекательную девушку. «Только тебя тут и ждали» - злобно просипел внутренний голос. «Отстань» - отмахнулся он. Северус осмотрелся. На столике рядом с кроватью стоял флакончик с зельем. «Интересно, что это» - подумал профессор, внимательно разглядывая бутылочку. Забавно, что они могли тут наварить. Хотя с его записями… Мастер Зелий еще раз посмотрел на флакон. В мозгу сверкнула догадка. Неужели? Не может быть… Северус взглянул на Гермиону так, словно увидел ее впервые. Затем осторожно повернулся и спустил ноги на пол. Это движение стоило ему очередного приступа дурноты. Снейп подождал немного, затем встал. Голова кружилась, пол уплывал из-под ног, но он все-таки сделал шаг, потом еще один и оперся руками о стол. Северус тяжело дышал, стараясь унять дрожь во всем теле. Наконец, совладав с собой, он взял флакон, откупорил его и понюхал. Сомнений быть не могло. Это был «Свет жизни». Северус с трудом шагнул обратно и повалился на кровать. Странные сюрпризы порой преподносит жизнь. Могло ли что-то раньше удивить и взволновать его до такой степени? Определенно, он вернулся в какой-то совсем другой мир. Но, кажется, этот мир начинал ему нравиться. Северус ухмыльнулся и снова сел на кровати. Оглядев себя, профессор поморщился от отвращения, он всегда не мог терпеть белые больничные пижамы. Пижама взмокла от пота. Да, палочка сейчас не помешала бы. У Грейнджер есть палочка, но девушка спит. Зельевар окинул гриффиндорку взглядом. «Залезешь к ней под мантию, Северус?» - зашипел внутренний голос. «Хватит молоть вздор» - скривился Снейп. Ему вдруг безумно захотелось открыть окно и вдохнуть глоток свежего воздуха. Он оценивающе посмотрел на расстояние, отделявшее его от окна. Да, палочка точно пригодилась бы. Но, кажется, придется все-таки добраться до окна на ногах. «Ага, и снова шлепнуться в обморок. Грейнджер это определенно понравится» - опять напомнило о себе второе я. Северус решительно мотнул головой и встал. Его качало. Он снова дошел до стола и ухватился за него. «Слабак!» - презрительно буркнул внутренний голос. Снейп закусил губу и прошел оставшиеся три шага до окна. Ему тут же пришлось опереться о стену, чтобы не рухнуть на пол. Отдышавшись, профессор попытался открыть окно. Оно не поддавалось. Он со злостью дернул задвижку и почувствовал, что стремительно слабеет. Северус попытался уцепиться за стену, но руки скользнули по камню, и он стал падать, зацепив по пути стол, перевернувшийся с жутким грохотом. Мастер Зелий услышал испуганный вскрик, почувствовал, что упал на что-то, и отключился.

- Профессор МакГонагалл, - Гермиона нетерпеливо стучала в дверь директорского кабинета.

На часах было всего лишь семь утра, но девушка считала, что ее сообщение не терпит отлагательства.

- Что случилось? – дверь распахнулась и на пороге возникла взволнованная директор Хогвартса.

- Профессор Снейп очнулся! – выпалила сияющая гриффиндорка.

- О, Мерлин! – только и смогла вымолвить пожилая волшебница.

- Он еще слишком слаб, - торопливо рассказывала Гермиона, - все время теряет сознание. Но он очнулся, он разговаривал со мной. Он жив!!

МакГонагалл обняла девушку за плечи.

- Гермиона, девочка моя, - произнесла она растроганно, - вы справились, вы замечательно справились. Но у тебя измученный вид, тебе необходимо отдохнуть и поесть.

- Но мне нужно рассказать Гарри, - попыталась возразить Гермиона, - он…

- Конечно, конечно, - прервала ее МакГонагалл, - но это подождет. Уверена, мистер Поттер еще спит. Проходите, я попрошу домовых эльфов собрать нам завтрак. Сегодня вы позавтракаете у меня. И я не отпущу вас, пока не буду убеждена, что вы сыты, – Минерва строго посмотрела на нее.

Гермионе ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

После завтрака она все-таки поспешила в гриффиндорскую башню. Гарри действительно еще спал, и ей пришлось довольно долго барабанить в дверь спальни мальчиков прежде, чем он открыл дверь. На шум из спальни девочек выскочила прибывшая накануне Джинни. Гермиона сбивчиво поведала им о событиях прошедшей ночи. Гарри просиял от восторга. Первой его мыслью было отправиться в больничное крыло, чтобы увидеть Мастера Зелий. Но Гермиона отговорила его:

- Не обижайся, Гарри, но ваши отношения с профессором были э… как бы это сказать, не очень теплыми. Мы не знаем, как подействует на него твое появление. Подожди пару дней, пока он окрепнет.

Юноша улыбнулся, подумав, что теплыми его отношения со Снейпом точно не назовешь, и согласился. Он и Джинни отправились завтракать, а Гермиона поспешила в класс зельеварения. Взяв новый флакон со «Светом жизни», она заглянула в кабинет профессора и прихватила его волшебную палочку. Определенно, Снейп без нее чувствует себя совершенно беспомощно, а это должно быть ему ужасно неприятно.

***

Снейп лежал с закрытыми глазами, но гриффиндорка не знала, спит он или без сознания. Гермиона подвинула стол вплотную к кровати, поставила на него флакон и положила палочку зельевара, а затем устроилась в кресле, ожидая, когда профессор очнется.

Читать ей сейчас не хотелось, она сидела, подперев голову рукой, и рассматривала Мастера Зелий. Ворот его рубашки снова был распахнут, обнажая уродливый шрам на шее и открывая худую бледную грудь с редкими темными волосками. А он гораздо моложе, чем ей казалось раньше. Ведь он ровесник родителей Гарри, а им сейчас бы было по тридцать восемь. Значит, Снейпу нет еще и сорока. Девушка поймала себя на мысли, что он ей неудержимо нравится, что она впервые смотрит на своего учителя как на мужчину. От осознания этого факта ей вдруг стало не по себе, она покраснела и опустила глаза, уставившись в пол.

- Что это вы так засмущались, мисс Грейнджер? – услышала она холодный насмешливый голос, - Продолжайте меня разглядывать, не стесняйтесь. Я, похоже, немногим отличаюсь от мертвеца, так что есть на что поглазеть, – губы его искривила горькая усмешка.

Волшебница подняла голову и встретилась со сверлящим взглядом черных глаз.

- На мертвецов я насмотрелась достаточно в последнее время, - сухо отозвалась она, - ничего интересного в этом нет, уж поверьте.

Профессор молчал, почувствовав горечь в ее голосе, и вдруг разозлился на себя за то, что сморозил откровенную глупость, задев девушку за живое.

- Простите, мисс Грейнджер, - тихо произнес он, - вы, должно быть, потеряли многих своих друзей.

Она изумленно уставилась на него, не веря своим ушам. Снейп извинился. Он смотрел на нее выжидающе.

- Да, - кивнула она, - вы правы. Среди защитников Хогвартса были большие потери.

Северус сжал кулаки и закусил губу. Некоторое время они молчали, потом Гермиона мягко сказала:

- Вам пора принять зелье, сэр. Позвольте, я вам помогу, - она взяла в руки флакон и ложку.

- Я сам в состоянии это сделать, - резко возразил он.

- Судя по прошедшей ночи, нет, - отрезала девушка и налила зелье в ложку.

Снейпу пришлось подчиниться. С недовольной гримасой он выпил зелье и откинулся на подушку, продолжая сверлить гриффиндорку раздраженным взглядом. Гермиона с улыбкой поставила флакон на стол, а затем протянула Мастеру Зелий его палочку.

- Думаю, это вам пригодится, профессор.

Северус взял из ее рук палочку, посмотрел на нее, сделал легкое движение рукой, и тут же вместо белой пижамной рубашки на нем оказалась черная рубашка с высоким застегнутым воротом.

- Так уже лучше, - заметил он, – Спасибо, мисс Грейнджер, - он помолчал немного и поинтересовался, - Какое сегодня число?

- Третье июля. Вы были без сознания два месяца.

Снова наступило молчание.

- Среди учеников много погибших? - решился он продолжить расспросы.

- Кажется, из слизеринцев погиб только Крэбб.

Снейп прищурился, лицо его исказила гримаса боли.

- Вы действительно считаете меня таким уж чудовищем? – ледяным тоном осведомился он.

- Простите, сэр, - Гермиона покраснела, - Я не хотела вас обидеть. Я просто подумала, что, прежде всего вас интересует судьба вашего факультета. Да, среди остальных учеников большие потери. Особенно в Гриффиндоре.

Северус не решился расспрашивать подробнее, у него еще будет время все узнать.

- «Свет жизни» готовили вы? – Гермионе показалось, что он смотрел на нее с любопытством.

- Я и Гарри, - подтвердила волшебница, - одному там не справиться, особенно на последней фазе.

- Вы хотите сказать Поттер? – зельевар не мог скрыть своего удивления, – А разве он… не…

- Нет, он не погиб, - поспешила сказать Гермиона

Снейп замолчал, обдумывая новую информацию. Неужели Альбус ошибся? Ему казалось, старик все просчитал. Значит и Дамблдор иногда ошибается. Северус холодно улыбнулся, словно эта мысль доставила ему удовольствие.

- Рассказывайте уж все, мисс Грейнджер, - произнес он.

- Волдеморт снова не смог убить Гарри. Гарри уничтожил его у всех на глазах. Вот собственно и все. Думаю, лучше вам об этом расскажет сам Гарри. МакГонагалл теперь директор Хогвартса и она скоро должна прийти сюда, поговорить с вами. Ваша роль всем известна, никто вас Пожирателем Смерти или предателем не считает, и… вы награждены орденом Мерлина первой степени.

Мастер Зелий задумался. Теперь понятно, почему Лили так просила его изменить отношение к Гарри, мальчишка остался жив. Все-таки, Дамблдор где-то просчитался. Или он с самого начала знал, что именно так все и произойдет? Нельзя сказать, чтобы Северус горел желанием увидеть Поттера, но и прежней ненависти к нему, казалось, не испытывал. Интересно, как это Поттер варил зелье? У него никогда не было особых способностей к зельеварению. Или были, а он, Северус Снейп, не хотел их замечать? Наверняка, все делала Грейнджер. Хотя она права, это зелье одному не сварить, тем более ученику. Он вообще с трудом понимал, как им удалось это сделать. Ход его мыслей прервала открывшаяся дверь, на пороге стояла Минерва МакГонагалл.

- Мисс Грейнджер, я хотела бы поговорить с профессором Снейпом. Вы не оставите нас?

- Да, конечно, - девушка вышла из комнаты.

Минерва села в ее кресло и с грустью посмотрела на Снейпа. Он ухмыльнулся, взгляд его оставался холодным и непроницаемым.

- Северус, - начала она, - я бесконечно признательна вам, за все, что вы сделали для Хогвартса. Простите меня за ту ночь… Я была не права. Но почему… почему вы не доверились мне, не рассказали правду?

- Это было слишком опасно.

- Северус, вы очень храбрый человек.

Она помолчала, затем продолжила:

- Я хочу вас попросить об одном одолжении…

- Опять? – насмешливо произнес он, изогнув бровь.

- Нет, это совсем не то, что вы думаете. Я прошу вас, не будьте слишком суровым с этими детьми. Я знаю, как вы относитесь к Поттеру, тут, наверное, ничего нельзя изменить, - она тяжело вздохнула, - Но мальчик сделал все, чтобы спасти вас. А девочка сидела возле вас дни напролет. Они любят вас, Северус, как ни трудно вам в это поверить.

Снейп смотрел на нее непонимающим взглядом. Минерве пришлось рассказать ему в подробностях о заклинании возрождения, о поисках нужного рецепта зелья, и, наконец, о его приготовлении. Зельевар слушал ее, но верил с трудом, настолько странно звучал ее рассказ.

- Не буду вас больше утомлять своим присутствием, Северус, - наконец, сказала она, - Надеюсь, вы скоро совсем поправитесь.

Гермиона появилась ближе к обеду. Обнаружив профессора сидящим на кровати, она сообщила, что пора принимать зелье. Снейп сердито фыркнул и на этот раз действительно справился с этим сам. Волшебница взглянула на него и вдруг с грустью осознала, что он больше не нуждается в ее услугах. Ей больше не придется сидеть подле него, держа его за руку и разговаривая с ним как с близким другом. Что-то приятное и неуловимо важное ушло из ее жизни, и от осознания этого в душу закралась тоска. Мастер Зелий, внимательно наблюдавший за ней, заметил, что улыбка исчезла с лица девушки, уступив место легкой грусти.

- Ну что ж, профессор, - Гермиона тряхнула головой, прогоняя невеселые мысли, - Я вижу, моя помощь вам больше не нужна. Не буду вам мешать. Я передам зелье мадам Помфри.

Северусу ужасно захотелось задержать ее, но он не мог придумать ни одного предлога, чтобы заставить ее остаться. Гриффиндорка уже взялась за ручку двери, когда услышала его тихий голос:

- Мисс Грейнджер, - она обернулась и посмотрела ему в глаза, - вы не могли бы… присесть… ненадолго?
«Неужели это я сказал?». Он закрыл глаза, словно сам испугался вырвавшихся у него слов.

- Конечно, профессор, - Гермиона улыбнулась, - С удовольствием. Если мое общество вас не раздражает.

Северус смотрел, как она вновь устраивается в кресле, и с удивлением отметил, что девушка рада его просьбе. Какое-то время они молчали, разглядывая друг друга. На Гермионе в этот раз была магловская одежда – джинсы и облегающая футболка, делавшие ее еще более привлекательной.

- Что у вас с рукой? – спросил Снейп, нарушая неловкое молчание, и кивнул на ее локоть, на котором красовался кровоподтек.

- А… это, - девушка смутилась, - я ударилась… ночью… когда пыталась вас поймать.

Зельевар вспомнил свой ночной обморок и испытал неловкость. Значит, он упал прямо на Грейнджер.

- А магию использовать не пробовали? – он постарался, чтобы его голос звучал насмешливо, чтобы скрыть смущение, - Знаете, заклинание левитации…

- Я не успела даже палочку вытащить, - сердито перебила его Гермиона, - Я проснулась оттого, что вы падаете, и… и попыталась вас подхватить. Извините.

Снейп разозлился на себя. «Она вообще не обязана сидеть рядом с тобой по ночам, а ты еще нотации вздумал читать».

- Позвольте взглянуть, - мягко произнес он.

Гриффиндорка подвинулась к нему, и он осторожно дотронулся пальцами до ее локтя. Девушка поморщилась от боли. Северус взял палочку и пробормотал заклинание. Гермиона вздохнула с облегчением.

- Почему вы не обратились к мадам Помфри? – спросил он, все еще продолжая удерживать ее локоть.

- Мне было не до того, - пожала плечами Гермиона.

Прикосновения его пальцев были неожиданно нежными и приятными, и она не спешила отодвигаться.

- Болеть больше не будет, - сообщил Северус, отпуская ее, - но все-таки возьмите у мадам Помфри нужное зелье. Вы будете лучше выглядеть без такого украшения, - прибавил он с иронией.

Гермиона рассмеялась и, откинувшись на спинку кресла, произнесла:

- Спасибо, профессор.

Они снова замолчали. Зельевар с удивлением осознавал, насколько легко и приятно ему было находиться в обществе Гермионы. Он давно привык избегать людей, стремясь оказаться в одиночестве, уйти от пустых, глупых, надоедливых разговоров. Но сейчас присутствие этой девушки приносило покой и умиротворение.

- Из студентов в замке остались только вы с Поттером? – поинтересовался он.

- Сейчас еще Джинни Уизли, она иногда приезжает к Гарри, но ей приходиться проводить много времени с матерью. Миссис Уизли сама не своя после… гибели Фреда, - Гермиона судорожно сглотнула.

Снейп замолчал, не зная, о чем еще спросить, не вызывая боли в этих карих глазах. Словно прочитав его мысли, она посмотрела на него, силясь улыбнуться, и произнесла:

- Ничего, профессор, спрашивайте. Я уже начинаю привыкать… Сначала это было ужасно… Эти гробницы на берегу Черного Озера… Вы сами их скоро увидите… Пятьдесят три гробницы…

Мастер Зелий подавил тяжелый вздох и закрыл лицо рукой. Он не смог их защитить, не смог выполнить обещание, данное Дамблдору.

- В этом нет вашей вины, сэр, - услышал он мягкий голос Гермионы, - Если бы не вы, погибших было бы гораздо больше.

- Что вы в этом понимаете? – резко огрызнулся он, сверля ее взглядом, - Я не нуждаюсь в том, чтобы меня утешали.

Девушка виновато заморгала и закусила губу. «Ты идиот, Северус» - сообщил внутренний голос.

- Простите, мисс Грейнджер, - он подвинулся к ней и взял ее за руку, - Я… мне действительно тяжело слышать это…

- Я понимаю, профессор, - ее пальчики сжали его ладонь.

Они сидели так с минуту, глядя друг другу в глаза, потом Снейп, опомнившись, высвободил руку и отодвинулся.

- А ваш друг, мистер Рональд Уизли не приезжает к вам? – спросил он первое, что пришло в голову.

- Нет, - Гермиона покачала головой и отвернулась, снова закусив губу, - Он в Лондоне, у него… много дел, - добавила она глухим голосом.

«Поссорились» - почему-то это мысль доставила Снейпу удовольствие.

- Профессор, скажите, - неуверенно начала гриффиндорка, - почему это зелье «Лили»… почему вы его так тщательно скрывали?

- Мисс Грейнджер, вас считают такой умной, - Северус изогнул бровь, - неужели не догадываетесь?

- Ну, - смущенно произнесла волшебница, - я могу только предположить, что этот компонент используется в каких-нибудь… темных зельях…

- Десять баллов Гриффиндору, - ухмыльнулся зельевар.

Гермиона в изумлении уставилась на него. Снейп признал ее правоту? И как это еще небо не обрушилось на землю?

- Мисс Грейнджер, - произнес он после некоторого молчания, - Почему вы здесь? Зачем вам это нужно? Вас, наверное, ждут ваши родители, а вы тратите свое время на… хм… злобного профессора.

- Ну, родители меня пока не ждут. Дело в том, что прошлым летом я отправила их в Австралию, предварительно изменив им память. Так что сейчас они даже не знают, что у них есть дочь, - ответила Гермиона, - Я не хотела, чтобы они пострадали из-за меня, ведь Пожиратели обязательно пришли бы к ним, - пояснила она, встретив изумленный взгляд Снейпа.

- Гениально, мисс Грейнджер, - ей показалось, что в его голосе промелькнуло восхищение, и она покраснела от похвалы, - Но, тем не менее, это не объясняет, почему вы здесь.

- Из-за вас, сэр, - девушка смущенно опустила глаза, - нам было очень важно… вернуть вас. Вы… очень много значите для нас, профессор, - она помолчала и добавила, - И я… вовсе не считаю вас злобным…

Мастер Зелий смотрел на нее с любопытством. Он хотел еще что-то спросить, но в этот момент дверь распахнулась и в палату ворвалась мадам Помфри.

- Северус, ну что ты себе думаешь, с утра очнулся и еще ничего не ел, - затараторила она, - Новости узнаешь потом. Тебе необходимо поесть. И вам, мисс Грейнджер, кстати, тоже. Сколько можно голодать? Ну-ка, отправляйтесь на обед.

Снейп поморщился от такого напора. Гермиона, виновато улыбнувшись, поднялась с кресла и направилась к выходу.

- Мисс Грейнджер, - позвал он, когда она была уже в дверях, - Не могли бы вы принести мне последние выпуски «Пророка»?

- Конечно, сэр, - волшебница кивнула и покинула палату.

Гермиона зашла к Снейпу после ужина. Полдня она просматривала лежавшие у нее в комнате выпуски «Пророка», выбирая из них те, в которых Мастер Зелий мог найти что-то интересное для себя.

Снейп молча наблюдал, как девушка вошла в палату с внушительной стопкой газет и опустила ее на столик у его кровати.

- Я выбрала те выпуски, в которых содержатся важные новости, профессор, - она откинула со лба прядку волос и посмотрела на него.

- Благодарю, мисс Грейнджер.

Она остановилась в нерешительности, потом произнесла:

- Вам нужно отдохнуть, сэр. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи. Вы… - он помедлил, - придете завтра?

- Да, сэр.

На следующий день Гермиона появилась в больничном крыле сразу после завтрака.

- Доброе утро, профессор Снейп, - она поставила на столик новый флакон с зельем.

- Доброе утро, мисс Грейнджер, - буркнул Снейп, не отрывая глаз от газеты.

Гермиона замерла, не зная, что ей следует сделать – уйти или остаться.

- Садитесь. Что вы стоите? – зельевар, наконец, посмотрел на нее.

Он сидел на кровати, окруженный газетами, которые гриффиндорка принесла накануне. Гермиона опустилась в кресло и посмотрела на профессора. Рукава его рубашки были закатаны до локтя, и взгляд девушки упал на его левое предплечье, на котором была выжжена темная метка. Она невольно вздрогнула. Снейп, заметив ее взгляд, торопливо опустил рукав и скривился как от зубной боли.

- Малоприятное зрелище, - сухо заметил он и снова углубился в чтение.

Дочитав статью, Северус отбросил газету в сторону и взглянул на Гермиону.

- Должен признать, вы неплохо подобрали выпуски. У меня сложилась вполне отчетливая картина происходившего последние два месяца. Полагаю, следует поздравить вас с наградой? – он изогнул бровь.

- Спасибо, сэр, - Гермиона улыбнулась.

Он помолчал, потом медленно спросил:

- Кто же прикончил эту психопатку? Я имею в виду Беллатрису.

- Миссис Уизли.

- Да неужели?

- Она пыталась убить Джинни, ну и…

- Тогда понятно, - Северус слабо улыбнулся, - Надо будет послать Молли цветы. А это правда, что Лонгботтом убил Нагини?

- Да.

- Настоящий гриффиндорец, - тонкие губы изогнулись в усмешке, – размахивать мечом у него получается лучше, чем работать головой.

Гермиона засмеялась. Сейчас Снейп был совсем другим, не тем мрачным человеком, от которого в ужасе шарахались все ученики Хогвартса. С ним легко было разговаривать, смеяться над его шутками, смотреть в бездонные черные глаза. Было хорошо просто сидеть рядом и слышать его тихий спокойный голос, сознавать, что он жив. И вчера, когда он взял ее за руку, это было так… приятно. Гермиона почувствовала, что отчаянно краснеет, снова поймав себя на мысли, что он нравится ей как мужчина. Северус, заметив ее смущение, внимательно посмотрел на нее. Она встретилась с ним взглядом и, вдруг испугавшись, что он прочитает ее мысли, поспешно вскочила с кресла и пробормотала:

- Извините, профессор, но… мне надо идти.

- Конечно, мисс Грейнджер, - он кивнул ей и с безразличным видом вернулся к газетам.

Через пару дней Снейп почувствовал себя достаточно окрепшим, чтобы покинуть больничное крыло. Мадам Помфри была не совсем с ним согласна, но одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять – спорить бесполезно.

Мастер Зелий сидел в своем кабинете, когда в дверь постучали.

- Войдите, - произнес он.

Дверь открылась, и на пороге возник Гарри Поттер. С минуту они смотрели друг другу в глаза. Северусу показалось, что мальчишка смущен.

- Здравствуйте, сэр, - Гарри первым нарушил молчание, - Я… хотел бы поговорить с вами, если вы не возражаете.
Снейп хмыкнул в ответ. МакГонагалл предупреждала, что Поттер хочет поговорить с ним, и очень просила выслушать его.

- Вы стали значительно вежливее с нашей последней встречи, мистер Поттер, - холодно отозвался зельевар, продолжая разглядывать юношу, – Проходите.

Странное ощущение, но он действительно не испытывал к нему былой ненависти. Снейп поймал себя на мысли, что больше не видит в нем Джеймса Поттера. В этих зеленых глазах, ставших для него родными, он заметил что-то совершенно новое. В них была усталость, тихая скорбь и пережитая боль тяжелых утрат. Перед ним стоял абсолютно другой человек, просто сын Лили, избитый и измученный жизнью не меньше, чем он сам.

Гарри подошел к учительскому столу, набрал в грудь воздуха и заговорил:

- Профессор, прежде всего я хотел бы поблагодарить вас за все, что вы сделали для нашей победы над Волдемортом и для меня лично.

Снейп только устало махнул рукой, ему было неловко выслушивать поток благодарностей, обрушившихся на него за последние дни. Все преподаватели Хогвартса считали своим долгом сообщить ему о своей признательности.

- Сэр, - продолжил Гарри, не обращая внимания на этот жест и торопясь высказать все, что лежало у него на душе, – вы столько раз спасали мою жизнь, что я… я, чувствую себя полным ничтожеством, что не оценил этого раньше. Я ужасно виноват перед вами, профессор, я был туп и слеп, я постоянно подозревал вас, ненавидел вас, считал вас злейшим своим врагом, желал вам смерти… - юноша опустил голову под ошеломленным взглядом Мастера Зелий, - простите меня, если сможете. Без вас я бы никогда не справился со своей задачей. Вы обеспечили мою победу, вы – настоящий победитель Волдеморта, а вовсе не я.

Северус был настолько поражен этой речью, что даже не нашелся, что ответить. Гарри взглянул на него, покраснел и, стараясь смотреть ему прямо в глаза, запинаясь и волнуясь, заговорил снова:

- Второе, что я хотел вам сказать, - Гарри судорожно сглотнул, но все-таки заставил себя произнести, - Я приношу вам свои извинения за недостойное поведение моего отца по отношению к вам. Он не должен был, не имел права обращаться так с вами. Это было гнусно и подло…

- Поттер, - зельевар старался сохранять спокойствие, - вы не можете отвечать за поступки своего отца.

- Профессор, пожалуйста, не перебивайте, - взмолился Гарри, - мне и без того трудно.

Снейп лишь молча кивнул, глядя в глаза юноши. Похоже, он действительно ошибался в нем. Лили права, парень ни капли не похож на Джеймса.

- Я все равно буду любить его, - раздался голос Гарри, - Поймите меня правильно. Он мой отец и для меня самый дорогой человек. Но в случае с вами, его поступки, к сожалению, заслуживают осуждения. Мне стыдно за него.

Гарри выжидающе смотрел на Снейпа, и по его лицу было видно, что ему очень важна реакция профессора. «У него душа Лили» - вдруг подумал Северус.

- Мистер Поттер, - начал он, тщательно подбирая слова, - Гарри, я не держу на вас зла ни за поступки вашего отца, ни за ваши собственные.

Гриффиндорец вздохнул с облегчением.

- К тому же, - добавил Снейп своим обычным тоном, насмешливо взглянув на юношу, – Как вы сами справедливо заметили, вы были тупы и слепы, а это обычное качество у моих студентов, и я к этому уже вполне привык.

К его удивлению, вместо того, чтобы обидеться, Поттер рассмеялся и бросил на профессора довольный взгляд.

- Теперь я действительно вижу, что вы вернулись, - с улыбкой сказал он, - И я этому несказанно рад, - увидев удивленно взметнувшиеся вверх брови Мастера Зелий, он добавил, - Уж поверьте на слово, сэр.

Они помолчали, разглядывая друг друга, словно увидели впервые. Они оба стали другими, это было очевидно. Возможно, их отношения тоже станут другими.

- Это все, что вы хотели мне сказать? – поинтересовался, наконец, Снейп.

- Нет, сэр. Я хочу рассказать вам всю историю. Я считаю, что вы имеете право знать правду. Вас, как и меня, использовали в хитроумной игре Дамблдора, не считая нужным посвящать в детали. Это несправедливо.

- Жизнь вообще несправедлива, - заметил Северус, - Кажется, я вам уже говорил об этом.

Юноша кивнул и начал рассказывать. Он рассказал про хоркруксы, про их поиски и уничтожение, про меч Гриффиндора, про ночь битвы и про поражение Волдеморта. Гарри говорил, не останавливаясь, часа два. Снейп внимательно слушал, не отрывая глаз от лица собеседника. Итак, мальчишка, подобно ему, пережил смерть. Северус представил себе, как Поттер без оружия выходит навстречу ожидающему ему Темному Лорду, готовый умереть. Должно быть, это ужасно, особенно, когда тебе семнадцать лет. Но он смог это сделать, и зельевар впервые в жизни невольно почувствовал к гриффиндорцу уважение.

- Вот и все, - закончил свой рассказ Гарри, - Еще раз хочу вам сказать огромное спасибо за все, что вы сделали, профессор. Теперь вы понимаете, насколько ценной была ваша помощь. И я хочу, чтобы вы знали, я считаю вас самым храбрым человеком из всех, кого я знаю.

Снейп не нашелся, что ответить, а потом вдруг просто протянул юноше руку. Гарри улыбнулся и пожал ее.

- Гарри, - Северус сделал паузу и продолжил, - Я сожалею, что наши отношения не сложились с самого начала. Мне действительно жаль, что я…постоянно третировал вас. Вы этого не заслужили. Простите.

- Знаете, что я думаю, профессор? – тихо ответил Гарри, - Возможно, только благодаря этому мы оба до сих пор живы. Но теперь, мне кажется, у нас есть шанс, чтобы все сложилось по-другому.

Мастер Зелий посмотрел на него долгим оценивающим взглядом, словно открывая своего собеседника заново, и произнес:

- А вы значительно умнее, чем я представлял себе.

- Спасибо, сэр, - Гарри покраснел.

- Что ж, мистер Поттер, - усмехнулся Снейп, - не могу не признать, что вы и ваши друзья вели себя самоотверженно в сложившихся обстоятельствах. Не всегда умно, но это, кажется, отличительная черта гриффиндорцев, - он фыркнул, - так что я не слишком удивлен, – он помедлил немного и добавил, - Я не очень понимаю, зачем вы спасали мне жизнь, но очевидно обязан поблагодарить вас и… мисс Грейнджер.

- Сэр, - отозвался Гарри, - не стоит благодарности. Что бы мы делали в следующем учебном году без нашего, - он улыбнулся, - любимого учителя. Не сомневаюсь, что, как обычно, вы снимете немыслимое количество баллов с Гриффиндора, – увидев, как взметнулись вверх черные брови Снейпа, он пояснил, – Мы с Гермионой решили закончить обучение, так что в следующем году ждите нас в Хогвартсе, профессор.

- А я только обрадовался, что, наконец, избавился от вас обоих, - съязвил зельевар, - но видно мои мучения еще не окончились.

- До свидания, профессор, - со смехом сказал Гарри, - завтра мы уезжаем, так что встретимся первого сентября.

- Всего хорошего, Поттер, - кивнул Северус, сдерживая улыбку.

Следующим утром после завтрака Гарри, Джинни и Гермиона спустились в холл со своими вещами, собираясь покинуть Хогвартс. Снейпа не было в Большом зале во время завтрака, и Гермиона уже хотела отправиться к нему в подземелья, чтобы попрощаться перед отъездом. Но в этот момент она увидела высокую фигуру зельевара, приближавшегося к ним широкими шагами. Он был, как обычно, одет во все черное, мантия его развевалась, придавая ему сходство с огромной летучей мышью. Он остановился около гриффиндорцев, и те, по старой школьной привычке, оробели рядом с грозной фигурой слизеринского декана. Повисло неловкое молчание. «Зачем я вообще сюда пришел? Это глупо» - подумал Северус. «Но ты же хотел ее увидеть» - заметил внутренний голос. «Даже сам не знаю, почему».

- Профессор, - прервала его размышления Гермиона, - очень мило с вашей стороны прийти сюда. Мне было бы ужасно неудобно уехать, не попрощавшись с вами.

- Мисс Грейнджер, - холодно произнес Снейп, - думаю, не ошибусь, если скажу, что слово милый не слишком подходит ко мне.

«Идиот, что ты несешь?» - зашипел внутренний голос.

- Что ж, - девушка грустно улыбнулась, - в таком случае, до свидания, сэр, увидимся в сентябре.

- Э… мисс Грейнджер, - он сделал над собой усилие и выдавил, - я не хотел вас обидеть. Спасибо вам за все. До встречи на моих уроках, - он слегка улыбнулся, затем, повернувшись к Гарри и Джинни, добавил – Мисс Уизли, мистер Поттер, до свидания.

- До свидания, профессор, - ответили они хором.

Снейп резко повернулся и зашагал в подземелья.

Родной дом встретил Гермиону запустением и тишиной. Вот уже целый год здесь не было ни одной живой души. Воспользовавшись магией, девушка быстро навела в доме порядок – убрала накопившуюся за многие месяцы пыль и удалила паутину, образовавшуюся по углам. Открыв настежь все окна, она позволила знойному июльскому воздуху, пропитанному ароматом цветов и трав, наполнить помещение. Ей подумалось, что родителям будет гораздо приятнее найти дом в ухоженном состоянии. Переночевав в своей уже почти забытой комнате, рано утром она аппарировала в Лондон и вылетела в Австралию первым же рейсом.

Волшебница вернулась домой вместе с родителями несколько дней спустя. Грейнджеры искренне удивлялись своему неожиданному порыву ухать в Австралию и никак не могли взять в толк, каким образом они так долго не вспоминали о Гермионе.

В течение нескольких дней девушка рассказывала им о событиях недавно закончившейся войны, опуская подробности, которые могли бы напугать их и заставить тревожиться за судьбу своей единственной дочери, принадлежавшей недоступному для них миру.

Все вернулось на круги своя. Гермиона была в своем родном, милом и уютном доме, рядом с любящими людьми. Впервые за последние годы она могла спокойно насладиться отдыхом – гулять, беседовать с родителями, читать магловские романы, ходить в кино. Все опасности и ужасы, преследовавшие ее на протяжении нескольких лет, перестали казаться реальными и постепенно скрывались в дымке воспоминаний. Гермиона знала, что следует посетить Диагон аллею, закупить учебники и подготовиться к новому учебному году. Но, вопреки своим привычкам, она не спешила с этим, получив шанс оценить свободу и беспечное времяпровождение.

Время от времени мысли ее возвращались к мрачному профессору зельеделия, вспоминались бесчисленные вечера, проведенные у его постели, разговоры с ним. Она пыталась представить, чем он занят сейчас, и почему-то очень хотела узнать, вспоминает ли он о ней. Гермиона вдруг поняла, что скучает по нему, словно по близкому другу, ее переполняло желание увидеть его мрачную фигуру, услышать его тихий голос, почувствовать прикосновение его пальцев. Это было странно, почти невероятно.

Гермиона проснулась посреди ночи от собственных криков. Резко сев на кровати, она откинула со лба прядь мокрых от пота волос, и зажгла свет в спальне. Волшебница постаралась унять дрожь. Кошмар, привидевшийся ей, был настолько реален, что она не сразу смогла успокоиться. Самые ужасные события минувшего года вновь воскресли в нем, став еще более пугающими и жуткими, искаженные и усиленные работой ее подсознания. Сон заканчивался в Визжащей хижине. Гермиона видела скорчившегося на полу Снейпа, из которого с последними каплями крови уходила и жизнь. Его черные глаза неотрывно смотрели на нее, а она ничем не могла помочь. Девушка протягивала к нему руки, звала его, но не могла приблизиться, не могла ничего сделать. В бессильном отчаянии она наблюдала, как гаснет свет в его глазах, и они становятся безжизненными и пустыми.

Гермиона спустилась на кухню и сварила себе крепкий кофе. Вернувшись в спальню с чашкой кофе, она забралась в кровать со старым учебником по зельям и погрузилась в чтение. Расчет был верным, через какое-то время мысли ее отвлеклись от пережитого кошмара, поглощенные сложными рецептами.

Дни шли за днями, но ночные кошмары возвращались снова и снова, становясь все более яркими и пугающими. В очередной раз проснувшись с залитым слезами лицом и в насквозь промокшей от пота пижаме, Гермиона обнаружила маму, стоящую в дверях спальни и с тревогой смотрящей на нее.

- Все в порядке, - пробормотала девушка дрожащим голосом.

- Гермиона, детка, что случилось? – мать присела на край кровати и погладила ее по голове, - Ты так кричала, звала какого-то Северуса. Кто такой Северус?

- Это наш профессор, - сглотнув, ответила волшебница, - он… чуть не погиб в последней битве. Это было так ужасно… Я вижу, как он… умирает… и ничем не могу помочь… - она всхлипнула.

- Дочка, - Джейн Грейнджер порывисто обняла ее и прижала к себе, - Но ведь с ним все хорошо?

Гермиона молча кивнула, все еще дрожа. Рассказывать о том, что она вновь и вновь переживает в своем кошмаре пытку заклятием Cruciatus, не хотелось.

- Сварить тебе кофе? – спросила Джейн и, поймав удивленный взгляд дочери, пояснила с мягкой улыбкой, - Тебе ведь не первую ночь это снится? И ты потом пьешь кофе…

- Спасибо, мама.

Приняв душ, Гермиона спустилась на кухню, которую уже наполнил щекочущий ноздри аромат свежесваренного кофе. Девушка опустилась на стул и взяла приготовленную для нее чашку с обжигающим напитком. Мама села напротив нее, внимательно разглядывая свою дочь.

- А вы всегда называете своих преподавателей по имени? – поинтересовалась, наконец, Джейн, заставив Гермиону поперхнуться.

- Нет, - волшебница покачала головой, - я его так никогда и не называла. Может быть только про себя…

Они помолчали. Потом Гермиона стала рассказывать историю возвращения Мастера Зелий к жизни.

- Он тебе нравится? – вдруг спросила Джейн, когда девушка закончила свой рассказ.

- Мама, ну ты что? – смутилась Гермиона, - Он же профессор! Я… мы… были признательны ему за все, что он сделал… Это был наш долг… спасти его…

- Ну, ну, - задумчиво отозвалась Джейн, с оттенком недоверия в голосе, - долг, конечно, я понимаю. А сколько ему лет, твоему профессору?

- Я думаю, - щеки Гермионы залил румянец, - тридцать восемь.

Джейн, ничего не сказав, загадочно улыбнулась.

Вернувшись в свою комнату, Гермиона забралась в кровать и попыталась разобраться в своем отношении к Северусу Снейпу. Вопросы матери затронули какую-то чувствительную струну внутри нее, заставив задуматься. Если бы Гермиона не знала, что это невозможно, она подумала бы, что Джейн Грейнджер владеет легиллеменцией. Итак, нравился ли ей Снейп? Безусловно. Умный, сильный, отважный, опытный, талантливый волшебник. Разве мог он не нравиться, не вызывать уважение и восхищение? Но в этом смысле ей нравился и Дамблдор. Гораздо важнее, нравился ли ей Снейп как мужчина? Глупо было отрицать то, что она поняла еще в больничном крыле несколько недель назад. Все это время гриффиндорка пыталась затолкать эту мысль куда-то поглубже, спрятать в дальних закоулках сознания и никогда к ней не возвращаться. Но вот теперь, после ночных кошмаров и разговора с матерью, эта мысль всплыла с неожиданной ясностью и очевидностью. «Мне нравится Северус Снейп». Ну вот, она призналась себе в этом, и небо не обрушилось на землю и ничего страшного не случилось. «Ну и?» - настойчиво поинтересовался внутренний голос. «Что и?» - сердито огрызнулась Гермиона. «Только нравится или… » - продолжал допытываться внутренний голос. «Это уже слишком! Не хочу больше об этом думать!». Она схватила первую попавшуюся книгу и попыталась сосредоточиться на чтении. «Труси-и-и-ха!» - злорадно пропело второе я. Какое-то время Гермиона старалась сложить отчаянно прыгающие перед глазами буквы в слова, но, убедившись, что ничего не выходит, она отложила книгу в сторону и, выпрямившись, уставилась в пространство.

- О, Мерлин! – прошептала она еле слышно, - Я люблю его.

Понимание пришло так внезапно, что Гермиона испуганно закрыла ладошкой рот. Но в следующее мгновение она рассмеялась от безграничной уверенности в своей правоте. Почувствовав удивительную легкость во всем теле, девушка откинулась на подушку, продолжая осмысливать этот невероятный факт. Неужели Дамблдор со свойственной ему проницательностью понял ее чувства раньше нее самой? «Слушайте свое сердце». Как же она раньше этого не понимала? Ведь этот леденящий душу ужас, когда она вновь и вновь теряла его в своем жутком сне, должен был подсказать ей, что ТАК бояться можно только за любимого. Остаток ночи волшебница пролежала в кровати, улыбаясь в темноту счастливой глупой улыбкой человека, который вдруг осознал элементарную истину, лежавшую на поверхности, но которую он каким-то непостижимым образом ухитрялся не замечать. Ей безгранично нравилось в Северусе абсолютно все – его черные глаза, тонкие губы, тихий проникновенный голос, стремительная походка, даже его язвительные замечания. Перед мысленным взором неотступно стояло лицо Северуса, такое родное и любимое, которое она, как оказалось, помнила до мельчайшей черточки.

Однако утро рассеяло ночные грезы как дым. Гермиона любила Северуса, в этом она теперь ни капли не сомневалась, но она также была уверена, что ее чувства останутся без ответа. Ведь она никогда не вызывала у него ничего, кроме раздражения. Хотя, ей показалось, что ему было приятно ее общество. Может у нее все-таки есть шанс? Но сердце Северуса принадлежит другой женщине, матери Гарри. Гермиона знала это слишком хорошо. Она вздохнула. Сможет ли он забыть Лили? Сможет ли полюбить вновь? У нее не было ответов на эти вопросы.

Проснувшаяся совесть напомнила о Роне. «А что Рон?» - пожала Гермиона плечами, - «Ни единой весточки больше, чем за месяц. Всегда одни упреки и претензии». Если бы она была честна с собой, то призналась бы себе, что не любит его, еще после того скандала в магазине. Если не раньше. Ведь это так очевидно. Долгое время она выдавала детскую влюбленность и дружескую привязанность за любовь, но теперь все стало на свои места. Она не любит Рона, а он не любит ее. Хорошо бы, чтобы он тоже это понял, ей совсем не хотелось терять их дружбу.

После завтрака Гермиона аппарировала в Диагон аллею. Купив все необходимое к новому учебному году, она, после некоторого промедления, решила все-таки заглянуть в магазин братьев Уизли. В магазине, как и всегда, было шумно и полно народу. Волшебница со своими пакетами в нерешительности замерла на пороге, но в этот момент рядом появился Джордж, как обычно веселый и улыбчивый:

- Гермиона, прекрасно выглядишь.

- Спасибо, Джордж, я тоже рада тебя видеть.

- Молодец, что зашла. Я смотрю, у тебя уже гора покупок, - он бросил взгляд на пакеты, которые девушка держала в руках, - Давай, я все это сложу в кладовке, чтобы ты смогла насладиться посещением нашего магазина в полной мере.

- Джордж, ты просто сама галантность, - со смехом отозвалась Гермиона, передавая ему пакеты, - Знаешь, ведь у Гарри скоро день рождения, ну и я подумала, может, что-то интересное найду ему в подарок в вашем магазине. Не посоветуешь что-нибудь?

- Хмм… я конечно, покажу тебе все интересное, что у нас есть, - задумчиво произнес юноша, - но, должен предупредить тебя, что товары из нашего магазина он получит в подарок от меня, от Рона и от Джинни.

- Вот как?

- Да. А ты ведь обычно даришь серьезные и полезные подарки, а не какие-то фокусы…

- Пожалуй, ты прав, - согласилась Гермиона, - я подумаю, что подарить.

За разговором они дошли до кладовки, где Джордж аккуратно сложил все покупки Гермионы. Повернувшись к девушке, он посмотрел ей в глаза и с некоторой заминкой произнес:

- Знаешь, я должен предупредить тебя… насчет Рона.

- Что-то случилось? – встревожилась Гермиона.

- Нет… не совсем… ну, как бы тебе это объяснить… он, конечно, сам должен был сказать тебе… но…

- Джордж, ну хватит уже лепетать, - возмутилась девушка, - Говори, как есть, не надо ходить вокруг да около.

- В общем, после вашей последней ссоры он заявил, что больше знать тебя не желает. Ну и последние две недели он встречается с нашей новой помощницей Энн. Она, конечно, очень симпатичная ведьмочка и все такое… Мне очень жаль, Гермиона, правда… Он еще одумается, ему надо время, он слишком нервный, ты же знаешь…

- Нет, Джордж, - Гермиона решительно покачала головой, - Я и сама уже поняла, что нам лучше расстаться. Мы действительно с ним не подходим друг другу. Но… я надеялась, что наша дружба сохранится. Жаль, если я ошиблась, - она помолчала и добавила, - Я лучше пойду...

- Ты в порядке? – Джордж взял ее за плечи и обеспокоенно заглянул в глаза.

- Все нормально, правда, - волшебница улыбнулась.

- Ну что ж, - он вздохнул, - Извини за Рона еще раз.

Джордж проводил ее к выходу из магазина, и Гермиона аппарировала домой.

Теперь у нее были новые учебники, и гриффиндорка жадно на них набросилась, почувствовав, как сильно она стосковалась по учебе. Чтение отнимало все время и силы, но доставляло ей ни с чем не сравнимое удовольствие. Ночные кошмары теперь повторялись значительно реже, и Гермиона вздохнула с облегчением. Зато теперь ей часто снился Северус. Ей снились его объятия, поцелуи и ласковая улыбка, адресованная ей. Она просыпалась в волнении и легком смущении, понимая, что позволяет себе мечтать о недоступном, но ничего не могла с собой поделать. Его глаза и губы манили ее, притягивая как магнитом, и она не понимала, как жила раньше, когда в ее сердце не было ЕГО.

Остаток лета пролетел почти незаметно. В конце июля белая полярная сова принесла приглашение на день рождения Гарри. Гермиона улыбнулась, увидев птицу. Она знала, как юноша тосковал по Хедвиг, бывшей для него верным другом все годы учебы. Очевидно, Гарри, так и не смирившись с потерей, приобрел себе снова точно такую же сову.

На дне рождения Гарри девушка впервые после памятной ссоры встретилась с Роном. Рон, державшийся сначала холодно и отчужденно, после нескольких бокалов сливочного пива повеселел и разговорился. К большой радости Гарри, знаменитое гриффиндорское трио в этот день воссоединилось, оставив в прошлом все ссоры и размолвки.

***

Северус, не спеша, брел вдоль берега Черного Озера. Он оставил позади стройные ряды гробниц защитников Хогвартса. Грейнджер была права, это зрелище действительно угнетало. Стоял жаркий июльский день, и зельевар с наслаждением укрылся в прохладной тени деревьев. С момента отъезда Поттера и Грейнджер из Хогвартса минуло уже три недели. Эти три недели были так насыщены событиями, что порядком вымотали Северуса Снейпа.

Сначала в замок явился Кингсли, который вручил ему орден Мерлина первой степени, рассыпаясь при этом в личных благодарностях. Кроме этого, Кингсли зачитал ему оставленный Дамблдором пергамент, где старик подробно описывал все заслуги Северуса перед орденом, не скупясь на похвалы и лестные эпитеты. Если бы Снейп не был так зол на Альбуса, он, наверное, прослезился бы. Следом за пергаментом Дамблдора настала очередь показаний Гарри Поттера, которые юноша дал перед Визенгамотом. Зельевар был слегка удивлен, услышав, как мальчик-который-в-очередной-раз-выжил расписал его заслуги и неоценимую помощь, умудрившись при этом полностью скрыть все личные подробности и изложить лишь факты. Это заставило Снейпа в очередной раз подумать, что он недооценил как моральные качества Гарри, так и его умственные способности.
После этого Северусу пришлось ежедневно в течение почти двух недель являться на заседания Визенгамота, давая подробнейшие показания о деятельности всех известных ему сторонников Темного Лорда. А, учитывая его близость к Лорду, сведений подобного характера у него накопилось предостаточно. Министерство было в полном восторге, поскольку показания Снейпа позволили привлечь к справедливому суду многих, до тех пор искусно от него уклонявшихся.

Только Северус собрался вздохнуть свободно, когда изнуряющие заседания Визенгамота, требовавшие участия его скромной персоны, наконец, завершились, как в Хогвартс примчалась назойливая Рита Скитер. Накануне в «Пророке» было опубликовано официальное сообщение о его награждении, и теперь вездесущая Скитер жаждала заполучить эксклюзивное интервью с героем. Когда Снейпу парой брошенных с присущей ему резкостью фраз не удалось отделаться от этой особы, он буквально вышвырнул ее из замка под одобрительным взглядом Минервы.

В довершение ко всему, директор вызвала его к себе и поинтересовалась, какую должность он предпочитает занять – преподавателя Защиты от Темных Искусств или зелий. Почти не раздумывая, Северус выбрал Защиту от Темных Искусств. Должность, к которой он стремился столько лет, которую так жаждал получить, которую Дамблдор, наконец, дал ему в последний свой год в школе, теперь сама упала ему в руки. Но он не испытывал по этому поводу бурного восторга, только холодное сознание того, что теперь все так, как и должно быть, и слабое удовлетворение от мысли, что он первый преподаватель, задержавшийся на этой должности дольше, чем на один год.

И вот теперь, когда все его оставили в покое, Мастер Зелий стоял в тени деревьев на берегу Черного Озера, погрузившись в свои мысли. А мысли его неуклонно возвращались к одному и тому же человеку, к его студентке, мисс Гермионе Грейнджер. В памяти постоянно всплывало ее немного осунувшееся, бледное лицо, обрамленное вьющимися каштановыми волосами, легкая улыбка и карие глаза, смотревшие на него с удивительной теплотой. Почему он так часто думал о ней? Северус, конечно, знал, что теперь он связан с ней особым образом. Впрочем, так же, как и с Поттером. Долг жизни. Однако, лицо Поттера не возникает перед его мысленным взором снова и снова. Зельевар опустился на траву и, прислонившись к стволу дерева, закрыл глаза. Он помнил, как увидел ее впервые в Большом зале на церемонии распределения взволнованной одиннадцатилетней девочкой с копной непослушных каштановых волос. Шляпа отправила ее в Гриффиндор, и он сразу потерял к ней интерес. Его мало волновали студенты других факультетов, а уж гриффиндорцы меньше всех остальных. Но вот она нетерпеливо тянет руку на первом в своей жизни уроке зелий, пока он, теша свое самолюбие, издевается над Поттером. Единственная из всего класса, кто не поленился как следует ознакомиться с учебниками на каникулах. Тогда он счел ее обычной заносчивой выскочкой и лишь несколько лет спустя, понял, что девочка действительно просто неудержимо стремится к знаниям, как и он сам. Редкое качество, очень редкое. Все преподаватели, кроме него, оценили это. Он же продолжать высмеивать ее и говорить колкости, потакая этому щенку Малфою. Разнесенный в клочья туалет с уродливой тушей тролля на полу. Маленькая гриффиндорка, не моргнув глазом, лжет своему декану, чтобы выгородить друзей, уберечь их от наказания, взяв вину на себя. Он же без труда прочел тогда ее мысли. Эти двое, Поттер и Уизли, обидели ее, а она заступалась за них. Ему никогда не понять этого гриффиндорского благородства. Северус вздохнул. А потом Альбус рассказал ему, что именно Грейнджер решила его задачу с зельями на пути к философскому камню. Снейп тогда ощутил одновременно раздражение и восхищение. Многосущное зелье на втором курсе. Если бы Грейнджер была из Слизерина, он бы дал ей баллов двадцать за такое достижение. А так он лишь презрительно хмыкнул, услышав от мадам Помфри о студентке, превратившейся в кошку. А потом именно Грейнджер догадалась о чудовище, живущем в тайной комнате, ее догадка помогла Поттеру. На третьем курсе он задал им эссе, втайне надеясь, что кто-то поймет сущность Люпина. Поняла одна лишь Грейнджер. И у нее хватило ума никому не говорить об этом, даже своим друзьям. Все-таки она необычная, даже очень. И невероятно способная. Именно ей пришла в голову идея организовать обучение Защите от Темных Искусств, когда должность преподавателя досталась Амбридж, категорически не желавшей учить студентов защищаться. А зачарованный пергамент со списком этой, так называемой Армии Дамблдора? А протеевы чары? Никто из пятикурсников не смог бы этого сделать… «Она тебе нравится, Северус» - сообщил внутренний голос. «Что за вздор? Как она может мне нравиться? Она студентка, а я не интересуюсь студентками» - возмутился он. «Неужели? А кем ты интересуешься?». «Никем!» - зло огрызнулся Снейп. «Тогда что же ты про нее все время думаешь?» - вкрадчиво поинтересовалось второе я. «Не знаю». «Потому что нравится!». «Отстань!». «Ты стал трусом, Северус?». Зельевар в раздражении вскочил и провел рукой по волосам. Он выбросит эту девчонку из головы, он думает о ней просто… просто потому, что она спасла ему жизнь. Ну что ж, прекрасно, он ей благодарен, но на этом все и заканчивается. Он решительно зашагал к замку, намереваясь заняться подготовкой к новому учебному году. Да еще мадам Помфри просила его пополнить запас зелий для больничного крыла. Вот этим он и займется, некогда ему думать о всякой ерунде.

Но Гермиона Грейнджер упорно не желала покидать мысли Мастера Зелий. Стоял ли он над котлом, помешивая зелье, составлял ли планы учебных занятий, обложившись книгами, шел ли в запретный лес, чтобы набрать нужных трав, неизменно он вспоминал ее лицо, губы, произносящие его имя, восхитительные вьющиеся волосы. Но этого маленькой гриффиндорской всезнайке показалось мало, потому что она стала являться ему и во сне. Проснувшись однажды утром, Северус с ужасом осознал, что только что видел счастливо улыбавшуюся ему Гермиону. «Да что же это такое?» - пробормотал он. «Ну что я говорил?» - тут же откликнулся внутренний голос, – «Она тебе нравится». «Ну… она умная» - протянул Снейп. «И все?» «Способная, очень способная». «Уже лучше, еще что-нибудь?». «Она… привлекательная». «Ну?». «Хорошо, она мне нравится! Доволен?» «Почти». Северус заходил по комнате, сжимая и разжимая кулаки. «Она слишком молода для меня». «Она совершеннолетняя». «К тому же, я ее ничем не привлекаю». «Уверен?» «Я некрасив». «Это поправимо». «У меня жуткий характер». «Есть время поработать над ним». «Я убийца и бывший Пожиратель». «А также герой войны, награжденный орденом Мерлина первой степени». «Да я вообще ей неприятен! Ей и прикоснуться ко мне будет противно». «Что-то не очень это было заметно там, в больничном крыле». «Гриффиндорское благородство». «Это что, она из благородства бросилась к тебе на грудь, или произнесла твое имя во сне?» «Не знаю» - нахмурился Снейп, - «Но у нее есть этот… Уизли». «Ага, и вот именно поэтому она сидела два месяца у твоей постели. Зачем ей этот недоумок?» Северус тяжело вздохнул и, усевшись на кровать, опустил голову на руки. «Нет, надо забыть. Ничего не получится». «А вдруг ты ей тоже нравишься?» - не отступало второе я. «Спятил?». «Не попытаешься, не узнаешь». «Хватит! Я больше в эти игры не играю». «Трус!».

Еще несколько дней зельевар пытался выбросить Гермиону из головы, но во сне он снова и снова видел ее. «Если ты так хочешь забыть о ней, то почему не пользуешься окклюменцией? Или зельем для сна без сновидений?» - поинтересовался внутренний голос. Северус ничего не ответил, мрачно глядя прямо перед собой. «Потому что ты хочешь видеть ее, хочешь! Ну, признай же это!» «Хочу» - вяло признал Северус, - «но… » «Хотя бы попытайся».

Мерлин! Неужели его сердце снова обрело способность что-то чувствовать? После разговора с Лили боль, много лет терзавшая душу, ослабела, дав ему надежду на то, что и он, наконец, сможет почувствовать себя живым. И теперь эта девочка… такая юная… необыкновенная… притягательная… само воплощение жизнелюбия. Он грезил ей, мечтал о ней, он, Ужас Хогвартса, Пожиратель Смерти, злобный слизеринский декан, сейчас больше всего на свете хотел, чтобы она вновь улыбнулась ему. Именно ему. Тепло и ласково, как тогда, в больничном крыле.

В сердце зажегся слабенький огонек надежды. Но тут же ледяными щупальцами в душу проник страх. А если все повторится снова? Если он опять останется ни с чем? Если Гермиона, что вполне естественно, предпочтет ему кого-то другого? Молодого, красивого, веселого парня своего круга. Разве сможет он пережить это еще раз и не сойти с ума? Вновь быть отвергнутым, униженным, ненужным? Кто он для нее? Злобный, язвительный, старый профессор, много лет измывавшийся над ней и ее друзьями? Или… или она, подобно Лили, смогла разглядеть в нем человека, израненную живую душу? Это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

Северус медленно подошел к зеркалу и взглянул на свое отражение. На него сердито смотрел мрачный тип с бледным лицом, обрамленным сальными черными волосами, свисающими спутанными прядями. «Кому ты можешь понравиться?» - вздохнул зельевар. Он опустил взгляд на левое предплечье и закатал рукав рубашки. Омерзительный знак мрака, слегка поблекший, но все равно явственно видный, был на своем месте. Профессор вспомнил испуг в глазах Гермионы, когда она взглянула на метку. Что ж, пора решаться. Он давно нашел способ избавиться от этой гадости, только способ этот малоприятный. Северус достал свои записи и принялся неторопливо готовить ингредиенты для зелья. Он не допустит, чтобы ужас снова промелькнул в ее глазах при взгляде на него.

Зелье было готово через три дня. Снейп погасил огонь под котлом и посмотрел на получившуюся вязкую серую массу. Дождавшись, пока она остынет, он закатал рукав рубашки и аккуратно принялся наносить зелье на предплечье. Когда темная метка полностью скрылась под толстым слоем вязкой субстанции, Северус достал палочку и, направив ее на руку, стал произносить заклинания. С легким шипением зелье начало проникать под кожу, вызывая жжение, усиливавшееся с каждым мгновением. Побледнев от боли, Северус продолжил читать заклинания, едва шевеля плохо слушающимися дрожащими губами. Зелье проникало все глубже, рубашка и волосы Снейпа взмокли от пота. Не в силах стоять на ногах, профессор опустился на пол. Он закончил читать заклинание, и острая боль пронзила все руку от запястья до плеча, словно взрывая ее изнутри, заставив его закричать. Последнее, что успел увидеть Северус, теряя сознание, было черное плотное облачко, вырвавшееся из его левого предплечья.

Очнувшись через несколько часов, Мастер Зелий взглянул на руку и обнаружил, что она покрыта потемневшей запекшейся кровью. Он поднялся на ноги и, шатаясь, дошел до ванной. Смыв кровь, профессор осмотрел руку. Знак мрака стал размытым и нечетким, половина черепа вообще исчезла, но метка все еще была на месте. Он должен довести дело до конца. Вернувшись к котлу, Северус посмотрел на зелье и вздрогнул. Закрыв глаза, он представил себе лицо Гермионы, ее улыбку, губы, которые так хотелось поцеловать, и стиснул зубы. Он снова нанес зелье на руку и сразу сел на пол, чтобы не упасть, не дочитав заклинание. Повторив всю процедуру, Снейп повалился на ковер, снова потеряв сознание.

Когда зельевар пришел в себя, стояла уже глубокая ночь. Его мутило, голова кружилась, во рту пересохло. Он попытался встать, но не смог.

- Lumos, - прошептал он и осмотрел руку, всю покрытую черной липкой кровью.

Превозмогая дрожь во всем теле, Мастер Зелий ползком добрался до ванной и, сидя на полу, принялся смывать кровь. В глазах плясали черные точки, но, оттерев последние сгустки крови, он ясно увидел, что метки на руке больше нет. Убедившись, что достиг цели, Снейп позволил себе отключиться прямо здесь.

Очнулся он оттого, что кто-то колотил изо всех сил в дверь кабинета. Снейп поднялся на ноги и, все еще покачиваясь, прошел через спальню в кабинет и отпер дверь. На пороге стояла МакГонагалл. Она была готова разразиться какой-то гневной тирадой, но, увидев Северуса, жутко побледнела.

- Во имя Мерлина! Северус, что с вами? – воскликнула она, проходя в кабинет.

- И я рад вас видеть, Минерва, - попытался съязвить он, закрывая за ней дверь.

- Северус, на вас лица нет… - МакГонагалл обеспокоенно разглядывала его измятую, перепачканную кровью одежду.

- Я тут немного экспериментировал с зельями, - вяло отозвался Снейп, - и порядком устал. Если вы не возражаете, я хотел бы…

- Северус, вы не показывались целые сутки! – возмущенно перебила его директор, - Никого не предупредили. Камин заблокирован, дверь заперта, на стук не отвечаете. И вы… вы же весь в крови!

- Теперь вы убедились, что со мной все в порядке, - сухо ответил зельевар, - и я надеюсь, вы все же позволите мне выспаться.

- Вы не меняетесь, - поджав губы, произнесла МакГонагалл, и, повернувшись, вышла из кабинета.

Северус, все еще чувствуя сильную слабость, выпил восстанавливающее зелье и отправился в душ, с наслаждением подставив свое истерзанное тело под обжигающие струи. Вымывшись, Снейп осмотрел руку и обнаружил, что на месте темной метки остался лишь тонкий, как нитка, шрам. С облегчением вздохнув, он забрался в кровать и, прошептав «Гермиона», мгновенно уснул.

Летние дни летели, быстро сменяя друг друга и приближая начало учебного года, а Северус все никак не мог прийти к согласию с самим собой. Постоянно думая о Гермионе, он то загорался надеждой, то впадал в мрачное уныние и по несколько дней не выходил из своих комнат. Устав от бессмысленных споров с самим собой, Мастер Зелий согласился, что мог бы, в самом деле, сделать свою внешность менее отталкивающей. Раньше он никогда этим не занимался, поскольку не видел смысла в подобной чепухе. Но сейчас, как ему казалось, смысл появился. Конечно, Северус вовсе не собирался становиться смазливым, сверкающим павлином вроде Локхарта, даже сама мысль об этом ему была противна. Но почему бы не изменить свой внешний вид так, чтобы мисс Грейнджер считала его привлекательным, ну или хотя бы не воспринимала как урода?

Снейп приготовил зелье, очищающее волосы лучше всех магловских шампуней вместе взятых, и, начав применять его, с некоторым удивлением обнаружил, что его волосы, став блестящими и шелковистыми, весьма недурно смотрятся. Это его несколько воодушевило, и он, решив не останавливаться на достигнутом, занялся приготовлением зелья, придающего зубам белизну. Если бы несколько месяцев назад кто-нибудь сказал бы ему, что он будет тратить свое время и силы на приготовление косметических зелий, да еще и пользоваться ими, профессор лишь презрительно посмеялся бы над подобным нелепым заявлением.

После нескольких дней использования приготовленных зелий, Северус придирчиво осмотрел себя в зеркало и был вынужден признать, что стал выглядеть лучше и даже моложе без отталкивающей желтизны зубов. Что-то скажут студенты, когда увидят новый облик профессора Снейпа? Впрочем, ему это было все равно, как и всегда. Кроме одной студентки. Его волновало только, заметит ли эти изменения она. Оценит ли? Ему оставалось только ждать и надеяться.

В конце августа Мастер Зелий явился в кабинет МакГонагалл, удивив ее неожиданной просьбой:

- Минерва, я хотел бы ознакомиться с личными делами старшекурсников, которые будут изучать Защиту от Темных Искусств на уровне ТРИТОН.

- Зачем вам это, Северус? – директор смотрела на него с нескрываемым изумлением.

- Хочу построить обучение оптимальным образом, - холодно ответил Снейп, - У вас есть возражения?

- Нет, конечно, - Минерва пожала плечами, - Просто ваша просьба показалась мне странной, вы никогда не интересовались личными делами студентов прежде.

- Я решил усовершенствовать свою систему преподавания, - безразличным тоном отозвался Северус.

МакГонагалл хмыкнула и, что-то буркнув себе под нос, жестом указала ему на кресло. Зельевар сел, вытянув ноги и наблюдая за тем, как директор роется в одном из шкафов. Через пару минут она подошла к нему со стопкой папок. Он кивнул и, разместив папки у себя на коленях, принялся неторопливо их просматривать. Понаблюдав за Снейпом некоторое время, МакГонагалл вышла из кабинета, оставив его в одиночестве. Едва за ней закрылась дверь, Северус поспешно отыскал папку с именем Гермионы Грейнджер и открыл ее. «В сентябре ей будет девятнадцать» - подумал он – «а мне через полгода уже тридцать девять». Он покачал головой. «Почти двадцать лет разницы. Слишком молода, слишком». Очевидно, последнюю фразу профессор произнес вслух или слишком громко подумал, потому что в следующую секунду услышал голос Дамблдора:

- Молодость это не порок, Северус. К тому же, у мисс Грейнджер имеется масса достоинств.

- Альбус! – зашипел Снейп, резко повернувшись и уставившись на портрет, - Не могли бы вы держать свои мысли при себе?

- Если бы ты видел ее глаза, - мечтательно произнес Дамблдор, словно не замечая его недовольства, - когда она говорила о том, что ты обязательно очнешься. И она ведь чем-то похожа на Лили Эванс, не правда ли? Такая же умная, отважная, самоотверженная и…

- Послушайте, Дамблдор! – рявкнул Северус, захлопывая папку с личным делом Гермионы, - Я не знаю, что вы там себе навоображали…

- Любовь делает человека сильнее, Северус, - продолжая игнорировать его злость, заметил старый маг, - Это бесценный дар и отказываться от него очень глупо, мой мальчик.

- Я вам не мальчик! - прорычал зельевар, вскакивая с кресла. Папки рассыпались по полу.

Дамблдор смотрел на него с добродушной усмешкой. Северус вынул палочку и, призвав папки, сложил их на столе. Метнув на портрет свирепый взгляд, Мастер Зелий направился к выходу из кабинета.

- Ты знаешь, что я прав, Северус, - снова подал голос Дамблдор, - Не беги от судьбы.

- Не. Смейте. Лезть. В мою. Жизнь, - выплевывая каждое слово, огрызнулся Снейп и оглушительно хлопнул дверью.

Вылетев из-за горгульи, он едва не снес с ног МакГонагалл.

- Северус, что случилось? – воскликнула она.

- Если вздумаете вызывать меня к себе, - процедил Снейп сквозь зубы, - занавесьте этот чертов портрет.

И оставив МакГонагалл в полном недоумении, он, взмахнув полами мантии, зашагал в подземелья.

Гарри и Джинни заняли свободное купе в Хогвартс-экспрессе. Гермиона, находившаяся в вагоне для старост, должна была присоединиться к ним позже. Они снова ехали в Хогвартс, и этот год обещал быть самым спокойным из всех. Гермиона немного волновалась, ожидая и побаиваясь предстоящей встречи со Снейпом. А Джинни и Гарри были просто счастливы. Весь остаток лета они почти не расставались, с лихвой наверстывая упущенное и наслаждаясь обществом друг друга. А теперь им предстояло и учиться вместе, что приводило обоих в восторг. Гарри снова был назначен капитаном гриффиндорской команды по квиддичу и уже строил грандиозные планы, как заполучить кубок. Теперь, когда война была в прошлом, и юноша смог сбросить с себя груз ответственности за спасение магического мира, он остро ощущал потребность насладиться простыми радостями жизни. Они смогли уцелеть, и это было главное. Рядом с ним была любимая, а все остальное не имело особого значения.

Проходившие по коридору ученики раздражающе таращились на Гарри, как на какую-то диковину, но в купе никто заходить не решался. Так что Гарри и Джинни ехали совершенно одни, пока не появилась слегка запыхавшаяся Гермиона.

- Все болтают только о тебе, - сообщила она, усаживаясь на сиденье, - Особенно первокурсники, - и, передразнивая кого-то, проговорила, - «С нами будет учиться великий Гарри Поттер!» «Это правда, что вы подруга знаменитого Гарри Поттера? Мы видели ваши фотографии в Пророке». Ужас, - поморщилась она.
Гарри и Джинни покатились со смеху.

- Если бы можно было, я ходил бы по Хогвартсу исключительно в мантии-неведимке, - отсмеявшись, произнес Гарри, - Только толп поклонников мне не хватало. Это по части Локхарта.

- Если ты думаешь, что ходить с ярлыком подруга-знаменитого-гарри-поттера намного лучше, то ты заблуждаешься, - заявила Гермиона, - боюсь, мне придется одалживать твою мантию.

- Вам надо перенять манеры Снейпа, - посоветовала Джинни, - Очень эффективно для распугивания поклонников.

Они снова засмеялись.

- Я надеюсь, они все-таки угомоняться, - сказала Гермиона, - думаю, лучше всего просто их игнорировать.

- Возможно, - Гарри пожал плечами, - в противном случае буду пить многосущное зелье.

Какое-то время они ехали молча, потом разговор перешел к учебе. Джинни сообщила, что все прошлогодние семикурсники летом сдавали ТРИТОНы прямо в министерстве магии.

- Папа сказал, что в дни проведения экзаменов министерство было загружено работой до предела, - рассказывала девушка, - Нужно было предоставить помещения, создать подходящую обстановку, собрать комиссию. Короче, куча проблем. Но не отправлять же было весь седьмой курс снова в школу? Вроде все сдали более или менее успешно.

- Рон тоже сдавал? – поинтересовалась Гермиона.

- Нет, - Джинни покачала головой, - Хотя папа и мама настаивали, но он заявил, что ему это не нужно.

- Напрасно он так, - сказала Гермиона, - Диплом все-таки стоило получить.

- Будто ты не знаешь Рона, - возразил Гарри, - Он уже упрям как…

- Тысяча ослов, - улыбнулась Гермиона, - Конечно, знаю. Но все равно жаль.

Их беседа была прервана появлением волшебницы с тележкой сладостей и вся троица с восторгом первокурсников набросилась на лакомства.

- Интересно, кто теперь будет вести Защиту от Темных Искусств? - задумчиво произнесла Гермиона.

- Думаю, тут нет сомнений, - отозвался Гарри, распечатывая шоколадную лягушку, - Снейп, конечно.

- А зелья? - спросила Джинни

- Может Слагхорн вернется, - предположил юноша, - теперь многое изменится. У Гриффиндора должен быть новый декан.

- Да, интересно, - протянула Гермиона, - кто займет место МакГонагалл? Война многое изменила, и многих преподавателей уже нет.

Они снова погрузились в молчание, вспоминая о мрачных событиях прошедшего года. Война изменила мир и изменила их самих. Внезапно и слишком рано повзрослев, они научились ценить жизнь, дорожить близкими людьми, не обращать внимания на мелочи и придавать большое значение только действительно важным вещам.

Большой зал Хогвартса сверкал своим неповторимым великолепием. Ученики рассаживались за столами факультетов, радостно приветствуя друзей и знакомых. Гарри, Джинни и Гермиона заняли свои места за гриффиндорским столом, ожидая церемонию распределения и грядущий за ней пир по случаю начала учебного года. За преподавательским столом уже появились Спраут и Флитвик, за ними огромная фигура Хагрида, мадам Хуч. МакГонагалл и Снейпа пока не было.

- Привет, ребята, - все трое обернулись на знакомый голос.

Дин Томас, сияя, плюхнулся на скамью рядом с Гермионой.

- Дин, привет. Ты тоже решил вернуться? – наперебой заговорили они.

- Ну, если вы помните, я прошлый год провел в бегах, так что…

- Понятно, - обрадовано сказал Гарри, - а я боялся, что только я, да Гермиона и остались с нашего курса.

- А где Рон? – поинтересовался Дин.

- Он не захотел учиться дальше, - ответила Джинни, - как у тебя дела, Дин?

- Все отлично, каникулы были просто замечательные, - тут он взглянул на Гермиону и заявил, обращаясь к ней, - Гермиона, ты стала та-а-акая, просто потрясающая, - он не сводил с нее восхищенного взгляда.

- Спасибо, Дин, - девушка слегка покраснела.

В этот момент в зале появилась МакГонагалл и объявила начало церемонии распределения. Все взгляды устремились на распределяющую шляпу. Первокурсники, волнуясь, по очереди подходили, надевали шляпу и затем отправлялись к столу своего факультета. Гермиона посмотрела на преподавателей. Хагрид весело помахал ей рукой, она кивнула в ответ. Скользнув взглядом дальше, она заметила Снейпа, сидящего рядом с директорским креслом. Лицо его было как обычно мрачным и непроницаемым, он обводил зал тяжелым взглядом. Гермиона не могла не отметить некоторые изменения в его внешности, лицо словно помолодело, утратило свою обычную бледность, на щеках появился небольшой румянец. Черные длинные волосы Мастера Зелий, обрамлявшие лицо, выглядели ухоженными. Неожиданно гриффиндорка осознала, что профессор тоже на нее смотрит, взгляды их на мгновение встретились, она покраснела и опустила глаза.

Тем временем церемония распределения закончилась, МакГонагалл заняла свое место в директорском кресле и, прежде чем начался пир, сделала несколько объявлений. Первая новость заключалась в том, что Снейп, как и предположил Гарри, занял должность преподавателя Защиты от Темных Искусств, а также вернулся на пост декана Слизерина. Гарри и Гермиона с улыбкой переглянулись. Кроме того, МакГонагалл назначила Северуса своим заместителем.

Следующим изменением было назначение на должность профессора трансфигурации и одновременно декана Гриффиндора профессора Уизли. Гарри и Гермиона вытаращили глаза от изумления. За преподавательским столом вдруг оказался Билл Уизли собственной персоной.

- ДЖИННИ! – воскликнули они хором.

Но у Джинни вид был не менее удивленный, чем у них, было ясно, что и для нее назначение Билла оказалось полным сюрпризом.

Зелья вернулся преподавать Слагхорн. Довольно улыбаясь, он восседал на своем месте. Отыскав взглядом Гарри, он улыбнулся ему своей благодушной покровительственной улыбкой. Наконец МакГонагалл сообщила о последнем изменении, представив профессора Тибериуса Хокса, преподавателя магловедения. Хокс, сидевший рядом со Снейпом, встал и слегка поклонился, обводя взглядом зал. Гарри взглянул на нового профессора и невольно поморщился, слишком уж тот напоминал Локхарта. Самодовольное выражение на красивом лице, обрамленном золотистыми вьющимися локонами. Взгляд Хокса на мгновение задержался на Гермионе, тонкие красивые губы растянулись в чарующей улыбке. Девушка посмотрела на нового профессора, затем перевела взгляд на Снейпа, на лице которого она заметила презрительную гримасу. Она улыбнулась, взгляды их снова встретились, и лицо Северуса стало совершенно непроницаемым.

МакГонагалл объявила начало пира, и все набросились на еду.

- Гарри, - с сомнением произнесла Джинни, внимательно разглядывая преподавателей, - мне кажется или…

- Кажется что? – жуя, спросил юноша.

- У Снейпа… волосы… чистые?

- Хм… вроде да… - пожал плечами Гарри, возвращаясь к прерванному занятию.

Снейп сидел с задумчивым выражением лица, почти не притрагиваясь к еде. Неожиданно к нему наклонился Хокс, благоухавший как цветочная клумба, и, заговорщически подмигнув, проговорил:

- А в Хогвартсе, как я погляжу, весьма… э… симпатичные студентки. Вы согласны, Северус? – и он довольно откинулся на спинку своего стула.

Зельевар одарил его ледяным взглядом и сухо заметил:

- Ваша задача учить их, профессор Хокс, а не любоваться их внешностью.

- Ну, одно другому не мешает, - рассмеялся Хокс и снова бросил взгляд в сторону гриффиндорского стола, – Хотя, возможно, в вашем возрасте, это действительно не представляет интереса, - он улыбнулся своей обворожительной улыбкой.

Снейп почувствовал себя так, словно его ударили хлыстом по лицу. С трудом сдержав ярость, он холодно произнес:

- Должен предупредить, что в прошлый раз преподаватель Хогвартса, слишком уверовавший в собственную неотразимость. Очень. Плохо. Кончил. Имейте это в виду.

Северус отвернулся от раздражающего соседа и посмотрел на гриффиндорский стол. Вот Поттер, вместе с девчонкой Уизли, он смотрит только на нее, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Да, похоже, слава его действительно не слишком интересует, иначе бы он давно заметил, какие взгляды на него бросают другие ученики, особенно первокурсники. Поттер стал живой легендой. Рядом с ними Грейнджер, она стала еще привлекательнее, она просто чертовски привлекательна. Около нее Томас, глаз с нее не сводит. Он что же, занял место Уизли? Впрочем, ему, Северусу Снейпу, нет никакого дела до личных отношений его студентов. Или есть? «Северус, хоть себе то не ври» - зашипел внутренний голос – «Так и будешь всех пропускать вперед?» Северус помотал головой и перевел взгляд на слизеринцев. Никого из прошлогодних семикурсников там не было, да и шестикурсники вернулись не все. Он вздохнул и, не дожидаясь окончания пира, встал и вышел из зала через дверь позади преподавательского стола. Хотелось побыть одному, вдали от этого шума и веселья. Он, не спеша, брел к себе в подземелья, а из головы никак не выходило лицо, обрамленное каштановыми волосами, улыбка и нежный взгляд карих глаз. «Маглорожденная волшебница». О ней ли говорила ему Лили? Сердце подскажет. «А что подсказывает твое сердце? Оно вообще у тебя есть, Северус?».

Класс Защиты от Темных Искусств выглядел именно таким, каким он запомнился Гарри и Гермионе на шестом курсе. Мрачные картины на стенах, освещаемые неровным пламенем свечей, занавешенные окна. Очевидно, Снейп не собирался здесь ничего менять. Семикурсников, изучающих Защиту от Темных Искусств оказалось чуть больше двадцати человек – восемь гриффиндорцев, пятеро слизеринцев, четверо хаффлпаффцев и семь студентов из Равенкло. Слизеринцы держались отчужденно и слегка высокомерно, стараясь всем своим видом показать, что им глубоко наплевать на гриффиндорцев, сыгравших столь заметную роль в войне. Остальные студенты, напротив, были крайне довольны тем обстоятельством, что им пришлось учиться с самим Гарри Поттером.

Гермиона села за первую парту, рядом тут же пристроился Дин, сзади уселись Гарри и Джинни.

Снейп ворвался в класс своей обычной стремительной летящей походкой, развевающаяся черная мантия придавала ему сходство с гигантской летучей мышью. Он обвел студентов тяжелым взглядом, заставив всех притихнуть. Только два человека смотрели на него без тени страха. Это были Гарри и Гермиона.

- Сегодня мы займемся невербальными заклинаниями, - произнес он своим тихим голосом, - Я знаю, что некоторые из вас уже пытались освоить этот вид заклинаний, - он встретился взглядом с Гермионой и, тут же отвернувшись, продолжил, - однако большинство не владеют нужными навыками, поэтому мы снова вернемся к этой теме. Думаю, нет нужды упоминать, в чем заключается преимущество невербальных заклинаний. Кто не в курсе, тот может обратиться к соответствующему разделу учебника или… к мисс Грейнджер, - по его губам скользнула легкая усмешка.

Гермиона вздрогнула и посмотрела ему в глаза. «Он что, пошутил?».

- Должен обратить ваше внимание, - продолжал между тем профессор, кружа по классу, - что в этом году вам предстоит двойной объем работы, поскольку обучение у Кэрроу вряд ли дало вам хоть каплю нужных знаний по ЗАЩИТЕ от Темных Искусств. А впереди у вас ТРИТОНы, прошу не забывать об этом.

По классу пронесся легкий стон. Снейп изогнул брови и холодно заметил:

- Впрочем, я никого не держу в своем классе. Каждый, кто не чувствует в себе сил заниматься с большой нагрузкой, может покинуть мои уроки, - он ухмыльнулся, - К следующему занятию подготовите сочинения. Я хочу, чтобы вы написали все, что вы знаете о невербальных заклинаниях, а также о тех случаях, в которых их применение, по вашему мнению, бесполезно.

Пробежав удовлетворенным взглядом по вытянувшимся, помрачневшим лицам студентов, среди которых, пожалуй, одна Гермиона не испытывала никакого недовольства по поводу большого домашнего задания, он продолжил:

- Сейчас вы разобьетесь на пары. Вашей задачей будет обезоружить своего противника. Невербально. Приступайте.

Ученики поспешно поднялись со своих мест и, встав в пары, пытались выполнить полученное задание. Снейп ходил между ними и внимательно смотрел, как у них получается. На лице его играла привычная презрительная усмешка. У большинства ничего не выходило, они надувались как индюки, вытягивая вперед палочки и старательно произнося в мыслях нужное заклинание. Мастер Зелий остановился около Гарри и Джинни. Гриффиндорец бросил взгляд на стоящего рядом Снейпа и, заметив в его глазах не насмешку, а поддержку, сосредоточился и сотворил вполне сносный Expelliarmus. Джинни тихо ойкнула, и палочка вылетела у нее из рук.

- Неплохо, Поттер, - кивнул Снейп, - продолжайте. А вам, мисс Уизли, требуется больше сосредоточенности.

Он переместился к Гермионе и Дину. Гермиона раз за разом обезоруживала юношу, у Дина же решительно ничего не получалось. Он таращился на девушку обожающим взглядом, неудивительно, что колдовать ему было сложно. Снейп презрительно хмыкнул и холодно заметил:

- Мистер Томас, ваши мысли блуждают слишком далеко от темы нашего занятия. Поменяйтесь с мисс Уизли, будете работать в паре с мистером Поттером.

И профессор двинулся к следующей паре. Он скользил по классу, сыпля замечаниями и говоря колкости, но ноги сами возвращали его к Гермионе снова и снова. Стоило ей взглянуть на него, и его сердце начинало бешено колотиться, он прилагал все усилия, чтобы сохранить непроницаемое выражение лица. Наконец, урок подошел к концу. К его удивлению, когда все студенты покинули класс, Поттер задержался и нерешительно подошел к преподавательскому столу.

- Вы что-то хотели, Поттер? – Снейп посмотрел на него сверлящим взглядом.

- Да, сэр, - мальчишка замялся, - У меня к вам… просьба.

- Вот как? – Снейп вскинул брови, - И какая же?

- Профессор, вы не могли бы… снова позаниматься со мной окклюменцией? – волнуясь, спросил Гарри.

С минуту зельевар молча разглядывал его, затем медленно спросил:

- Зачем вам это нужно теперь, Поттер?

- Видите ли, сэр, - с запинкой ответил Гарри, - я собираюсь стать аврором и… я хотел бы быть хорошим аврором. И я думаю, что владение окклюменцией было бы очень полезно в этой работе.

- Ваше желание понятно, - сухо отозвался Снейп, - Почему вы решили, что я буду тратить свое личное время на то, чтобы заниматься с вами? Или считаете, что знаменитому Гарри Поттеру невозможно отказать?

- Нет, сэр, - гриффиндорец покраснел, - это просто просьба. Наверное, это глупо, но я надеялся, что смогу научиться у вас… вы так много умеете… Извините, сэр, я, пожалуй, пойду.

- Хорошо, Гарри, - неожиданно произнес Северус, взглянув ему прямо в глаза, - я буду с вами заниматься. Но имейте в виду, если вы, как и в прошлый раз, не будете прилагать достаточно усилий, я прекращу наши занятия.

- Да, сэр, - обрадовано воскликнул юноша, - я обещаю тренироваться.

- Я жду вас в пятницу в своем кабинете в восемь вечера.

- Да, сэр, - кивнул Гарри, - И я еще хотел спросить. Я прочитал книгу Кристиана Ричардса о легиллеменции и окклюменции и, если честно, мне там многое оказалось непонятно.

Вот теперь Снейп был по-настоящему удивлен. Он воззрился на Гарри так, словно видел его первый раз.

- Эта книга не очень удачна, - произнес он, наконец, - Я подберу для вас что-нибудь более подходящее.

- Спасибо, сэр.

- Если это все, то можете быть свободны.

Поттер кивнул и, подхватив свою сумку, вышел из кабинета. Мастер Зелий проводил его задумчивым взглядом.

***

Распугивая немногих попадавшихся на его пути студентов, Снейп стремительно шагал в библиотеку. Суббота была поистине замечательным днем, замок пустел и, вместо назойливого шума и гомона, его наполняла благодатная тишина. Одним из новых введенных после войны правил было позволение старшекурсникам посещать Хогсмид во все выходные учебного года. Студенты не замедлили воспользоваться этой вновь обретенной привилегией и, забывая обо всем, устремлялись навстречу развлечениям. Ученики младших курсов предпочитали по возможности проводить свои выходные вне замка, в прогулках и играх. Поэтому, к великой радости Северуса Снейпа, Хогвартс в субботу и воскресенье был воплощением тишины и покоя.

Зельевар вошел в библиотеку, с удовлетворением отметив, что она пуста и, поздоровавшись с мадам Пинс, направился прямиком в запретную секцию. Быстро перемещаясь по проходам между стеллажами, он вдруг, словно налетев на невидимое препятствие, резко остановился перед последним стеллажом, отделявшим его от запретной секции. За столом, обложившись несколькими толстыми фолиантами, сидела Гермиона Грейнджер. Снейп замер, почти не дыша. Девушка, покусывая губы, внимательно просматривала лежавшие перед ней книги, сосредоточенно хмурила лоб, что-то выписывая на лист пергамента. Непослушная прядь волос то и дело падала ей на глаза и Гермиона привычным жестом заправляла ее за ухо. Они были здесь совершенно одни, шаги мадам Пинс затихли где-то в другом конце библиотеки. Северус, прислонившись к стеллажу, наблюдал за гриффиндоркой, не в силах оторвать от нее взгляда.

Гермиона, перелистнув страницу, вдруг совершенно отчетливо ощутила чье-то присутствие и почувствовала на себе чей-то взгляд. Она повернула голову и встретилась глазами со Снейпом. На мгновение ей почудилось в его глазах какое-то странное, необычное выражение, но тут же взгляд его сделался привычно холодным, а лицо стало непроницаемым. Девушка улыбнулась ему, заставив Северуса вздрогнуть, и тихо произнесла:

- Добрый день, профессор. Рада вас видеть.

- Это что, новая шутка среди гриффиндорцев? – язвительно осведомился зельевар, - С каких это пор вы рады видеть злобного слизеринского декана?

- Я не имею привычки лгать, сэр, - ответ Гермионы прозвучал резче, чем ей хотелось бы, она отвернулась и снова уставилась в разложенные перед ней книги.

- Хм, неужели разучились? – ухмыльнулся Снейп, - Если мне не изменяет память, раньше у вас это получалось неплохо.

Волшебница воззрилась на него с нескрываемым раздражением. Изобразив на лице полное безразличие, она объяснила таким тоном, словно втолковывала безмозглому первокурснику элементарнейшее заклинание:

- Да, профессор, я могу солгать, если от моих слов зависит чья-то жизнь или судьба. Так сказать, ложь во спасение. В данный момент, я не вижу никого, кого следует спасать, сэр.

Она снова отвернулась. «Обиделась? – промелькнуло в голове у Снейпа, - Да уж, Северус, ты как всегда на высоте. Знаешь, как завязать разговор с понравившейся тебе девушкой».

- Что же вы не пошли в Хогсмид, мисс Грейнджер? – мягко поинтересовался он, заставив Гермиону снова посмотреть на него.

- Честно говоря, мне это не очень интересно, - она пожала плечами, - Да и не с кем. Чем бродить в гордом одиночестве по магазинчикам Хогсмида, я лучше побуду здесь, хоть сделаю что-нибудь полезное.

- Вот как? – он сделал шаг в ее сторону, - А как же ваши друзья?

- Если вы имеете в виду Гарри и Джинни, сэр, - девушка улыбнулась, - то они настолько увлечены друг другом, что не нуждаются в обществе еще кого-либо.

- Но мне показалось, - профессор подошел еще ближе, - что мистер Томас был бы рад пригласить вас.

- Дин? – Гермиона рассмеялась, - Может быть, но… у меня нет желания проводить выходные в его обществе.

Она смотрела ему прямо в глаза, и он, как загипнотизированный, сделал еще два шага, оказавшись рядом с ней.

- А мистер Уизли? – спросил Северус совсем тихо, понимая, что его повышенный интерес к личной жизни студентки может показаться ей странным, - Поход в Хогсмид это прекрасная возможность видеться с ним по выходным.

- Мы расстались с Роном, - также тихо ответила Гермиона, не отводя глаз от его лица.

Ей показалось, что Снейп вздохнул с облегчением. В полном молчании они смотрели друг на друга. Сердце Гермионы учащенно забилось. Зельевар стоял совсем рядом, она уловила легкий запах трав, исходивший от него. Ее взгляд остановился на его губах, вызвав воспоминания о поцелуях, виденных в ее снах, и заставив ее покраснеть. Северус неотрывно смотрел в карие глаза, которые снились ему столько раз и которые были ему так дороги. И сейчас он видел в них такую нежность и…. что-то еще. Он боялся обмануться, боялся выдать желаемое за действительное, боялся поверить в то, чего нет. Снейп чувствовал, что теряет контроль над собой. Она так близко, что он ощущает ее дыхание, совсем рядом ее глаза и губы, которые так хочется поцеловать. Усилием воли профессор заставил себя отвернуться и взглянул на разложенные на столе книги.

- Интересуетесь анимагией? – он насмешливо изогнул бровь.

- Готовлю сочинение по трансфигурации, - вздохнув, ответила Гермиона, почувствовав разочарование оттого, что их волнующий зрительный контакт внезапно прервался.

- Профессор Уизли заставляет вас превращаться в кошек? – поинтересовался Снейп.

Девушка рассмеялась.

- Профессор, можно задать вам вопрос?

- С каких это пор вы спрашиваете разрешения? – ухмыльнулся Северус, усаживаясь на соседний стул.

- Вы не знаете, сэр, каким образом Сириус Блэк и его друзья стали анимагами? Как им удалось осуществить это?

- Мисс Грейнджер, неужели у вас сложилось впечатление, что я был… хм… в приятельских отношениях с вышеупомянутыми господами? – голос его стал холодным.

- Нет, - Гермиона вздернула подбородок, - У меня сложилось впечатление, что вы очень много знаете о самых разных вещах.

Мастер Зелий посмотрел на нее изучающим взглядом, затем сухо спросил:

- Это лесть?

- Это правда. Почему так трудно поверить в то, что люди говорят то, что думают, сэр?

- Наверное, потому что мне редко приходилось с этим сталкиваться, - серьезно ответил он, - А вы всегда говорите то, что думаете?

- Почти, - девушка слегка улыбнулась, - В этом моя беда.

- Почему же беда? – он немного наклонился вперед.

- Потому что всегда найдется кто-нибудь, кто скажет «Вы не можете себя сдерживать, мисс Грейнджер? Или гордитесь тем, что вы невыносимая всезнайка?» - ехидно отозвалась Гермиона, в глазах ее плясали озорные огоньки.

Губы Снейпа тронула легкая улыбка, и он спросил:

- А если этот «кто-нибудь» признает, что был не прав и возьмет свои слова обратно?

- Насколько я успела узнать его, сэр, он никогда так не поступит.

- Возможно, вы ошибаетесь, мисс Грейнджер, - едва слышно произнес Северус.

- Я была бы счастлива ошибаться, - прошептала Гермиона, краснея.

Ему снова безумно захотелось до нее дотронуться. Он протянул руку к лежавшим на столе книгам и будто невзначай коснулся ее пальцев, все еще сжимавших перо. Волшебница вздрогнула и, широко распахнув свои карие глаза, посмотрела в его лицо.

- Что касается вашего вопроса, - слегка осипшим голосом проговорил зельевар, не отодвигая руки, - Я действительно не в курсе, какими стараниями Мародеры присоединились к своему дружку-оборотню.

- А вы сами, сэр? Вы никогда не пытались… превратиться?

- Нет, меня это не интересовало.

- Да? А мне, напротив, кажется это весьма любопытным, - увлеченно произнесла Гермиона, - Я думаю, главное, правильно подобрать анимагическую форму. Судя по тому, что пишет Джованни Роско, для успешного превращения выбранная форма должна соответствовать внутреннему миру мага. Вот, например, Петтигрю превращался в крысу, по сути он и был крысой. Сириус, по-моему, в душе был добродушным бродячим псом. Профессор МакГонагалл… хм… в ней определенно есть что-то кошачье. Я думаю, я могла бы…

- Мисс Грейнджер, - перебил ее Северус, в голосе его послышались тревожные нотки, - только не говорите, что вы собираетесь попробовать превратиться в животное.

- Именно! – торжествующе воскликнула гриффиндорка, глаза ее сияли, - Если мои расчеты верны…

- И думать забудьте! – вскакивая, выкрикнул Мастер Зелий, - Это небезопасно. Если что-то пойдет не так…

- Но, профессор, ведь Сириус…

- Мисс Грейнджер, - зашипел Снейп, - совсем не обязательно идти по стопам этих безмозглых кретинов, которые никогда не думали ни о чем, кроме собственных развлечений.

- А как же профессор МакГонагалл? - не сдавалась Гермиона.

- Мисс Грейнджер, - Северус почти вплотную приблизил свое побелевшее от гнева лицо к лицу Гермионы, - Я понимаю ваше неуемное желание доказать всем свою невероятную исключительность, но лучше направьте свою энергию в другое русло. Ваше зазнайство и самовлюбленность переходят все границы.

Стараясь не расплакаться от обиды, Гермиона закусила губу и твердо сказала:

- Когда вы хотите, сэр, вы можете быть приятным собеседником. К сожалению, это происходит слишком редко, - отвернувшись, она вновь склонилась над книгами и заскрипела пером.

Снейп медленно отошел к окну и, обернувшись, молча смотрел на ее напряженную спину, борясь с искушением подойти и обнять ее. «Ну и чего ты добился, Северус? Отговорить от глупой затеи ты ее все равно не смог, зато нахамил. И хочешь, чтобы после этого ей было приятно твое общество?».

Гермиона смотрела в книги невидящими глазами, предательские слезы, стекающие с кончика носа, капали на пергамент. Она склонилась еще ниже, чтобы он не заметил этого.

Вздохнув, Северус, снова подошел к ней и позвал:

- Мисс Грейнджер.

Она тихо засопела, но не повернула головы.

- Мисс Грейнджер, вы не могли бы меня выслушать?

- Уже выслушала, - огрызнулась волшебница.

В другой момент Снейп бы непременно снял баллы со студента за подобный дерзкий ответ, но сейчас его волновало совсем другое.

- Мисс Грейнджер, - произнес зельевар совсем тихо, - Я рад, что вы поделились со мной своими мыслями, но я считаю вашу затею опасной и… мне не хотелось бы, чтобы с вами что-то случилось.

Гермиона подняла на него покрасневшие от слез глаза.

- Я прошу вас, - продолжил Северус, - пообещать мне, не предпринимать попыток анимагического превращения без контроля со стороны более опытного мага. Если вы совершенно не можете без этого обойтись, обратитесь за помощью к директору.

Выражение ее лица изменилось, глаза заблестели, губы растянулись в улыбке и, кивнув, она произнесла:

- Хорошо, я обещаю, профессор.

За стеллажами послышались шаги мадам Пинс. Сдержанно кивнув Гермионе, Снейп направился к выходу из библиотеки, так и забыв взять книгу, за которой приходил.

Изменения, произошедшие с Мастером Зелий, не остались незамеченными, вызывая оживленные перешептывания студентов, а временами и заинтересованные взгляды коллег. Первое время, проходя по коридорам замка, Северус чувствовал на себе удивленные взгляды, но постепенно все привыкли к новому облику профессора, и он избавился от повышенного внимания к своей скромной персоне. Впрочем, изменения коснулись не только внешнего вида мрачного зельевара. На одном из первых же уроков Защиты от Темных Искусств, Снейп поверг класс в шок, когда изрек:

- Десять баллов со Слизерина.

Студенты были настолько поражены, что, кажется, вообще забыли, где они находятся. Некоторые так и застыли с открытыми ртами, недоверчиво глядя на профессора. Конечно, слизеринец был наказан за дело, вздумав на уроке самого сурового из преподавателей Хогвартса бросить записку кому-то из своих приятелей. Но прежде Снейп даже и за более серьезные нарушения никогда не снимал баллы с собственного факультета.

- Но… - начал было слизеринец, но замолчал, пригвожденный к месту ледяным взглядом своего декана.

- Что но? – невозмутимо поинтересовался Северус, - Вы чем-то недовольны, мистер Лезенс?

- Нет, сэр, - испуганно покачал головой пятикурсник.

- Произошло что-то из ряда вон выходящее? – осведомился Мастер Зелий, поворачиваясь к классу и обводя сжавшихся учеников тяжелым взглядом.

Весть о том, что Снейп лишил баллов Слизерин, разнеслась по школе с быстротой молнии. То, что в ходе того же урока баллы потерял и Хаффлпафф, уже не имело никакого значения. Первые пару дней необычное происшествие обсуждали взахлеб, но потом привыкли и к этому, тем более что подобные случаи повторялись неоднократно и перестали быть чем-то диковинным. Однако, несмотря на такое неожиданно суровое отношение к слизеринцам, Снейп оставался все тем же Снейпом. Он продолжал язвить, придираться и запугивать студентов, снимая баллы и назначая взыскания.

Но изменился не только Северус. Зельевар не мог не заметить, что совершенно другим стало поведение и Гермионы, и Поттера. Девушка уже не тянула руку на его уроках, нетерпеливо ожидая, когда он обратит на нее внимание и спросит. Нет, она по-прежнему относилась к учебе очень серьезно и, как и раньше, была готова ответить на любой вопрос. Ее домашние работы были великолепными, а контрольные безукоризненными. Но ее детская непосредственность и жгучее желание выделиться, быть оцененной, безвозвратно ушли вместе с войной. Угловатую, громко тараторившую, взъерошенную девчонку сменила задумчивая девушка с серьезным и немного грустным взглядом карих глаз.

Поттер же на этот раз подошел к их занятиям очень ответственно. Снейп сразу почувствовал, что юноша действительно много тренировался самостоятельно и приходил на уроки окклюменции подготовленным. Результат не заставил себя ждать. Гриффиндорец стал делать первые успехи, блокируя свой разум и тщательно стараясь не пустить Северуса в свое сознание. Неожиданно для себя, профессор понял, что ему это приятно, и он искренне рад тому, что его усилия не пропадают даром, и Гарри действительно хоть чему-то научится у него. Несмотря на то, что Снейп по обыкновению скрывал свои эмоции, и похвалы его были сдержанными и сухими, Поттер искренне радовался и этому, отчетливо понимая, что заслужить даже самое скупое одобрение Мастера Зелий отнюдь не просто. К концу занятий Гарри обычно ослабевал, терял контроль, и Северусу удавалось, сломав его сопротивление, прорваться в сознание юноши. На втором занятии, когда гриффиндорец заметно устал, Снейп почти без труда смог преодолеть его защиту. Увиденное заставило Северуса содрогнуться.

Двухэтажный дом со светящимися окнами на небольшой тихой улочке. Распахнувшаяся дверь, черноволосый мужчина в очках на пороге что-то выкрикивает, вспышка зеленого света и Джеймс падает. Лестница, еще одна дверь, рыжеволосая женщина закрывает собой детскую кроватку и кричит «Только не Гарри! Не Гарри!». Снова вспышка зеленого света, бездыханное тело Лили, холодный смех, поднятая палочка и очередная зеленая вспышка, направленная в малыша.

Северус выронил палочку и оперся рукой о стол, чтобы не упасть.

- О, Мерлин! – простонал он, закрыв лицо руками.

Встретившись взглядом с Гарри, он увидел в зеленых глазах такой же ужас, который только что испытал сам.

- Как же вы должны меня ненавидеть, Поттер… - выдавил Северус, отворачиваясь.

Его трясло. Одно дело слышать об этом, а другое увидеть собственными глазами, как умирает некогда любимая женщина.

- Я ненавижу ЕГО, сэр, - тихо ответил Гарри.

- Вы видите это… его глазами… - прошептал Снейп.

- Да, - Гарри кивнул, - когда он чуть не поймал нас в Годриковой Лощине, он вспоминал это. И, судя по всему, его в этот момент переполняла такая безумная радость, что… что я снова увидел все его чувства. Вы же помните, я видел то, что видел он, когда его охватывала злость или, наоборот, радость…

- Хотите, наложу Obliviate? – мягко предложил Северус.

- Нет, - юноша покачал головой, - я хочу это помнить…

Снейп тяжело вздохнул и опустил голову.

- Профессор, - позвал Гарри после некоторого молчания, - вы… вы же не знали, что он подумает про нее… что он вообще поверит в это дурацкое пророчество…

- Слабое утешение, - с горечью отозвался зельевар и добавил, - Вы устали, Поттер. Вам требуется отдых, да и мне, признаться, тоже. Приходите через неделю, мы продолжим занятия.

- Хорошо, сэр, - Гарри тихо вышел из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь.

В последние сентябрьские выходные Гермионе захотелось немного отвлечься от учебы и побаловать себя сладостями из «Сладкого королевства», поэтому она все-таки выбралась в Хогсмид. Гарри, Джинни и Дин с утра отправились на тренировку по квиддичу, поскольку совсем скоро им предстоял первый матч сезона против Хаффлпаффа, и они намеревались серьезно подготовиться к игре. Все трое должны были присоединиться к Гермионе в «Трех метлах» после обеда.

Закончив свои покупки, девушка вошла в кабачок мадам Розмерты, встретивший ее уютным теплом, особенно приятным после противного моросящего целый день дождя. Она присела за свободный столик и огляделась. Несколько компаний хогвартских студентов обосновались здесь уже, судя по всему, с самого утра. До нее доносились веселая непринужденная болтовня и заразительный смех.

- Мисс Грейнджер, если не ошибаюсь? – услышала она мягкий баритон и, повернувшись, увидела профессора Хокса, - Вы позволите?

Хокс, облаченный в темно-синюю, расшитую серебром мантию выглядел безукоризненно. Золотистые, вьющиеся локоны до плеч обрамляли загорелое красивое с тонкими чертами лицо, на котором выделялись пронзительные серые глаза. Гермиона неоднократно видела нового профессора в Хогвартсе, но, поскольку магловедение она не изучала, встречи их были мимолетными – в Большом зале или в коридорах замка.

- Добрый день, профессор Хокс, - кивнула гриффиндорка, - конечно.

Хокс присел за столик и, подарив ей обворожительную улыбку, спросил:

- Почему же такая красивая девушка скучает в одиночестве?

Гермиона смутилась и покраснела. В серых глазах Хокса, прикованных к ее лицу, плясали веселые искорки. Подозвав мадам Розмерту, он заказал сливочного пива.

- Вы не будете против, если я вас угощу? – спросил он, продолжая разглядывать Гермиону.

- Э… это не совсем удобно, сэр, - пролепетала волшебница.

- Напротив, это очень удобно, - возразил Хокс, - И мне будет чрезвычайно приятно. Прошу вас, не отказывайтесь. И не надо так смущаться. Неужели никто до этого не говорил вам, что вы красивы? Любой уважающий себя мужчина сделал бы комплимент такой очаровательной девушке.

Гермиона улыбнулась. На столике перед ними появились бутылки со сливочным пивом и два бокала.

- Где же ваши друзья? – спросил Хокс, наливая пиво в бокалы, - Вы ведь подруга самого Гарри Поттера, не так ли?

- Так вот чем объясняется ваше внимание ко мне? – ехидно поинтересовалась девушка, напомнив самой себе Снейпа.

- Ну что вы, - Хокс улыбнулся, - Вы заслуживаете внимания сама по себе. Я столько слышал о ваших необыкновенных талантах.

- Вот как? И от кого же?

- Открою вам страшную тайну, - Хокс наклонился к ней и заговорщически подмигнул, - Почти все преподаватели Хогвартса в восторге от вас.

- Почти? – уточнила Гермиона

- Разумеется, профессор Снейп никогда никого не хвалит. Думаю, для вас это не новость, - Хокс рассмеялся.

Гермиона почувствовала легкий укол в сердце и вздохнула. Значит, для Снейпа она по-прежнему пустое место, как бы ей не казалось, что его отношение изменилось. Она просто все придумала, нафантазировала, не было никаких необычных взглядов. Ей так хотелось, чтобы он обратил на нее внимание, что она вообразила себе невесть что.

Хокс, не заметив перемены настроения девушки, продолжал:

- И мне очень жаль, мисс Грейнджер, что такая способная девушка не посещает мои занятия. Я был бы рад видеть вас на своих уроках, - в серых глазах Хокса появилось чуть ли не умоляющее выражение.

- Видите ли, сэр, - стала объяснять Гермиона извиняющимся тоном, - у меня очень большая загрузка и… магловедение не представляет для меня интереса, поскольку я сама маглорожденная.

- Хм… жаль, - пробормотал Хокс, - очень жаль, Гермиона – он произнес ее имя с каким-то особым выражением, заставив девушку вздрогнуть и внутренне напрячься, - Возможно, вы все-таки передумаете? Во всяком случае, я буду на это надеяться.

Они помолчали. Хокс, откинувшись на спинку стула, неторопливо потягивал сливочное пиво и внимательно наблюдал за Гермионой из-под полуопущенных ресниц. Видя, что девушка занервничала, он предпочел сменить тему разговора.

- Знаете, это так странно, - задумчиво произнес он, разглядывая искрящийся в бокале напиток, - Я много читал о вас и вашем друге Гарри Поттере. Это так необычно. Вы оба такие юные, совсем неопытные волшебники, и смогли победить сильнейшего темного мага современности.

- Ну, моя заслуга тут невелика, - Гермиона улыбнулась, заправляя за ухо непослушную прядь волос, - Нам очень помогли профессор Дамблдор и профессор Снейп. Если бы не они, - она вздохнула, - ничего бы не вышло. Ну а все остальное сделал Гарри.

- Ваша скромность вызывает уважение, - Хокс улыбнулся, - но я читал «Ежедневный пророк», вам есть, чем гордиться.

- О, «Пророк», - гриффиндорка рассмеялась, - разве можно верить всей ерунде, которую там пишут? Все в Британии знают, что «Пророку» доверять нельзя.

- Вот как? Но я вернулся в Британию всего пару месяцев назад и, очевидно, еще не во всем разобрался, - он снова улыбнулся.

- Вы бежали во время войны? – уточнила Гермиона.

- О, нет, - Хокс усмехнулся, - возможно, я не такой храбрец, как Гарри Поттер, но бежать я бы не стал. Все гораздо проще. Когда мне было пять лет, родители переехали в Канаду, именно там я получил образование. А теперь мне захотелось вернуться в страну, где я родился.

- Понятно. А я думала, вы учились в Хогвартсе.

- Увы, - Хокс вздохнул, - Хогвартс, безусловно, замечательная школа. Я очарован им.

- Я тоже его очень люблю, с ним связаны дорогие для меня воспоминания, - задумчиво ответила Гермиона, лицо ее погрустнело, - К сожалению, он уже никогда не будет таким, как прежде. Теперь, без Дамблдора.

- Я много слышал о нем, он был великим волшебником.

Девушка кивнула, погрузившись в свои мысли. Хокс хотел что-то сказать, но в это время в кабачок с шумом ввалились Гарри, Джинни и Дин. Уставшие, но довольные, они направились к Гермионе, но в этот момент заметили, что она не одна. Хокс, поднявшись из-за стола, улыбнулся ей и произнес:

- Мне пора, мисс Грейнджер, было приятно побеседовать. Надеюсь, вы передумаете насчет моих уроков, - он слегка поклонился и, направившись к выходу, поприветствовал Гарри, - Мистер Поттер, добрый день. Большая честь для меня.

Гарри рассеянно пожал протянутую руку и проводил удаляющегося Хокса удивленным взглядом.

В конце октября состоялся долгожданный матч по квиддичу Гриффиндор-Хаффлпафф. Гермиона рассеянно наблюдала за игрой с гриффиндорской трибуны, время от времени бросая взгляд на слизеринскую, где сидел Снейп. Иногда ей казалось, что Мастер Зелий тоже посматривает на нее, но она не была уверена, что это не игра ее воображения. Квиддич, как и всегда, не слишком увлекал ее, хотя, как истинная гриффиндорка, она считала своим долгом поддержать родной факультет. Мысли же ее были слишком далеки от разворачивающихся на поле событий, устремляясь к слизеринскому декану.

Между тем, матч проходил со значительным преимуществом Гриффиндора, команда в этот год подобралась сильная как никогда. Наконец, Гарри резко рванул за золотым шариком, показавшимся в противоположном конце поля. Ловец Хаффлпаффа, заметив его движение, метнулся наперерез, но Гарри было уже не остановить. Увернувшись от просвистевшего над головой бладжера, он схватил снитч и гордо взметнул вверх руку с трепещущим в ней шариком.

Гермиона встала со своего места, собравшись спуститься с трибуны следом за остальными гриффиндорцами, как вдруг услышала за спиной баритон Хокса:

- Восхитительная игра, не правда ли мисс Грейнджер?

Оглянувшись, девушка увидела чарующую улыбку профессора магловедения. После встречи в «Трех метлах» Хокс постоянно стремился показать ей свое расположение. Появляясь в Большом зале, Гермиона неизменно чувствовала на себе его взгляд, а, поворачиваясь к преподавательскому столу, натыкалась на его улыбку и пронзительные серые глаза, исполненные нежности. Сталкиваясь с Хоксом в коридорах замка, девушка вновь получала настойчивое приглашение посетить уроки магловедения. Повышенное внимание Хокса смущало ее и понемногу начало раздражать. Волшебница понимала, что их участившиеся встречи нельзя считать случайными, профессор намеренно пытался попадаться ей на глаза как можно чаще, и это сердило еще больше.

- Я не очень люблю квиддич, - произнесла она, - Прихожу поболеть за друзей.

- Конечно, я понимаю, - Хокс говорил неторопливо, слегка растягивая слова, - Непревзойденный ловец Гарри Поттер. Гриффиндору очень повезло. Думаю, в этом году кубок достанется вашему факультету.

Гермиона, не ответив, стала спускаться с трибуны. Хокс шел следом.

- Вы не очень хорошо летаете? – поинтересовался Хокс.

- Как вы догадались?

- Ну, иначе вы бы любили квиддич, - рассмеялся он, - А хотите, я вас научу летать хорошо?

Это Гермионе совсем не понравилось.

- Нет, спасибо, - произнесла она ровным голосом, - меня это не интересует.

Она быстро зашагала к замку, Хокс не отставал.

- Значит, вас интересуют только книги? – осведомился он.

- В основном да, - сухо отозвалась гриффиндорка, не зная как отделаться от назойливого поклонника.

- А я слышал, что вы были девушкой Виктора Крама, - вдруг сказал Хокс, - Что вас могло привлечь в нем? Насколько мне известно, у Крама нет особых способностей, кроме блестящей игры в квиддич.

Гермиона рассмеялась и, остановившись, бросила на Хокса насмешливый взгляд.

- Слышали? От кого же? Вы собираете все сплетни, профессор?

- Не обижайтесь, - ласково попросил Хокс, - О вас много говорят и пишут. Вы слишком знамениты, чтобы люди не интересовались подробностями вашей личной жизни.

Девушка покачала головой и снова двинулась к замку. Они шли так быстро, что опередили всю толпу студентов, неторопливо возвращавшихся с поля для квиддича, и оказались у входа в замок совершенно одни.

- Не хотите сходить в Хогсмид в следующую субботу? – предложил Хокс, когда они уже поднимались на крыльцо, - Я приглашаю. Посидим в «Трех метлах», поговорим.

- А вам не кажется, профессор, - фыркнула Гермиона, - что это… не очень-то хорошо будет выглядеть?

- Совсем нет. Вы уже совершеннолетняя, Гермиона, - Хокс сделал ударение на ее имени, - И можете себе позволить встречаться с мужчинами.

Он неожиданно взял ее за руку и мягко прикоснулся к ней губами.

- Знаете, профессор, - резко сказала Гермиона, выдергивая руку, - Вопрос не только в том, могу ли я себе это позволить, но и в том, хочу ли я этого. Извините, мне нужно идти.

И, резко повернувшись, она поспешила в гриффиндорскую башню. Хокс, задумчиво глядя ей вслед, пробормотал себе под нос:

- Захочешь, дорогая, захочешь.

Послышались голоса поднимающихся на крыльцо студентов, и профессор магловедения направился в свой кабинет.

От одной из колонн в отдаленном уголке холла, скрытого в полумраке, отделилась мрачная фигура в черной мантии. Северус Снейп, а это был именно он, с ненавистью смотрел вслед удаляющемуся Хоксу.

Украдкой посматривая на Гермиону во время матча, он отметил, что девушка сидела с каким-то отсутствующим выражением лица, не особо внимательно наблюдая за игрой. Конечно, она обрадовалась, когда Поттер поймал снитч, и помахала ему рукой, но было очевидно, что большую часть времени мысли ее блуждали где-то далеко. Северус замечал, что она бросает взгляды на слизеринскую трибуну, и ему хотелось верить, что она смотрит именно на него. Зельевар чувствовал, что его сердце начинает биться сильнее, когда взгляд маленькой гриффиндорки обращался в его сторону. Когда матч закончился, он увидел нечто, заставившее его нахмуриться. Хокс, сидевший несколькими рядами выше Гермионы, торопливо спустился вниз и о чем-то заговорил с ней. Снейп ощутил внутри какую-то болезненную пустоту и холод. Скривив лицо в презрительной гримасе, он быстро выбрался с трибуны и чуть ли не бегом направился в замок. Поднявшись на крыльцо, он оглянулся и увидел Гермиону, шагающую вместе с Хоксом. Они о чем-то разговаривали, девушка, то улыбалась, то хмурилась. Мастер Зелий побледнел, сердце его сжалось от тоски. Видя приближающуюся пару, он скользнул вглубь холла и притаился за одной из колонн. Услышав их разговор и увидев жадный взгляд, которым Хокс пожирал уходившую Гермиону, Снейп пришел в ярость. Примчавшись в свой кабинет, он запер дверь и закружил по комнате, выпуская наружу кипевший в нем гнев. Под руку подвернулась какая-то склянка, и он со всей силы запустил ею в стену. «А чего ты хотел?» - зашипел внутренний голос – «Ты же ничего не делаешь». «А что я могу сделать?» - он в отчаянии запустил руку в волосы. «Сказать ей, что ты чувствуешь». «Чтобы она посмеялась надо мной? Вместе с этим Хоксом? Грязный урод из подземелий размечтался…». «Она не такая и тебе это прекрасно известно, – возразило второе я, - К тому же, если ты не заметил, Хокса она послала куда подальше». «Может просто заигрывает с ним» «Ну да. Сам то веришь в эту чушь?» Снейп продолжал метаться по кабинету, а воображение подсовывало ему картины с Хоксом и Гермионой одну красочнее другой.

После квиддичного матча Гермиона старательно избегала профессора магловедения, делая все возможное, чтобы свести количество встреч с ним до минимума. Чтобы Хокс не застал ее в одиночестве, она постоянно находилась в компании кого-нибудь из однокурсников. Чаще всего это оказывался Дин, к огромной радости последнего и к еще более огромному негодованию Снейпа, тут же обратившего внимание, что Гермиона стала проводить много времени с Томасом.

Одним из вечеров, выполняя свои обязанности старосты, гриффиндорка обходила коридоры замка, когда услышала позади себя шаги и обернулась на знакомый голос:

- Мисс Грейнджер, какая приятная встреча.

Хокс просто сиял от счастья. Они были совершенно одни в пустом мрачном коридоре второго этажа.

- Добрый вечер, профессор Хокс, - поздоровалась девушка, лихорадочно соображая как отвязаться от него.

- Мы с вами так давно не виделись, Гермиона, - сладким голосом произнес Хокс, приближаясь к ней, - Почему вы избегаете меня?

- Я… я не избегаю, профессор, - волшебница попятилась, - Просто у меня очень много дел.

- Правда? – теперь он стоял совсем рядом, - Но сейчас ведь вы никуда не торопитесь, и мы можем поговорить, не так ли?

- Э… на самом деле нет, сэр, - она выдумывала на ходу, - Я иду по делу. Мне нужно… к профессору Снейпу, - соврала она.

- Неужели общество этой старой летучей мыши вам приятней моего? – Хокс взял ее за руку и ласково проговорил, - Вы мне нравитесь, Гермиона. Очень нравитесь.

Гермиона попыталась отстраниться, но он сжал ее руку и притянул ближе к себе.

- Профессор Снейп подождет, - прошептал он, наклоняясь к ее лицу с явным намерением поцеловать.

- Пустите меня! - крикнула девушка, резко дернувшись в попытке освободиться.

- Что здесь происходит? – раздался холодный голос за ее спиной, заставив вздрогнуть и девушку и Хокса.

Гермиона никогда еще не была так рада видеть Мастера Зелий. Хокс, наконец, выпустил ее руку и сделал шаг назад.

- А, Северус, - лениво протянул он, - Вот беседуем с мисс Грейнджер о пользе изучения различных предметов.

Гриффиндорка резко развернулась и, устремив на Северуса умоляющий взгляд, быстро затараторила:

- Профессор Снейп, я как раз шла к вам. Это по поводу того эссе, что вы нам задали. Понимаете, в книге Роджерса эта тема изложена просто отвратительно. И я… я надеялась, что вы поможете мне прояснить некоторые вопросы или порекомендуете более подходящую книгу, сэр.

Если бы Снейп не умел скрывать свои эмоции, он открыл бы рот от удивления. Он точно знал, что не задавал им никакого эссе. Но в ее карих глазах была такая мольба, обращенная к нему, что зельевар невольно вздрогнул.

- Что ж, мисс Грейнджер, я ждал, что это задание вызовет много вопросов, - насмешливо произнес он, принимая ее игру, - Даже наша мисс Всезнайка не может справиться с ним? Возможно, вам неизвестно, но в Хогвартсе имеется библиотека, не пробовали поискать там? – он изогнул бровь.

- Я искала, сэр, - с отчаянием проговорила Гермиона, - Но ни в одной книге ничего нет о проклятиях Черной смерти.

- И директор еще считает вас лучшей ученицей школы? – съязвил Снейп, - Ладно, чтобы МакГонагалл не обвинила меня в очередной раз, что я придираюсь к ее обожаемым гриффиндорцам, придется дать вам книгу. Надеюсь, вы будете обращаться с ней аккуратно.

- Спасибо, сэр, - пролепетала девушка.

- Следуйте за мной, мисс Грейнджер, - приказал он, резко развернувшись, так что полы черной мантии взметнулись вверх, - Вам несказанно повезло, профессор Хокс, - бросил он через плечо, - что эта несносная мисс Я-знаю-все-и-даже-больше не посещает ваших уроков.

И оставив Хокса стоять столбом, они скрылись в коридоре, ведущем в подземелья.

Снейп открыл дверь своего кабинета и, пропустив вперед девушку, вошел следом. Гриффиндорка остановилась в нерешительности. Мастер Зелий молча запер дверь, прошел мимо нее и остановился у противоположной стены. Он повернулся к Гермионе, скрестив руки на груди, и поинтересовался вкрадчивым голосом:

- Ну и зачем вы устроили этот спектакль, мисс Грейнджер?

- Профессор, - Гермиона смущенно смотрела в его черные глаза, пронизывавшие ее насквозь, - Мне показалось, вы и сами поняли, вы же подыграли мне.

- Допустим. Но мне хочется услышать вашу версию.

- Я не знала, как мне… избавиться от общества профессора Хокса, - пробормотала девушка, опуская глаза.

- И вы воспользовались мной, - констатировал Снейп, голос его стал ледяным, - Мисс Грейнджер, вы считаете, что можете манипулировать мной по своему желанию? Или, может, думаете, что я прекрасно подхожу на роль марионетки?

- Ни то, ни другое, сэр, - решительно возразила Гермиона, поднимая голову и глядя ему в глаза, - Я вам очень благодарна. И я не манипулировала вами. Я думала… вы поняли, что я нуждалась в вашей помощи.
Она пересекла кабинет и остановилась в шаге от него. Снейп вздохнул, глядя в ее доверчивые, широко распахнутые карие глаза.

- А у вас богатая фантазия, - усмехнулся он, - Что это еще за проклятие Черной смерти, не расскажете?

Гермиона счастливо рассмеялась. Он просто терял голову, когда слышал этот смех.

- Не знаю, ляпнула первое, что в голову пришло, - ответила она и добавила, - Больше всего я боялась, что вы не поймете меня и уйдете, оставив там, - она передернула плечами.

- Профессор Хокс преследует вас? – тихо поинтересовался Северус.

Волшебница замялась, не зная, что ответить. Обсуждать одного преподавателя с другим ей показалось неэтичным.

- Почему вы молчите? Он нравится вам? – резко спросил зельевар.

- Что? Нет, конечно. Он… он слишком настойчиво предлагает мне изучать свой предмет.

- Мне показалось, что беседа у вас с ним шла не об уроках, - лениво заметил Снейп, не сводя с нее взгляда.
Гермиона покраснела.

- А говорили, что не лжете, - презрительно выплюнул Снейп, - Или опять кого-то спасаете?

- В чем я солгала? – обиделась Гермиона, - Просто… обвинять профессора… это... э… может, я неверно истолковала его намерения.

- Я думал, гриффиндорцы ничего не боятся, - произнес он, - Вы же всегда говорите то, что думаете. Вот и скажите мне, - Северус сделал шаг вперед и оказался совсем рядом с ней.

- Хорошо, - она посмотрела в его черные глаза, - Он проявляет ко мне слишком большой интерес.

- Вам это нравится?

- Нет.

- Почему вы не пожалуетесь директору или хотя бы своему декану?

- Я справлюсь сама, - Гермиона вздернула подбородок, - А жаловаться на то, что кто-то засыпает меня комплиментами, глупо.

- Сегодня не справились, - прошелестел зельевар, - настолько, что предпочли убежать в подземелья и спрятаться у старой летучей мыши.

- Вы слышали?

- Кое-что, - по губам Северуса скользнула усмешка.

- Он просто самовлюбленный идиот, он и мизинца вашего не стоит, сэр, - горячо произнесла Гермиона.

Снейп почувствовал настолько сильное желание прикоснуться к ней, что поспешно убрал руки за спину, чтобы удержаться от искушения.

- Вы, в самом деле, так считаете? – спросил он, завороженно глядя в ее лицо.

- Да, сэр, - прошептала девушка.

Воцарилось неловкое молчание. Гермиона чувствовала, как в груди быстро колотится сердце, удары которого казались такими громкими, что она удивлялась, как это Снейп не слышит этого. Сейчас она была почти уверена, что не ошибается, и профессор тоже что-то чувствует к ней. В какой-то момент ей показалось, что он хочет обнять ее, и она почувствовала легкое разочарование, когда он спрятал руки за спину. Но он по-прежнему стоял очень близко, и она с наслаждением вдыхала исходящий от него легкий запах трав.

- Пожалуй, нужно дать вам книгу, - наконец, произнес Снейп и двинулся к своим шкафам, - А то вся ваша замечательная инсценировка провалится.

Порывшись в шкафу, он извлек внушительный фолиант и снова подошел к Гермионе.

- Возьмите, - он протянул ей книгу, - Возможно, найдете что-то для себя интересное.

Гриффиндорка потянулась за книгой, пальцы их соприкоснулись, заставив обоих замереть. Они стояли, смотря в глаза друг другу, не решаясь пошевельнуться, чтобы не нарушить столь волнующее обоих прикосновение. Снейп опомнился первым и выпустил книгу из рук.

- Вам пора, мисс Грейнджер, - произнес он, - Я провожу вас, чтобы вы снова не влипли в какую-нибудь неприятность.

- Спасибо, профессор, - проговорила Гермиона, - за книгу и за все остальное.

Они покинули кабинет и в полном молчании двинулись в сторону башни Гриффиндора.

Праздничный пир по случаю Хеллоуина был, по мнению Снейпа, слишком шумным. Громкие разговоры и радостные лица студентов, собравшихся в Большом зале, по обыкновению раздражали его. Сидя за преподавательским столом между МакГонагалл и Хоксом, он ждал того момента, когда сможет, наконец, удалиться к себе в подземелья. Единственным, что доставляло ему радость в этом зале, была Гермиона, на которую он время от времени бросал осторожные взгляды. В который раз он задумывался о том, чувствует ли девушка к нему хоть что-нибудь. Иногда ему казалось, что так и есть, что она смотрит на него с волнением в глазах, что ей приятно его общество. Но сомнения мучили его, не давая ничего предпринять. Он боялся отпугнуть ее, боялся показаться ей таким же пустым искателем приключений как Хокс. Не отшатнется ли она от него с отвращением, если он скажет ей о своих чувствах? Не будет ли избегать его, поняв, что он проявляет к ней интерес, как к женщине? Северус настолько погрузился в свои мысли, что не сразу услышал, что Хокс о чем-то его спрашивает.

- Что вы сказали? – резко спросил он, повернувшись к профессору магловедения.

- Я спрашивал, Северус, - произнес Хокс, откинувшись на спинку стула, - вы ведь раньше преподавали зелья?

- Да.

- И до сих пор варите зелья для больничного крыла?

- Почему вас это интересует? – сухо осведомился Снейп.

- Скажите, а сложно сварить приворотное зелье?

- В Канаде не учат зельеварению? – брови Северуса взметнулись вверх, по губам скользнула презрительная улыбка, - Такие вещи у меня знали третьекурсники.

- Я не был силен в зельях, - рассмеялся Хокс, - а сейчас вдруг стало любопытно.

- Неужели? – ледяным голосом поинтересовался Снейп, - С чего бы это?

- Да так, знаете, молодость, - Хокс ухмыльнулся, довольный собой, - Пора нехитрых желаний.

Его взгляд скользнул к гриффиндорскому столу, губы растянулись в хищной улыбке. У Северуса все похолодело внутри, намерения Хокса не оставляли никаких сомнений. Хокс наклонился ближе к нему и, подмигнув, заговорил полушепотом:

- Так как, Северус? Поможете коллеге? Я хорошо заплачу за зелье.

- Я не варю подобных зелий, - прошипел Снейп, - А вам. Советую. Выбросить. Это. Из. Головы.

Не дожидаясь ответа Хокса, он резко поднялся из-за стола и вышел из Большого зала.

Оказавшись в своем кабинете, он плеснул в стакан огневиски и залпом выпил. В висках стучало, сердце сводило от боли. «Думай, Северус, думай. Он не откажется, это ясно. Достать амортенцию не такая уж проблема. Как защитить девчонку? Ты не сможешь все время быть рядом с ней. Выгнать этого ублюдка из Хогвартса? Но как? Стереть ему память, чтобы он и думать забыл о Гермионе? Подлить ему что-нибудь в тыквенный сок? Лучше всего яду. Черт! Я готов его шарахнуть Авадой.»

Промучившись остаток вечера, он решил предупредить Гермиону, надеясь, что ее осмотрительность удержит ее от неверных поступков.

***

Он еле дождался конца урока.

- Мисс Грейнджер, задержитесь, у меня есть вопросы по вашей последней домашней работе.

Гермиона подошла к его столу и вопросительно посмотрела на профессора. Они остались в классе одни, и Северус, вздохнув, произнес:

- Мисс Грейнджер, разговор пойдет не о домашнем задании.

Карие глаза, распахнувшись, удивленно уставились на него.

- Я должен… предупредить вас.

- Предупредить? – переспросила девушка.

- Да, - он потер переносицу, - Есть вероятность, что вас попытаются напоить амортенцией.

- Как вы узнали, сэр? Кто?

- Мисс Грейнджер, как я узнал, не имеет значения. Насчет всего остального, думаю, вы сами в состоянии догадаться.

- Вы намекаете… - в глазах гриффиндорки промелькнул испуг.

- Я ни на что не намекаю, - резко прервал ее Снейп, - Не прикидывайтесь глупее, чем вы есть на самом деле. Будьте осторожны. Не пейте и не ешьте ничего, во что могло быть подмешано зелье. Не принимайте в подарок конфеты и напитки. Не ходите одна, держитесь ближе к друзьям. Если вы, конечно, не горите желанием испытать действие зелья на себе.

- Спасибо, сэр, - растерянно пробормотала Гермиона, - я приготовлю антидот.

- В таком случае, - Северус позволил себе улыбнуться, - предупредите кого-то из своих друзей, чтобы вас заставили его принять, если вы будете вести себя… странно.

Волшебница молчала, раздумывая над его словами.

- Вы свободны, мисс Грейнджер, - произнес он, опускаясь на стул.

Девушка кивнула и вышла из класса.

Книга, которую Снейп дал Гермионе, была посвящена созданию контрзаклинаний против различных темных проклятий. Едва начав читать ее, девушка уже не могла оторваться. Оказалось, что процесс создания контрзаклятий, хоть и сложный, но невероятно увлекательный. Для Гермионы это оказалась одна из тех тем, о которых она не знала совсем ничего, поэтому она с жадностью поглощала текст, главу за главой, засиживаясь над книгой до глубокой ночи.

Прошло несколько дней. Задержавшись после очередного урока Защиты от Темных Искусств, Гермиона дождалась, когда остальные студенты покинут класс, и подошла к Снейпу. Она с улыбкой протянула ему книгу и произнесла:

- Большое спасибо, профессор. Книга просто невероятно интересная, я не могла оторваться.

Мастер Зелий взглянул в ее сияющие глаза и с оттенком недоверия в голосе спросил:

- Неужели уже все прочитали?

- Да, сэр, - кивнула волшебница, - А почему вы не даете нам эту тему на своих уроках? Разве это не было бы полезно?

- Да потому что большинство из сидящих с вами в классе не поймут и половины того, что написано в этой книге, - отозвался Снейп, изобразив презрение на лице, - Не говоря уже о том, чтобы хоть в какой-то мере овладеть искусством создания контрзаклятий.

- Мне кажется, вы не правы, сэр, - возразила Гермиона, - Я все поняла. Конечно, разработать собственное контрзаклятие будет непросто, но если как следует подумать и упорно поработать, то…

- Мисс Грейнджер, - перебил ее Северус, ухмыльнувшись, - Когда я сказал «большинство», я не имел в виду вас. Вы являетесь исключением из правила. К сожалению, основная масса студентов не умеет и не желает ни думать, ни упорно работать.

Гермиона слегка покраснела и не нашлась, что ответить. Зельевар смотрел на нее насмешливым взглядом, а затем предложил:

- Раз вы все так прекрасно поняли, напишите мне работу, в которой изложите свои мысли на эту тему. Если она мне понравится, я дам Гриффиндору дополнительные баллы.

- Хорошо, профессор, - девушка с радостью согласилась, - А… - она замялась, - вы не могли бы дать мне еще что-нибудь почитать?

- Мисс Грейнджер, - Снейп изогнул бровь, - вы не перепутали меня с мадам Пинс?

- Извините, сэр, - Гермиона смущенно опустила глаза.

- Ладно, мисс Грейнджер, - он усмехнулся, - Я посмотрю, что еще вас сможет заинтересовать.

Получив от Гермионы обещанную работу, Снейп пришел в восторг. Девушка определенно не страдала верхоглядством. За столь короткий срок она прочитала книгу, полностью вникнув в смысл и сделав собственные, весьма интересные, выводы. Чтение работы доставило Северусу истинное наслаждение. Сейчас за строками этого серьезного сочинения он видел уже не студентку-всезнайку, а вдумчивого и серьезного собеседника, равного себе. Ход ее мыслей напоминал ему его собственные рассуждения, заставляя восхищаться девушкой.

- Мисс Грейнджер, задержитесь, - сухо произнес Снейп, когда студенты потянулись из класса после только что закончившегося урока.

Зельевар дождался, когда закроется дверь за последним студентом, затем извлек откуда-то довольно внушительных размеров том и протянул его гриффиндорке.

- Думаю, эта книга вам понравится, - произнес он.

Девушка бережно взяла из его рук фолиант и восторженно ахнула.

- Это же… это же… «Магия» Энджелуса Таргенсона! Старинное издание! Большая редкость в наши дни…

- Рад, что вы способны оценить эту вещь, мисс Грейнджер, - спокойно ответил Северус, стараясь скрыть бушевавшую внутри радость.

- Но, профессор, - смутилась Гермиона, - вам не жалко… давать ее мне?

- Если бы было жалко, я бы не давал, как вы полагаете? – язвительно отозвался Снейп.

- Спасибо, сэр. Я буду аккуратно с ней обращаться.

- Да уж, постарайтесь над ней не есть, - и, встретив ее удивленный взгляд, прибавил, - Я в курсе вашей ужасной привычки читать за обедом.

Гермиона виновато улыбнулась.

- Что касается вашего сочинения, - Снейп сделал паузу, заставив девушку замереть в ожидании его вердикта, - Я нахожу его… великолепным. Двадцать баллов Гриффиндору.

Радость, вспыхнувшая в глазах волшебницы, была ему лучшей наградой.

- Можете идти, мисс Грейнджер, а то опоздаете на следующий урок.

Первые декабрьские дни принесли с собой легкий морозец и ежедневные снегопады. Стоя на площадке астрономической башни, Гермиона наблюдала за неторопливым полетом снежинок, сверкавших в темном воздухе. На Хогвартс опустилась ночь, но девушка не спешила отправляться в гриффиндорскую башню. Совсем недавно она открыла для себя это место, где в вечерние часы всегда царили тишина и покой. Здесь можно было в одиночестве предаваться своим мечтаниям, не беспокоясь о том, что кто-то потревожит тебя. Холод давал себя знать, и она поплотнее закуталась в мантию. Но уходить не хотелось. Волшебница подошла ближе к краю и взглянула вниз. С башни открывался великолепный вид на засыпанную снегом территорию Хогвартса. Внизу виднелась хижина Хагрида с желтоватыми пятнами освещенных окон, а чуть дальше темной мрачной громадой возвышался Запретный лес. Гермионе было грустно оттого, что скоро придется расстаться с местом, ставшим столь дорогим для нее. Расстаться с Северусом. Девушка вздохнула. Безусловно, ее отношения с мрачным зельеваром сильно изменились после его возвращения. Но ей хотелось совсем другого, она любила его всем сердцем, а он то ли не замечал этого, то ли не хотел замечать. Когда они оставались наедине, Мастер Зелий так смотрел на нее, что ей казалось, будто он хочет поцеловать ее или обнять. Но ничего подобного не происходило, Снейп продолжал держаться официально, каждый раз разрушая ее надежды на ответные чувства. Она смахнула одинокую непрошеную слезинку, покатившуюся по щеке.

- Не спится, мисс Грейнджер? – раздался знакомый голос за спиной, заставив ее вздрогнуть.

Снейп, как обычно, появился абсолютно бесшумно. Гермиона ничего не ответила, продолжая всматриваться в ночную тьму. Зельевар подошел и остановился позади нее. Она почувствовала тепло, исходящее от его тела, и ее бросило в жар.

- Что вы здесь делаете? – от его тихого голоса, прозвучавшего над самым ухом, по телу побежали мурашки.

- Здесь хорошо думать, - отозвалась гриффиндорка.

- Я вам помешал?

- Вы не можете помешать, профессор, - тихо сказала Гермиона, - Возможно, вы единственный человек, который не может помешать.

Он помолчал какое-то время, обдумывая ее ответ, а затем спросил едва слышно:

- О чем же вы думали?

- О Хогвартсе. О том, как мне не хочется покидать его и… - она запнулась и, решившись, все-таки произнесла, - о вас.

- Обо мне? – даже не видя его лица, девушка представила, как изогнулись его брови, и улыбнулась.

- Да, о вас, - прошептала она, бросаясь в омут с головой, - Больше всего о вас. Мне будет не хватать вас, сэр.

Северус почувствовал, как сердце подпрыгнуло в груди и бросилось вскачь.

- Почему? – тоже шепотом спросил он.

- Потому что без вас моя жизнь будет пустой.

Гермиона поежилась от холода.

- Вы замерзнете, мисс Грейнджер, - тихо произнес профессор, снимая свою мантию и накидывая ей на плечи.

Волшебница замерла от ощущения его теплой мантии, хранившей его запах и тепло его тела. Случайное прикосновение его рук к ее плечам взволновало ее, вызвав дрожь. Она повернулась к нему и, взглянув в его черные глаза, спросила:

- А как же вы, профессор? Разве вам не холодно?

- Я привычный, - усмехнулся он, - к тому же, я просто обязан следить за здоровьем студентов.

- Под этой мантией вполне хватило бы места для двоих.

- Вы в своем уме, мисс Грейнджер? – прошипел Снейп.

- Ну, мы ходили под мантией Гарри вдвоем и даже втроем, - Гермиона виновато потупилась, осознав, что только что предложила.

Северус дотронулся до ее руки, которая была холодна как лед.

- Мерлин! – воскликнул он взволнованно, - Вы совсем закоченели. Разве так можно, глупая вы девчонка?

Зельевар сжал ее холодные ладошки своими теплыми сильными руками и стал растирать их. Этого ему показалось мало, и он притянул ее руки к своему лицу, попытавшись согреть их дыханием. Ощутив невольное прикосновение его губ к своей коже, Гермиона вздрогнула и замерла от неожиданности. Снейп это почувствовал и в тот же миг резко отстранился, по-своему истолковав ее реакцию.

- Я думаю, вам следует вернуться в башню своего факультета, - холодно произнес он, - пока вы не довели себя до больничного крыла, - тонкие губы искривились в усмешке.

Девушка смотрела на него непонимающим взглядом. Только что он был таким нежным и заботливым, но вдруг так внезапно переменился без всякой причины.

- И кстати, - добавил он, сверля ее взглядом, - двадцать баллов с Гриффиндора за поздние прогулки.

Гермиона вспыхнула от обиды.

- Мгновение назад вы были совсем другим человеком, - сказала она дрожащим голосом и, сделав шаг к двери, вспомнила, что на ней по-прежнему его мантия.

Резким движением она сорвала ее с плеч и, швырнув ее прямо в Мастера Зелий, сердито выпалила:

- И я совершенно не нуждаюсь в вашей мантии!

Не дожидаясь ответа, она бросилась к выходу с площадки, буркнув себе под нос что-то очень похожее на «идиот». Прежде, чем Снейп опомнился, хлопнула дверь, и он услышал стремительно удаляющийся звук ее шагов на ступеньках лестницы.

«Ты кретин, Северус, - не замедлил доложить ему внутренний голос, - совершенный кретин». Профессор судорожным движением потер виски, продолжая смотреть на дверь, словно ожидал, что Гермиона вернется. «Я ей противен, ей неприятны мои прикосновения, - пробубнил он, пытаясь убедить сам себя». «Идиот! Она почти призналась тебе, а ты что? Двадцать баллов с Гриффиндора?! Бесчувственный остолоп!» «Мерлин! Что я наделал! Я же оттолкнул ее». Снейп обхватил голову руками. Он никогда не умел разговаривать с женщинами. Если бы он признался в свое время Лили в своих чувствах, может, вся его жизнь сложилась бы по-другому. Горечь и боль утраты снова затопили его, лишая способности трезво мыслить.

Два дня спустя Снейп возвращался из Запретного леса, где он бесцельно бродил, предаваясь мыслям о Гермионе. К счастью, была суббота, что избавляло его от необходимости общаться со студентами. Подходя к хижине Хагрида, он заметил знакомую фигурку, одиноко сидевшую на пеньке и что-то рисовавшую прутиком на снегу. Он чуть не задохнулся от радости и поспешно бросился к ней. Услышав поскрипывание снега под его ногами, гриффиндорка подняла голову. Увидев Северуса, она отвернулась, закусив губу.

- Мисс Грейнджер, - слегка запыхавшимся голосом произнес он, - Что вы здесь делаете?

- Пришла навестить Хагрида, - сухо отозвалась она, все также глядя в другую сторону, - Но его нет дома. Сколько за это положено снять баллов, профессор? – она посмотрела ему в глаза.

- Послушайте, я был не прав… - начал он.

- Неужели? Ну, вам не привыкать, профессор, - едко ответила Гермиона, - Не замечала, чтобы это когда-нибудь вас беспокоило. Так что вы вполне можете снять с меня баллы за неуважение и возвращаться в замок с чистой совестью. В этот раз это хотя бы будет за дело.

- Мисс Грейнджер, - зельевар присел рядом на корточки и, взяв ее за руку, посмотрел ей в глаза, - Я не знаю, что на меня тогда нашло. Я верну Гриффиндору баллы, обещаю.

- Лжете, профессор, - глаза ее сузились, - Прекрасно вы знаете, что на вас нашло. Только говорить не хотите. Что, скажете, я не права?

- И откуда вы такая умная только взялись? – беззлобно произнес Снейп, любуясь ее лицом, - Двадцать баллов Гриффиндору за догадливость. Хорошо, я скажу. Только сначала вы честно ответите мне на один вопрос.

Гермиона взглянула на него с любопытством.

- Вам было неприятно, когда я… э… пытался согреть вас?

- Вы с ума сошли, профессор? – искренне удивилась волшебница, - Мне было очень приятно, неужели вы этого не заметили?

Северус улыбнулся и слегка сжал ее руку. Гермиона смотрела на него выжидающе.

- Я… подумал, что вам было это неприятно, и решил, что позволил себе лишнее. И поэтому…

- Предпочли отгородиться своей обычной маской холодности и сарказма, - закончила она за него.

- Да, - Снейп кивнул.

Девушка вздохнула и снова уставилась куда-то в сторону.

- Я не хотел вас обидеть, - осторожно произнес Северус, - И знаете… когда вы уедете из Хогвартса, мне тоже вас будет не хватать.

- Почему? – повторила она его вопрос, устремив на него пытливый взгляд карих глаз.

- Потому что моя трижды ненужная жизнь станет еще более никчемной… без вас.

Гермиона молча смотрела в бездонные черные глаза, осознавая, ЧТО он ей сказал.

- Сейчас вы настоящий, - прошептала она, улыбнувшись, - Я знала…

Она сняла свои пушистые варежки и, дотронувшись до его руки, обнаружила, что она совсем холодная.

- Кажется, теперь моя очередь согревать вас, профессор, - робко произнесла гриффиндорка, обхватив его большую ладонь своими теплыми ладошками и притянув к своему лицу, совсем как это сделал он на астрономической башне.

Она наклонилась к нему так, что ее волосы приятно щекотали кожу рук и лица. От ощущения ее влажного горячего дыхания на своей коже у Северуса вдоль позвоночника побежали мурашки, а низ живота свело судорогой. Он сглотнул и стиснул зубы, сдерживая стон. Ее теплые губы слегка прикоснулись к его руке, окутывая рассудок пеленой тумана. Безудержное желание затопило все его существо.

- Мисс Грейнджер, - хрипло пробормотал зельевар.

Гермиона подняла голову и встретилась взглядом с его горящими глазами, сказавшими ей больше, чем все слова до этого. Послышался собачий лай и, одновременно повернувшись, они увидели приближавшегося к ним Клыка. Поодаль, не спеша, брел Хагрид. Снейп, опомнившись, резко поднялся на ноги, мгновенно вернув на свое лицо холодную маску безразличия. «Черт, - пронеслось в голове у Гермионы, - ну почему именно сейчас?».

- Не сидите слишком долго на улице, мисс Грейнджер, - произнес он, стараясь не смотреть ей в глаза, - Вы можете замерзнуть.

Повернувшись к ней спиной, он быстро зашагал в замок. Гермионе оставалось только проклинать так некстати появившегося Хагрида и гадать, что же это все-таки было со стороны Снейпа – минутная слабость или проявление тщательно скрываемых чувств.

Все последующие дни до Рождества Снейп ни словом, ни жестом не напоминал ей о том, что произошло на астрономической башне и у хижины Хагрида, а сама она не решалась заговорить об этом. Они пару раз сталкивались в библиотеке, а после одного из уроков Гермиона вернула ему очередную книгу, но Снейп держался так официально и холодно, что девушка даже засомневалась, не приснились ли ей те две встречи. Она смотрела на него, надеясь прочесть в его глазах хоть какое-то подтверждение, что произошедшее не было нелепой случайностью. Но Мастер Зелий либо поспешно отводил взгляд, либо напускал на себя такое непроницаемое выражение, что попытки что-либо понять были абсолютно безнадежны.

Северус же все эти дни просто не находил себе места. Две последних встречи с Гермионой словно прорвали плотину, и старательно сдерживаемая страсть захлестнула его. Теперь он думал о юной гриффиндорке ежечасно, ежеминутно. В снах, ставших ослепительно яркими и реалистичными, она была с ним, в его объятиях, отвечала на его поцелуи и ласки. Просыпаясь по утрам, он весь горел в огне и опрометью мчался в ванную, надеясь, что холодный душ снимет с него напряжение. Он желал ее так сильно, что видеть ее и не иметь возможности прикоснуться к ней, было невыносимой мукой. Уроки у семикурсников превратились для него в ужасающую пытку. И теперь он еще сильнее боялся того, что ошибся, что неверно истолковал ее слова, до ужаса боялся стать объектом для насмешек. «Признайся ей, - твердил внутренний голос, - Скажи, что она тебе нравится». Но он не мог заставить себя сделать этот шаг. «Потеряешь ее, как Лили, трусливый идиот!».