Регистрация нового пользователя

- Не спеши! Сушеных скарабеев надо растолочь в мелкий порошок, а у тебя, посмотри, какие огромные куски! – девочка лет тринадцати с вьющимися каштановыми волосами в раздражении посмотрела на огненно-рыжего парнишку помладше, пытавшегося всыпать в котел истолченных в ступке скарабеев.

Они находились в пустующем классе на пятом этаже школы чародейства и волшебства Хогвартс. Зелье в стоявшем на полу котле слегка кипело на медленном огне, и от него поднималась тоненькая струйка пара. Девочка стояла на коленях, сосредоточенно помешивая булькающую жидкость и внимательно следя за процессом приготовления. Вокруг были разложены ингредиенты и необходимое оборудование.

- Ты всегда придираешься, Роузи, - недовольно возразил мальчик, - я очень даже хорошо все растолок. Кусочков почти нет.

- Послушай меня, Хьюго Уизли! – девочка повернулась к брату, и карие глаза сердито сверкнули, - Зельеварение – это сложная и тонкая наука, тут надо все делать точно и аккуратно, слово «почти» совершенно неуместно.

- Ты такая же зануда, как и мама, - отмахнулся Хьюго, вновь попытавшись всыпать в котел своих скарабеев.
Роузи, зашипев, оттолкнула его руку.

- Еще раз так сделаешь, - пригрозила она, - наложу заклятие обездвиживания и отлевитирую тебя в твою башню.

Мальчик обреченно застонал и продолжил толочь скарабеев. Роузи хмуро взглянула на брата, досадуя на него за то, что он втянул ее в свою затею. Хьюго не был силен в зельеварении, но зачем-то ему приспичило сварить зелье прыгучести. Причин своей навязчивой идеи он сестре объяснять не пожелал. Девочка вздохнула. Как хорошо было бы сейчас лежать в своей кровати в спальне девочек в башне Равенкло с какой-нибудь интересной книгой в руках... А вместо этого она должна, стоя на коленках в заброшенном классе, варить это несчастное зелье, рискуя попасться за этим занятием Филчу. Правда, Роузи очень надеялась на тщательно наложенное запирающее заклинание, которое помешает старому сквибу обнаружить их. Но время приближалось к полуночи, и возвращаться в башни своих факультетов им придется по темным ночным коридорам школы, так что Филч и миссис Норрис будут рады-радешеньки прихватить нарушителей. Только опасение, что, решившись варить зелье в одиночку, Хьюго обязательно все напутает и может серьезно пострадать, заставило Роузи присоединиться к нему. Ее непутевый братец вечно попадал в неприятности. Всего за какие-то три месяца, проведенные в школе, он ухитрился сломать метлу, трижды попасться Филчу после отбоя, расплавить два котла на уроках зелий, потерять учебник по трансфигурации, заработать взыскание от всегда спокойного и добродушного Флитвика и даже оказаться в директорском кабинете, где его сурово отчитала сама Минерва МакГонагалл. Роузи уже устала читать в каждом письме от мамы просьбы присматривать за Хьюго и не позволять ему совершать глупости. Легко сказать, не позволять! Разве за Хьюго уследишь?! Он такой непоседа и выдумщик! Думает, о чем угодно, только не об уроках. Да и дело осложнялось тем, что распределяющая шляпа отправила их на разные факультеты.

Их родители учились в Гриффиндоре, и поэтому решение шляпы, отправившее Роузи в Равенкло, оказалось слегка неожиданным. Однако, мама, услышав об этом, обрадовалась и сердечно поздравила дочку с поступлением на самый умный факультет Хогвартса. Папа проворчал что-то о том, что, либо шляпа напутала, либо Роузи не достает смелости. Но с самого первого дня Роузи училась так, что быстро приобрела славу лучшей ученицы школы, и сомнений в правильности решении шляпы ни у кого не возникало.

Хьюго, поступивший в школу на два года позже сестры, предсказуемо попал в Гриффиндор, вызвав бурный восторг и одобрение отца, всегда смотревшего на проделки сына сквозь пальцы, пытаясь убедить всех и каждого, что Хьюго ведет себя, как истинный гриффиндорец. Мама в подобных случаях обычно поджимала губу и говорила, что быть гриффиндорцем это вовсе не значит быть идиотом.

- Слушай, Роузи, - вдруг подал голос Хьюго, - понимаешь… тут… такое дело…

- Какое дело? – девочка покосилась на него с подозрением.

- Нам… э… задали сочинение по зельеварению…

- Ну и что? – глаза Роузи сузились.

- Так… это… - замялся мальчик, - скарабеев уже можно высыпать?

Роузи заглянула в ступку и согласно кивнула.

- Ты так хорошо разбираешься в зельях, - сладким голосом пропел Хьюго.

- Не подлизывайся! Что тебе надо?

- Я что-то совсем не знаю… что там написать… - признался мальчик, стараясь не смотреть на сестру.

- И когда надо сдать это сочинение?

- Э… хм… завтра…

- Вот как? – голос Роузи задрожал от негодования, - И ты, конечно, только сейчас об этом вспомнил? Ты хотя бы в библиотеку ходил?!

- Ну… понимаешь… э… у меня не было времени…

- В самом деле? Чем же вы так заняты, мистер Уизли? – холодно осведомилась девочка.

- А… э… ну…

- Очень содержательно! Значит время, на то, чтобы варить после отбоя чертово зелье или торчать до ночи у Хагрида, у тебя есть, а вот на уроки ну совсем не хватает?!

- Роузи, не будь ты как мама! – возмутился Хьюго, - Тебе это не идет.

- Я сама решу, что мне идет, а что нет! – отрезала Роузи, - И сочинение я за тебя писать не буду, ясно? Хватит! Оставят тебя после уроков и правильно сделают. Может, появится хоть немного ума.

Хьюго обиженно засопел. Роузи добавила в котел измельченные листья крапивы и снова помешала.

- И, кстати, мне очень интересно, - процедила она, - где ты достал драконью кровь?

- Стащил в кладовке у дяди Невилла…

- Просто потрясающе! – рассердилась Роузи, - Ты вообще в курсе, что каждый день нарушаешь больше правил, чем все ученики Хогвартса вместе взятые? На месте директора я бы давно выгнала тебя из школы.

- Вот поэтому ты никогда не станешь директором, - нахально ухмыльнулся Хьюго.

- А ты, если будешь продолжать в том же духе, никогда не сдашь не только ТРИТОНы, но и СОВы.

Они снова замолчали. Роузи склонилась над котлом, и из-под распахнувшейся мантии выскользнула толстая, висевшая на шее девочки золотая цепь, на которой раскачивались крошечные блестящие песочные часы. Хьюго украдкой взглянул на сестру. Надо все-таки уговорить ее помочь ему с сочинением. В последний раз. Ну… или в предпоследний. У Роузи все так легко получается, и она все знает, и, кажется, прочла уже все книги, которые только имеются в школьной библиотеке. Это сочинение для нее просто чепуха, а ему пришлось бы мучиться целую неделю, и все равно вышло бы плохо. Ну, не получается у него с зельями, а копаться дни напролет в книгах… это же скучно. Только Роузи на это способна, да еще мама. Вспомнив про маму, мальчик поежился. Ей определенно это не понравится. Если он снова получит взыскание за невыполненное задание, то мама ужасно разгневается, и даже никакое заступничество отца не поможет. И о рождественских подарках можно будет забыть. А вот Роузи легко могла бы его спасти, но упрямится. Порой она бывает ужасно вредной и занудной. Может, попросить ее сделать половину, а другую половину – Альбуса? Он отлично разбирается в зельях.

- Роузи…

- Что?

- Я тут подумал…

- Как это необычно!

- Да… так вот… может, ты мне совсем чуть-чуть поможешь… ну… с сочинением?

- С какой стати? У меня своих дел полно. Один денек не сходишь к Хагриду, а посидишь в библиотеке, ничего с тобой не случится.

- Ну, к завтрашнему уроку я же уже все равно не успею…

- В другой раз будешь думать заранее.

- Не будь такой злой. Ты все-таки моя сестра.

- Вот именно. Сестра, а не секретарь.

- Мама расстроится, а тебе все равно, - разыграл последнюю карту Хьюго.

- Можно подумать, она из-за меня расстроится, - фыркнула Роузи.

- Роузи, ну последний раз... Честно-честно. Я в следующий раз все сам сделаю.

- Я уже сбилась со счета, сколько раз ты мне это обещал.

- Нет, правда, - заверил мальчик, - Ну чего маму на Рождество огорчать? – он умоляюще посмотрел в карие глаза.

- Ладно, - со вздохом согласилась девочка, - Но последний раз. Понятно?

- Конечно, - обрадовался Хьюго.

Роузи лишь покачала головой. Ничего путного из Хьюго не выйдет, если он не возьмется за ум. Она искренне любила брата. Мальчик всегда был добрым и веселым, а еще очень храбрым, иногда до отчаяния, но при этом совершенно бестолковым и беспечным.

Зелье в котле стало медленно густеть и приобретать темно-синий оттенок.

- Почти готово, - констатировала Роузи.

- Пора добавлять драконью кровь? – спросил Хьюго, взглянув в рецепт, и схватил стоявший на полу маленький флакончик.

- Еще рано. Надо подождать две минуты.

Беззвучно шевеля губами, девочка отсчитывала секунды, продолжая равномерно помешивать почти готовое зелье. Хьюго, изнывая от нетерпения, откупорил флакон и, вытянув шею, следил за темнеющей жидкостью. Его рука, крепко сжимавшая бутылочку с драконьей кровью, непроизвольно тянулась к котлу. Роузи заметила это, когда флакон завис точно над зельем, и сердито воскликнула:

- Что ты делаешь?! Так нельзя…

Хьюго вздрогнул от неожиданности, пальцы его разжались, и флакончик с тихим бульканьем нырнул в котел.

- Великий Мерлин! – успела пробормотать Роузи.

Зелье вспенилось, и от него повалил удушливый пар. Хьюго, вытаращив глаза, вцепился в локоть сестры, с испугом наблюдая, как увеличивающееся в объеме варево полезло из котла. Девочка, опомнившись, потушила огонь, но было уже поздно. Зелье угрожающе чавкнуло, зашипело и, наконец, взорвалось, окатив детей с ног до головы. Все вокруг заволокло туманом, очертания предметов стали расплываться. Дети в ужасе уставились друг на друга, не понимая, что происходит. В следующий миг все закружилось перед глазами, они почувствовали, что их затягивает в какую-то черную пустоту, из которой невозможно выбраться. За ощущением бесконечного падения последовал резкий рывок, и мальчик с девочкой, словно вывалившись из воздуха, шлепнулись на каменный пол.

Пол в коридоре был холодным и жестким. Роузи поднялась, потирая разбитый локоть, и гневно взглянула на брата. Хьюго, сидя на полу, огляделся и изрек:

- Мы не в классе.

- Как мило, что ты это заметил! – карие глаза сверкнули от ярости, - Ты цел?

- Вроде, - беззаботно отозвался мальчик.

- Ты собираешься сидеть здесь всю ночь? Или только до тех пор, пока тебя не обнаружит Филч?

Хьюго послушно встал, но тут же заметил с хитрой улыбкой:

- Скажем, что были у дяди Невилла.

- Хьюго, ты дурак? – уточнила Роузи, - В школе его следует называть профессор Лонгботтом. Запомни это уже! И он вовсе не обязан покрывать все твои выходки.

Мальчик запустил пятерню в рыжие вихры и вопросительно взглянул на сестру.

- Так, сейчас я тебя провожу до башни Гриффиндора, а потом пойду к себе.

- Я могу и один дойти, - он пожал плечами.

- Ну, уж нет! И я расскажу о твоей дурацкой выходке папе, - девочка помолчала, ожидая его реакции, и добавила, - и маме.

- Нет! Ты не сделаешь этого!

- Это почему же? – прищурилась Роузи.

- Ну, Роузи… - просительно протянул ее брат, - мама… э… расстроится.

- Расстроится? – хмыкнула девочка и в этот момент заметила тягучие капли зелья, стекающие на мантию с песочных часов, висящих на толстой цепочке у нее на шее, - ОЙ!

- Что?

- Мерлин! Какой кошмар! Твое зелье испортило мой хроноворот.

- Хроно… что? – Хьюго с любопытством уставился на предмет, который сестра тщетно пыталась очистить от его неудавшегося варева.

- Хро-но-во-рот. МакГонагалл дала его мне, - с раздражением пояснила девочка, - чтобы я могла присутствовать на двух уроках одновременно.

- Зачем? – искренне удивился мальчик.

Роузи страдальчески закатила глаза.

- Затем, что иначе мне не успеть изучить все предметы, которыми я интересуюсь.

- Хм… а можно с помощью этого… хроно… ворота посетить два квиддичных матча, которые проходят одновременно?

- Ты безнадежен, - вздохнула Роузи, - Пошли, - тряхнув пышной гривой каштановых волос, она решительно взяла брата за руку и зашагала вперед по коридору, - А маме я все-таки расскажу.

- Ябеда! – обиженно просопел Хьюго.

Северус Снейп, не спеша, шел по коридорам замка, погрузившись в свои невеселые мысли. Определенно, этот год стал наихудшим из всех, что он провел в школе. Чувствуя себя между двух огней, зельевар понимал, что очень скоро сложившаяся ситуация приведет его к неизбежному роковому концу. Да и может ли быть иначе? Если он не выполнит данную Нарциссе нерушимую клятву, он умрет. Если выполнит, то тоже, скорее всего, долго не протянет. Хотя, если бы кто поинтересовался его мнением, он бы выбрал первый вариант. Но Дамблдор не очень-то привык считаться с чужими желаниями. Так было раньше, так будет и теперь. Приказ прост и понятен, и скоро, очень скоро Северусу вновь придется стать убийцей. Снова вернуться к своему прошлому, которое он так сильно ненавидел и старался забыть вот уже пятнадцать лет. Он предпочел бы умереть, но у старого интригана свои планы. Почему, почему ему вечно приходится спасать каких-то сопляков-недоумков? Ладно еще Поттер, ради Лили, ее зеленых глаз, ради того, чтобы хоть чуть-чуть искупить свою вину, он согласен на это. Но Малфой! Такой же наглый, высокомерный хлыщ, как и его папаша. Ничего путного из этого змееныша все равно не выйдет. Снейп вздохнул. Он давно смирился с тем, что обречен, и шансов пережить войну у него практически нет. Но это поручение Альбуса просто сводило с ума, все его существо противилось гнусному деянию, которое ему предстояло совершить.

Внезапно его размышления были прерваны звонкими детскими голосами, раздававшимися совсем близко. Нарушители окончательно распоясались, если имеют наглость вести себя подобным образом. Губы зельевара изогнулись в хищной усмешке. Что ж, один из факультетов сегодня не досчитается очень-очень много баллов.

Северус наложил на себя дезиллюминационные чары и быстро зашагал вперед. Каково же было его удивление, когда вскоре он увидел бредущих по коридору мальчика и девочку, оживленно спорящих! Но он изумился еще сильнее, осознав, что не знает этих детей. Они были… да, были очень похожи на Уизли и Грейнджер, но гораздо младше. Откуда в Хогвартсе взялись уменьшенные копии двух самых раздражающих после Поттера гриффиндорцев?

- Я вообще не просил тебя помогать мне! – запальчиво воскликнул мальчик.

- Во-первых, мама велела за тобой приглядывать, - спокойно возразила девочка, - а, во-вторых, еще не хватало, чтобы ты покалечился из-за своих дурацких экспериментов. Ты же ровным счетом ничего не смыслишь в зельях. Надо быть полным идиотом, чтобы вылить в котел драконью кровь, как это сделал ты.

- Я поспорил с дядей Джорджем, - угрюмо пробормотал мальчик, - и хотел доказать…

- Вот это и называется безмозглость…

- Не могу с вами не согласиться, мисс, - Снейп внезапно возник на их пути, - не будете ли столь любезны пояснить, что вы делаете в коридоре в столь поздний час?

Девчушка вытаращила на него огромные карие глаза и, громко охнув, закусила губу точь в точь как Грейнджер. Северус окинул детей холодным взглядом и с некоторым недоумением заметил, что на мантии этой «мини-Грейнджер» красовался герб Равенкло. У ее рыжего спутника на груди предсказуемо обнаружился гриффиндорский лев.

- Вы же умерли!! – выпучив глаза, сообщил Хьюго.

Роузи сердито шикнула на него, дернув за рукав.

- Спасибо, что проинформировали, мистер… - зельевар выжидательно взглянул на маленького нахала.

- Уизли! – гордо сообщил гриффиндорец и вдруг перешел на шепот, обращаясь к сестре, - Он - привидение?

- Ты тупица, Хьюго! – возмутилась девчонка, - Где ты видел непросвечивающих привидений? Извините его, сэр, - Роузи посмотрела на зельевара, - Он часто не думает, что говорит.

- Это характерно для всех Уизли, мисс…

- Уизли! – с вызовом ответила девчонка, упрямо задрав подбородок.

Снейп хмыкнул.

- Очевидно, мы переместились в прошлое… - тихо проговорила Роузи.

- Не может быть! – усомнился Хьюго.

- Простите, сэр, - девочка снова взглянула в черные глаза Мастера Зелий, - какой сейчас год?

Профессор несколько мгновений разглядывал детей, размышляя над словами маленькой ведьмы. Если они из будущего, это, должно быть, дети Уизли и Грейнджер. Угораздило же девчонку выйти замуж за этого рыжего недоумка и родить ему двух маленьких Уизликов. А может и больше, кто их знает? На их счастье, хоть дочь пошла в мать, правда, кажется, не только умом, но и занудством.

- Кто ваши родители? – поинтересовался Снейп.

- Мы не вправе разглашать какую-либо информацию о будущем, сэр, - безапелляционно заявила Роузи.

- Кажется, ваш брат придерживается иного мнения, - едко заметил Северус, - Впрочем, вы снова правы, мисс Уизли. Отвечая на ваш вопрос – сейчас одна тысяча девятьсот девяносто шестой год…

- Мерлиновы подштаники!!!

- Хьюго!

- Следуйте за мной, - зельевар резко развернулся, взмахнув полами черной мантии, и быстро зашагал к кабинету директора.

Дети поспешно засеменили следом, стараясь не отстать.

- Куда он нас ведет? – раздался шепот Хьюго, - Мы же не знаем, что он задумал…

- Мама говорит, что профессор Снейп всегда защищал и спасал учеников Хогвартса. Мы можем доверять ему.
Зельевар внутренне напрягся. Грейнджер рассказывает о нем своим детям без ненависти и неприязни?

- А папа говорит… - начал Хьюго.

- А мама говорит, - резко оборвала его сестра, - что папе давно пора повзрослеть и перерасти детские обиды.

Снейп едва удержался от смешка. Забавно. Грейнджер и Уизли спорят о нем, и невыносимая гриффиндорская всезнайка защищает своего мрачного профессора зелий? Некоторое время дети шли в полном молчании, а потом мальчик едва слышно спросил у сестры:

- Они поэтому разошлись?

- Думаю, - вздохнув, ответила Роузи, - у них было много причин. Иногда… взрослые… ну… не могут больше жить вместе.

- Я слышал… случайно, конечно… как тетя Джинни говорила… что у папы ветер в голове… и он слишком много таскается за другими женщинами, - торопливо прошептал Хьюго.

- Ты подслушивал?!

- Нет… это правда… само вышло…

- В любом случае, это не твоего ума дело! – строго произнесла девочка.

- Вы тоже умерли! – изрек Хьюго, едва оказался в директорском кабинете и увидел восседающего за столом Дамблдора.

- Хьюго, ты замолчишь, наконец?!

- Ваш портрет висит там, - не обращая внимания на сестру, продолжил мальчик, - а ваш – вон там, - он взглянул на Снейпа, - и мама всегда плачет, когда рассказывает про вас. Она очень переживает из-за вашей смерти.

- Должно быть, она единственный человек, который переживает, - процедил зельевар и, повернувшись к директору, устало добавил, - Альбус, я обнаружил этих детей в коридоре, похоже, они из другого времени.

- Любопытно, - старый маг взглянул на брата и сестру поверх очков-половинок и добродушно улыбнулся, - Северус, они тебе никого не напоминают?

- Разумеется, - Мастер Зелий скорчил презрительную гримасу, - насколько я могу судить, перед нами симбиоз Грейнджер и Уизли.

Хьюго побледнел и свирепо взглянул на Снейпа. Роузи на секунду поджала губу, а затем произнесла так сухо и чопорно, что могла бы дать фору МакГонагалл:

- Обычно это называют потомством, сэр.

Северус уже открыл рот, собираясь резко одернуть новоявленную мисс Всезнайку, но Дамблдор поднял руку, останавливая его.

- Присядьте, пожалуйста, - предложил директор, ободряюще улыбнувшись стоявшим перед ним школьникам, - не желаете лимонные дольки?

Роузи покачала головой, а Хьюго с удовольствием принялся за лакомство, мгновенно забыв о своем раздражении. Снейп замер у стены, скрестив руки на груди.

- А фто у ваф с вукой? – полюбопытствовал юный Уизли, заметив почерневшую руку старого волшебника.

- Сколько раз тебе говорить, - сердито зашипела на него сестра, - не разговаривай с набитым ртом и не задавай идиотских вопросов.

Дамблдор усмехнулся, а Северус выразительно изогнул бровь.

- Думаю, нам следует кое-что прояснить, - начал Альбус, - во-первых, из какого вы года?

- Из две тысячи девятнадцатого, - бойко протараторила Роузи.

- Второй вопрос – как вы оказались здесь?

Роузи смутилась и слегка покраснела, а потом, вздохнув, начала рассказ о зелье прыгучести. Двое взрослых волшебников внимательно вслушивались в ее слова, а Хьюго увлеченно поглощал конфеты, болтая ногами и крутя головой во все стороны.

- Я думаю, мы переместились из-за того, что неправильно сваренное зелье попало на хроноворот, - закончила свое повествование девочка.

- И почему я не удивлен? – язвительно произнес Снейп, - Только с потомками Уизли и Грейнджер могло случиться нечто подобное.

- Позвольте взглянуть на ваш хроноворот, мисс Уизли, - попросил Дамблдор.

Пока директор крутил прибор в руках, внимательно разглядывая его и покачивая головой, зельевар осведомился:

- А с какой целью вы пользуетесь хроноворотом, мисс Уизли?

- Чтобы посещать два урока одновременно, сэр.

- Ну, конечно. И зачем я только спросил? – тонкие губы скривились в усмешке.

- Очень интересно, - Дамблдор положил хроноворот на стол, - Итак, нам нужно найти способ отправить вас обратно.

- Вы же сможете это сделать? – Роузи с надеждой взглянула на пожилого волшебника, а Хьюго даже перестал жевать.

Дамблдор некоторое время задумчиво смотрел в пространство, постукивая пальцами по столешнице. Снейп приблизился к столу и, взяв хроноворот в руки, тщательно осмотрел его.

- Хроноворот испорчен, - медленно произнес директор, - Но я осмелюсь предположить, что именно в таком состоянии в сочетании с… хм… созданным вами зельем он обеспечивает прыжки во времени.

- Но как прыгнуть именно туда, куда нужно? – не удержалась Роузи.

- Было бы неплохо, если бы вы задали себе этот вопрос, когда варили зелье, мисс Уизли, - холодно заметил Северус, - Тогда бы вы избавили от проблем и себя и нас.

- Я убежден, что мы найдем решение, - заверил детей Дамблдор, - но, возможно, это произойдет не скоро. Все это время вам придется жить здесь и очень важно, чтобы вы не встречались ни с кем, кроме меня и профессора Снейпа. Особенно, с вашими родителями.

- Вау! – завопил Хьюго, - Мы сможем увидеть маму и папу, когда они были детьми!

- Мистер Уизли, вы плохо слышите? – раздраженно процедил зельевар, - Вы. Не. Должны. Ни. С. Кем. Видеться.

- Полагаю, самое разумное будет оставить вас здесь, - Дамблдор несколько раз взмахнул палочкой, и в дальнем углу кабинета вдруг появилась дверь.

Роузи и Хьюго в один голос восхищенно ахнули.

- Там комната для вас, - директор кивнул в сторону двери, - в ней вы найдете все необходимое. А теперь немедленно отправляйтесь спать, на дворе уже давно глубокая ночь.

- Что скажешь, Северус? – нарушил затянувшееся молчание Дамблдор

- Воспроизвести их горе-зелье не составит труда, - пожал плечами Снейп, - главный вопрос, как справедливо заметила мисс Уизли, заключается в том, как задать цель прыжка.

Старый маг задумчиво теребил бороду. Зельевар прошелся по кабинету и, бросив тяжелый взгляд на директора, произнес:

- Не вовремя здесь появились эти Уизли.

- Как знать… - протянул Альбус, - как знать… Каждая случайность имеет особый смысл, и я уверен, есть что-то крайне важное и судьбоносное в появлении именно этих детей, именно здесь и именно сейчас.

- Ну, безусловно, - поморщился Северус, - теперь мы знаем, что лучшая ученица школы Грейнджер соединилась с болваном и тупицей Уизли, чтобы наплодить ему жутких отпрысков.

- О, Северус, - усмехнулся директор, - что я слышу? Ты, наконец, решил признать дарования мисс Грейнджер?

- Перестаньте, Альбус, - нахмурился Мастер Зелий, - вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Эти…. хм… дети лишь дополнительная головная боль для нас. Мало того, что по школе бродит совершенно одуревший Малфой, не знающий, что еще выдумать, чтобы все-таки убить вас. Мало этого Поттера с его дружками, вечно вляпывающимися в неприятности. Мало Темного Лорда, уже уставшего швыряться Crucio во всех подряд от ярости из-за того, что вы до сих пор живы. Так еще на нашу голову свалились новые Уизли, грозящие оказаться намного хуже всех предыдущих.

- Не стоит так драматизировать, Северус, - Дамблдор устало прикрыл глаза, - Я понимаю, что требую от тебя слишком много, но очень прошу, как можно скорее займись исследованиями, результаты которых помогут нам вернуть детей в их время.

- Конечно, директор, - кивнул Снейп и добавил с горечью, перемешанной со злостью, - это, по крайней мере, не так отвратительно, как то, другое ваше поручение…

- Северус, - теперь голос старого мага звучал жестко, - не будем снова возвращаться к этому. Ты знаешь, что это необходимо…

- Ну, так пусть это сделает Малфой! – в бешенстве воскликнул зельевар, - Душа этого змееныша давно прогнила насквозь.

- Я склонен верить в лучшее в людях…

- Как трогательно, - голос Северуса наполнился ядом, - лучшее есть во всех, кроме меня.

- Северус, ты знаешь, что ничего подобного я не думаю… - мягко начал старый волшебник.

- Альбус, оставьте ваши увещевания для Поттера и ему подобных, - Снейп раздраженно махнул рукой, - Вы позволите мне забрать хроноворот? Он может понадобиться при исследованиях.

- Разумеется, - Дамблдор протянул зельевару магический прибор.

- Надеюсь, эти Уизли не будут бродить по школе? – Северус мотнул головой в сторону наколдованной комнаты.

- О, нет, - улыбнулся директор, - я позабочусь об этом.

- Отрадно слышать, - сухо произнес Снейп и быстро вышел из кабинета.

Старый волшебник с грустью смотрел ему вслед.

Исследования отнимали у Северуса все свободное время, которого, действительно, было и так крайне мало. На следующий же день после прибытия Роузи и Хьюго он приготовил их ошибочное зелье прыгучести. Но на этом работа застопорилась. Понять, какие именно свойства зелья влияют на направление и дальность прыжка, никак не удавалось. Эта почти тупиковая ситуация нервировала Снейпа. Он понимал, что, как только выполнит поручение директора, ему придется покинуть школу и, если до того момента они не найдут способ вернуть будущих Уизли в их время, это может иметь катастрофичные последствия. Временами на него накатывал ужас при одной мысли, что роковой день может настать уже завтра, навсегда оставив его на темной стороне. В такие моменты знаменитое самообладание покидало Мастера Зелий, и он обессилено опускался в кресло, обхватив голову руками и проклиная свою несчастливую судьбу. Периоды отчаяния сменялись периодами злости, ему нестерпимо хотелось придушить Драко, а с ним заодно его высокомерного папашу и повредившуюся рассудком тетку Беллатрису.

Терзаемый навалившимися на него проблемами Снейп стал еще более раздражительным, чем прежде, вымещая свой гнев на студентах. Баллы летели со всех факультетов кроме Слизерина, вызывая злорадные усмешки на рожах Малфоя и его дружков. О, Мерлин! Как же его бесил это самодовольный белобрысый хорек! И ни словом, ни взглядом, ни жестом он не мог, не имел права показать своего истинного отношения.

Рассказ Роузи и Хьюго неожиданно пробудил в зельеваре любопытство, заставляя его украдкой посматривать на мисс Грейнджер и замечать в ней то, чего он не видел раньше. Северус всегда был убежден, что абсолютно все ученики, за исключением слизеринцев, люто его ненавидят. Присмотревшись к мисс Грейнджер, он, к своему удивлению, не обнаружил в карих глазах ненависти. Злость, да. Раздражение и обида – пожалуйста. Ненависти же в них не появлялось никогда. Зато в ее взгляде очень часто мелькало что-то похожее на уважение. А когда он что-то рассказывал, девушка слушала его крайне внимательно, почти не дыша, ловя каждое слово. Это открытие поразило Снейпа. Он всегда пытался задеть и унизить гриффиндорку, умаляя ее достоинства и преувеличивая недостатки. И, естественно, ожидал от нее таких же неприязненных взглядов, какими его награждали Поттер и Уизли. Грейнджер с самого момента своего появления в школе жутко раздражала Северуса. В ее стремлении достичь наилучших результатов он всегда видел лишь желание выделиться среди других, показать свое я, но никогда не признавал истинной тяги к знаниям и выдающегося интеллекта, предпочитая ерничать и издеваться. Внезапно наступило прозрение, словно с глаз спала пелена. Снейп вдруг отчетливо понял все побуждения, двигавшие поступками упрямой маленькой гриффиндорки. Кроме неуемной жажды познания ее терзал страх. Страх, что девочка из семьи маглов может оказаться хуже чистокровных волшебников, и магический мир отторгнет ее как никчемное существо. Страх остаться чужой и одинокой. В душе мрачного зельевара шевельнулось что-то очень похожее на сочувствие и понимание. Интересно, какой она стала там, в будущем? Наверняка, очень мудрой и интересной ведьмой. И, судя по словам детей, она, в конце концов, разошлась с этим недоумком Уизли. Зачем она вообще за него вышла? Неужели не могла найти кого-нибудь поумнее? Вот и сейчас, страдает, наблюдая за тем, как это рыжее чучело тискается по углам с безмозглой мисс Браун. Жалко девчонку… Жалко?! Он, должно быть, переутомился, раз его волнуют взаимоотношения студентов – гриффиндорцев. Мало ему проблем, чтобы думать о такой ерунде? Но, услышав очередное, брошенное в сторону Грейнджер «грязнокровка» из уст Малфоя, Снейп напрягся и в ярости сжал палочку, с трудом удерживаясь от соблазна запустить в щенка каким-нибудь проклятьем.

Каждый вечер Северус являлся к Дамблдору, сообщая о результатах своей работы, точнее, о почти полном их отсутствии. Спокойствие директора выводило Мастера Зелий из себя. Казалось, старику вообще безразлично, как продвигаются дела. Дети по-прежнему жили в его кабинете, и, похоже, Дамблдор с большим удовольствием беседовал с ними по вечерам. Маленькие Уизли освоились с ситуацией и вели себя довольно непринужденно. Девочка попросила принести ей книг из библиотеки и ежедневно усердно занималась, не желая понапрасну терять время. «Вся в мать» - промелькнуло в голове у Снейпа. С мальчишкой хлопот оказалось гораздо больше. Хьюго, изнывая от вынужденного сидения в четырех стенах, замучил портреты директоров и директрис своими разговорами и ежедневно упрашивал Дамблдора выпустить его на улицу «хотя бы ненадолго, хотя бы ночью».

Неделя шла за неделей, пролетело Рождество, школа опустела и вновь наполнилась учениками. Вскоре после окончания рождественских каникул Снейпу, наконец, удалось установить закономерность между соотношением компонентов и направлением и дальностью прыжка. Зелье, позволяющее управлять процессом с ювелирной точностью, требовало на свое приготовление целую неделю.

Дамблдор расплылся в довольной улыбке, услышав приятную новость.

- Я знал, что у тебя все получится, Северус. Ты – гениальный зельевар.

- Вы мне льстите, Альбус, - поморщился Снейп.

- Насколько точно можно задать время? – поинтересовался директор.

- До десяти минут.

- Великолепно. Значит, ты сможешь вернуть детей именно в тот вечер, когда они сварили злополучное зелье?

- Полагаю, да.

- Ты понимаешь, что тебе придется переместиться с ними, чтобы убедиться, что все прошло правильно? – Дамблдор внимательно взглянул на Мастера Зелий.

- Да, - кивнул Снейп, - и тут имеется небольшая сложность. Зелье имеет довольно нестабильный состав и не выдержит прыжка во времени.

- То есть, чтобы вернуться обратно, тебе придется сварить зелье там, в будущем? – уточнил старый волшебник.

- Именно так, - подтвердил Северус, - ингредиенты по отдельности я смогу захватить с собой…

- Но тебе потребуется лаборатория и оборудование, - Дамблдор задумался на мгновение и с лучезарной улыбкой предложил, - Думаю, дом мисс Грейнджер подойдет для этой цели.

- ЧТО?!

- Дети рассказали, что она увлекается зельями, и у них в доме имеется лаборатория. Кроме того, она все равно узнает о путешествии своих детей, - пояснил директор, - Не думаешь же ты, что они скроют это от нее? Поэтому, она единственный человек, которому можно позволить увидеть тебя. Я напишу ей письмо.

Когда неделю спустя Снейп появился в директорском кабинете с готовым зельем, Дамблдор и дети уже дожидались его. Роузи спокойно сидела на стуле, листая какую-то книгу, а Хьюго нетерпеливо переминался с ноги на ногу, жуя очередную конфету. Северус одарил мальчишку презрительным взглядом и повернулся к директору.

- Все готово, Альбус.

- Ну что ж, - вздохнул Дамблдор, - настала пора прощаться, - он протянул Снейпу конверт с письмом для Гермионы, - удачи, Северус!

- До свидания, профессор Дамблдор, я буду без вас скучать, - с грустью произнес Хьюго.

- До свидания, сэр, - присоединилась Роузи, - спасибо за все.

- Прощайте, - Альбус ласково взглянул на детей, - Постарайтесь больше не попадать в такие истории.

Снейп надел на шею цепь с испорченным хроноворотом, откупорил флакон с зельем и отрывисто приказал:

- Держитесь за меня.

Дети послушно вцепились в его левую руку. Зельевар, опрокинув флакон, вылил густую жидкость на хроноворот. Первые секунды ничего не происходило, и он даже усомнился, не ошибся ли в составе зелья. Но вдруг все вокруг окутала туманная дымка, и кабинет Дамблдора стал расплываться. Северус почувствовал, что его вместе с детьми затягивает куда-то в пустоту, последовал резкий рывок, и все трое упали на пол. Снейп, первым поднявшись на ноги, огляделся. Судя по окружающей обстановке, они попали туда, куда и стремились. На полу стоял котел, валялись ингредиенты, а стены и пол были забрызганы зельем. Профессор повернулся к своим спутникам и с облегчением убедился, что с ними все в порядке. Дети уже тоже стояли на ногах, озираясь вокруг.

- Ух, ты, Мерлинова болячка! – воскликнул Хьюго, - Как будто и не уходили…

- ХЬЮГО!! – Роузи залилась краской, - Извините, сэр…

- Полагаю, вы в состоянии добраться до своих спален? – осведомился зельевар.

- Конечно, профессор, - согласилась девочка, - только надо здесь все убрать…

Снейп закатил глаза. Все же эта маленькая мисс Уизли была жуткой занудой. Мастер Зелий достал палочку и небрежно взмахнул ею, пробормотав:

- Evanesco.

- Класс!! – прокомментировал Хьюго.

- Спасибо, сэр. Вы действительно такой замечательный, как мама рассказывала. Даже еще лучше! – пылко сообщила Роузи и, подбежав к зельевару, обняла его, - Спасибо!

Северус опешил от неожиданности. В жизни его никто не называл замечательным! Что там Грейнджер наплела про него? Эти дети совершенно не боятся его, смотрят как на обычного человека, а девчонка так и вовсе с признательностью.

- Что вы себе позволяете, мисс Уизли? – раздраженно прошипел он, приходя в себя, - Отойдите от меня сию секунду!

- Простите, - девчонка неловко отступила и потупилась, - я… просто… переволновалась…

- Это очевидно, - согласился профессор уже спокойнее, - Надеюсь, Дамблдор предупредил вас, чтобы вы не болтали о своем путешествии?

- Конечно, сэр, - Роузи взглянула ему в глаза, - мы никому не скажем кроме родителей.

- А ваш брат способен держать язык за зубами? – Снейп с сомнением покосился на Хьюго, - Или будет лучше наложить на него Obliviate?

- Нет, нет, - запротестовала девочка, - не надо Obliviate. Он никому не скажет.

- Клянусь! – торжественно произнес Хьюго, прижав ладонь к сердцу, - Я буду нем, как могила.

Мастер Зелий усмехнулся, подумав, что Obliviate был бы понадежнее клятв гриффиндорца.

- В таком случае, я вас больше не задерживаю, - сухо сообщил Северус, - Идите.

- А как же вы, сэр? – в голосе Роузи звучало беспокойство.

- Вы полагаете, я нуждаюсь в вашей помощи, мисс Уизли? – зельевар насмешливо изогнул бровь.

- Э… - Роузи смутилась, - ну тогда… до свидания?

- Лучше прощайте, - холодно отозвался Снейп, - Я буду счастлив, если мы больше никогда не увидимся.

- А я нет! – вдруг произнесла девочка, дерзко вздернув подбородок, - Я бы очень хотела увидеть вас снова. Поэтому, до свидания, профессор.

Прежде чем Северус успел отчитать нахалку, она схватила брата за руку, и оба выскользнули за дверь. Снейп постоял несколько минут, затем наложил на себя дезиллюминационные чары и тоже покинул класс. Он прошел по знакомым коридорам замка, которые казались совсем не изменившимися за двадцать с лишним лет, вышел через огромные дубовые двери и зашагал к воротам. На секунду зельевар засомневался, пропустит ли его замок, ведь в этом времени он был давно мертв и не считался преподавателем Хогвартса. Однако цепи послушно разъехались, едва Северус коснулся их своей палочкой. Он вышел за ворота и аппарировал.

Оказавшись в пригороде Лондона, на пустынной в столь поздний час улице, Снейп огляделся вокруг и сразу же заметил указатель, сообщавший, что он находится на Парковой улице. Если Роузи ничего не напутала, их дом должен быть где-то здесь. Северус, чувствуя необъяснимое волнение, медленно шагал по тротуару, всматриваясь в номера домов, большинство из которых уже погрузились во мрак. Дом номер 15 мало отличался от своих соседей, такой же ухоженный и аккуратный, но в окнах первого этажа горел свет. Должно быть, Грейнджер еще не спит. Хуже, если она не одна. Зельевар быстро прошел по выложенной плиткой дорожке и в нерешительности замер на крыльце. Наконец, собравшись с духом, он снял с себя дезиллюминационное заклинание и нажал кнопку звонка. Он прождал несколько минут, но никто и не думал открывать. Северус позвонил снова, на этот раз длительно удерживая кнопку и слушая раздающийся внутри переливчатый трезвон. Он опустил руку и прислушался. Неужели ее нет дома? Она просто забыла выключить свет? И что теперь делать? Куда идти? Размышления зельевара были прерваны резко распахнувшейся дверью, и он, наконец, увидел свою бывшую ученицу. Грейнджер, конечно, повзрослела, но выглядела значительно моложе своих лет. Ей должно быть сейчас около сорока, но он не дал бы ей и тридцати пяти. Ее прежде угловатая фигура округлилась, став более женственной, черты лица сделались мягче, но решительный взгляд карих глаз и упрямо торчащий вперед подбородок не позволяли спутать ее ни с кем другим. Белоснежный махровый халат, тапочки на босу ногу и еще влажные волосы говорили о том, что звонок Северуса выдернул ее из душа.

Увидев Снейпа на пороге своего дома, женщина слегка побледнела и, инстинктивно отступив на шаг назад, неверяще прошептала:

- ВЫ?

- Мисс Грейнджер… о, пардон… миссис Уизли, неужели я так изменился, что меня невозможно узнать? – насмешливо поинтересовался зельевар.

- Совсем не изменились, - пробормотала Гермиона, - это-то и ненормально… - и вдруг почти истерично выкрикнула, - КТО ВЫ?!

Молниеносное движение и мгновенно возникшая в ее руке палочка оказалась приставленной к его горлу.

- Вы очень… своеобразно… встречаете гостей… - Северус произнес это спокойно, но внутри все напряглось.

Несмотря на все насмешки и придирки, он никогда не считал Грейнджер слабой ведьмой даже во времена ее ученичества. Можно было только гадать, какой она стала в этой новой жизни, но сейчас ее испуг и откровенная враждебность давали массу поводов для беспокойства. Не обращая внимания на его слова, волшебница пробормотала какое-то заклинание, и с кончика ее палочки соскользнуло несколько золотистых искр.

- Это действительно вы… - тихо произнесла она, опуская палочку.

- Раз уж вы в этом убедились, может, позволите мне, наконец, войти? – сердито спросил Снейп, - Или вы предпочитаете беседовать на пороге?

Гермиона, находясь в каком-то оцепенении, попятилась, позволяя ему пройти в прихожую. Широко распахнув глаза, она наблюдала, как он закрывает дверь и накладывает запирающие заклинания.

- Поверить не могу… - растерянно прошептала колдунья, - вы… о, Господи! Профессор! Вы живы! ЖИВЫ!!

Он с легким изумлением наблюдал, как страх и недоверие в ее глазах сменяются радостью. Она приблизилась к нему и, словно все еще не веря, осторожно дотронулась до его рук, плеч, а потом опустила свои ладони ему на грудь. Северус вздрогнул от ее мягких прикосновений.

- Скажите же, что мне это не снится, - попросила она, взглянув в его глаза.

Волшебница моргнула, и по ее щекам, оставляя влажные дорожки, покатились слезы. Снейп совсем растерялся, не понимая, как ему вести себя с этой совершенно новой Грейнджер. В горле вдруг образовался жесткий комок, мешавший говорить.

- Не снится, миссис Уизли, - выдавил он, в конце концов.

- Не надо, прошу вас, - женщина поморщилась, - я больше не миссис Уизли. Я снова мисс Грейнджер, но называйте меня лучше Гермионой… пожалуйста.

- Э… хм… Гермиона… это несколько… неожиданно…

- Боже мой, - проговорила волшебница, покачав головой, - боже мой… Где же вы были столько лет? И почему совершенно не изменились?

- Ваша привычка сыпать вопросами никуда не делась, - хмыкнул Снейп.

- О… это так… так… внезапно… - в ее голосе звучала растерянность, - Что же мы стоим здесь? Прошу вас, проходите, - она сделала ему знак следовать за собой.

Оказавшись в просторной гостиной, Северус окинул помещение беглым взглядом. Комната была обставлена строго, но в то же время со вкусом. Два мягких кресла, диван, журнальный столик, несколько книжных шкафов, картины на стенах. На полу лежал ковер с густым ворсом, полностью заглушавший звук шагов. На каминной полке стояли фотографии детей.

Профессор снял мантию и опустился в кресло, собираясь с мыслями, чтобы изложить цель своего визита.

- Вы даже не представляете, как я рада видеть вас, - лицо мисс Грейнджер действительно буквально сияло, - и Гарри будет просто счастлив…

- Поттер не должен ничего знать, - резко перебил зельевар, - Никто не должен…

- Но почему?! – изумилась Гермиона, - Вас полностью оправдали, вы ведь знаете? Знаете? – она с сомнением посмотрела на бывшего учителя.

Снейп вздохнул и достал из кармана письмо.

- Это письмо от Дамблдора, - он протянул ей конверт, - Оно вам все объяснит.

- От Дамблдора?! – выдохнула колдунья, - Но как… как это может быть? Вы же не хотите сказать…

- Прочтите, мисс Грейнджер, и вы все поймете.

- Гермиона, - машинально поправила Гермиона, вскрывая конверт.

Она бросила на зельевара тревожный взгляд, пытаясь справиться с одолевавшими ее тяжелыми предчувствиями. Усевшись в кресло напротив, женщина погрузилась в чтение пергамента, исписанного мелким почерком бывшего директора Хогвартса. Северус молча наблюдал за ней, отмечая, как меняется выражение ее лица, по мере ознакомления с содержимым документа. Изумление и непонимание сменились озабоченностью и страхом, а в следующий момент гневом.

- Я убью Хьюго, - пробормотала она, - весь в отца, паршивец!

Снейп едва не рассмеялся, услышав столь нелестный отзыв, и снова внимательно посмотрел на сидевшую перед ним женщину. За эти годы Грейнджер, безусловно, похорошела, и он был готов признать, что она даже красива. Но не той холодной, аристократичной красотой, которой кичилась знать волшебного мира. Красота этой ведьмы была особенной, своеобразной и неповторимой. Взгляд огромных карих глаз, излучавший тепло, притягательная мягкость черт ее лица, шелковистая нежная кожа с удивительным румянцем на щеках, немного полные, чувственные губы. Мягкие каштановые волосы, обрамлявшие лицо, придавали ее облику еще большую нежность и женственность. Определенно, Уизли оказался гораздо глупее, чем можно было представить.

Дочитав письмо, Гермиона подняла взгляд на Снейпа, и он невольно вздрогнул, увидев, какой болью наполнились ее глаза.

- Значит, - медленно произнесла она, - вы должны вернуться?

- Совершенно верно, мисс… хм… Гермиона.

- Это ужасно… - волшебница поднялась, и письмо, соскользнув с ее колен, упало на пол, но она не обратила на это внимания, - ужасно… Теперь… когда я увидела вас живым… вы снова уйдете…

Она прошлась по комнате, задумчиво покусывая губы и стараясь не смотреть на Северуса.

- Итак, - голос Гермионы звучал отстраненно и безжизненно, - вам нужна моя лаборатория, сэр?

- Да, - кивнул Мастер Зелий, - Дамблдор полагал, что вы не откажете мне в этой маленькой любезности, - тонкие губы искривились в усмешке.

- Разумеется, - колдунья вздохнула, - Я еще не поблагодарила вас. Спасибо, что вернули моих детей.

- Не стоит, - Снейп вяло махнул рукой.

- Вам нужны какие-нибудь ингредиенты?

- Нет. Только оборудование.

- Хорошо. Думаю, ничего страшного не произойдет, если вы начнете работу завтра?

Зельевар вопросительно на нее посмотрел.

- Я подумала, что сегодня уже поздно, и вам лучше отдохнуть, - пояснила она, - Хотите чаю? Или, может, огневиски?

- Мне никогда и в голову не приходило, что гриффиндорская Всезнайка будет поить меня чаем, - фыркнул Снейп.

- Ну, думаю, вам вряд ли приходило в голову, что вам придется переместиться во времени на двадцать два года вперед, возвращая это самой Всезнайке ее потерявшихся детей, - улыбнулась Гермиона, - Значит, чай?

Чай, заваренный с душистыми травами, оказался таким же особенным и неповторимым, как и сама хозяйка дома. Едва пригубив теплый напиток, Снейп ощутил охватившие его покой и умиротворение. Безошибочно распознав в насыщенном вкусе липу и мяту, зельевар пил не спеша, наслаждаясь каждым глотком, стремясь продлить удовольствие. Странное чувство тепла и уюта овладело им. Это было ни на что не похожее чувство дома, чувство, которое Северусу не доводилось испытывать прежде. Неожиданно он осознал, что ему совсем не хочется куда-либо уходить, не хочется возвращаться назад, к войне и неразрешимым проблемам. Впервые в жизни ему было просто по-человечески хорошо, и профессор сам удивился внезапно возникшему у него желанию сидеть как можно дольше в этой уютной комнате, рядом с этой давно знакомой и одновременно совершенно неизвестной женщиной, слушая лишь редкое позвякивание ложки, размешивавшей сахар, да шум ветра за окном.

Из приятного состояния полудремотной расслабленности его вывел тихий голос мисс Грейнджер:

- Профессор… профессор Снейп, пойдемте, я покажу вашу комнату…

Похоже, Мастер Зелий, в самом деле, едва не заснул и не совсем соображал, что говорит, поскольку он и сам не понял, как и почему у него вдруг вырвалась нелепая фраза:

- Называйте меня Северусом.

- О… я попробую, - тихий смешок, - но это будет непросто.

Проснувшись утром и спустившись в гостиную, Северус нашел на столе записку, оставленную мисс Грейнджер.

Северус!
Прошу прощения, что ушла, не попрощавшись, но я опаздываю на работу.
Чувствуйте себя как дома. На кухне есть какая-то еда, можете брать все, что найдете.
Лаборатория в полном Вашем распоряжении.
Гермиона.

Сварив себе кофе и наскоро позавтракав, Снейп отправился в лабораторию. Первый день работы над зельем был самым простым. Быстро справившись с приготовлением основы, мужчина вернулся в гостиную и приступил к осмотру книжных шкафов. К своему удивлению и радости он нашел подборку журналов «Теория и практика зельеварения» и, расположившись в удобном кресле, погрузился в чтение. Появившаяся около трех часов мисс Грейнджер застала его за этим занятием. Северус взглянул на нее, вопросительно изогнув бровь.

- Никогда не предполагал, что работа в министерстве заканчивается в столь ранний час.

Гермиона рассмеялась.

- Вообще-то, я обычно работаю допоздна, - пояснила она, - особенно, когда дети в школе. К чему спешить в дом, где тебя никто не ждет? – по ее лицу пробежала тень грусти, - Но сейчас я решила взять отпуск.

- Отпуск? – изумился зельевар.

- Да… я хотела… вдруг вам понадобится помощь… - неуверенно пробормотала волшебница.

- Уверяю вас, мисс Грейнджер…

- Гермиона! – сердито перебила она.

- Уверяю вас, Гермиона, я прекрасно справлюсь сам. Так что не стоит из-за меня ломать привычный уклад жизни.

- Уклад… Если бы вы знали, как часто мне хочется сломать этот уклад, - вздохнула Гермиона и добавила с горечью, - не беспокойтесь, я не буду вам мешать, - она отвернулась, избегая его взгляда, - Пойду приготовлю что-нибудь поесть. Рон, правда, считал, что моя стряпня несъедобна, но дети утверждают, что она вполне сносна, - почти истерический смешок, - Должно быть, не хотят меня расстраивать.

Она исчезла на кухне. Проводив ее взглядом, Снейп продолжал таращиться на закрывшуюся дверь, размышляя над словами мисс Грейнджер. Горечь в ее голосе, граничащая с отчаянием, затронула какую-то чувствительную струну в его душе, заставив по-новому взглянуть на женщину, чьим гостеприимством ему пришлось воспользоваться. Что-то не сложилось в ее жизни, и дело было даже не в неудавшемся браке. Одиночество. Страшное, гнетущее слово, к которому зельевар давно привык. Смирился. Воспринимал, как должное. Но Гермиона… Мерлин! Как может быть одинока эта молодая колдунья? Разве может жизнь талантливой и привлекательной ведьмы походить на жизнь желчного, некрасивого, всеми ненавидимого слизеринского ублюдка? В конце концов, у нее, в отличие от него, всегда были друзья, а теперь есть и дети. И при всем при этом она чувствует себя потерянной и ненужной? Северус вдруг осознал, что она так торопилась домой, чтобы побыть с ним. С ним?! Он испытал странное, неведомое доселе чувство радости оттого, что другой человек ищет его общества, не находя его обременительным. Пусть это было глупо, совсем по-детски и абсолютно нехарактерно для Мастера Зелий, но это желание мисс Грейнджер льстило его самолюбию и было невозможно приятным. Профессор прикрыл глаза, наслаждаясь этой мыслью, и слегка улыбнулся. Но в этот момент он сообразил, что его реакция, скорей всего, обидела Гермиону, вновь уверив ее в собственной ненужности. Почему-то ему показалось крайне важным разубедить ее, дать понять, что это вовсе не так.

Мисс Грейнджер хлопотала у плиты и не заметила застывшего в дверях Снейпа. Он неловко кашлянул, привлекая ее внимание, и медленно произнес:

- Э… Гермиона… я тут подумал… возможно, мне все-таки пригодилась бы ваша помощь с зельем… если, конечно, у вас будет время.

Резко обернувшись, колдунья внимательно посмотрела на него, и он заметил, какой радостью вспыхнули ее карие глаза.

- Вы серьезно? – недоверчиво уточнила она.

- Вы когда-нибудь видели, чтобы я говорил что-то несерьезно? – осведомился зельевар, изогнув бровь.
Женщина покачала головой и тихо сказала:

- Спасибо… Северус…

Снейп усердно старался скрыть недоумение и растерянность за маской безразличия.

- А… вы уже начали работу? – поинтересовалась Гермиона.

- Разумеется. У меня нет времени и желания прохлаждаться здесь.

- Да… я понимаю.

- Вы застали меня не в лаборатории лишь потому, что в первый день нужно приготовить только основу, которая должна настаиваться целые сутки, - нехотя пояснил Северус.

Остаток дня профессор провел за изучением журналов, в которых он нашел множество весьма интересных новых идей. Присутствие мисс Грейнджер, как ни странно, совершенно не раздражало его, а, напротив, показалось даже приятным. Женщина, устроившись на диване с книгой в руках, время от времени бросала на Мастера Зелий заинтересованные взгляды, но даже и не думала мешать ему, несмотря на то, что в голове у нее, безусловно, накопился целый рой вопросов. Приготовленный ею ужин убедил Снейпа в том, что волшебница вовсе не так плоха в роли кулинара, как это представлялось мистеру Уизли. Возможно, это было и хуже стряпни хогвартских домовиков, но, тем не менее, довольно вкусно. А яблочный пирог так и вовсе показался ему восхитительным, принеся в их вечернее чаепитие уютную домашнюю атмосферу.

Этим вечером Северус долго не мог уснуть. Он лежал в кровати, таращась в потолок и размышляя о ситуации, в которой очутился. Волею судьбы заброшенный на много лет вперед, во время, где все считают его давно погибшим, он вдруг столкнулся с абсолютно непривычным отношением к себе. Бывшая ученица, терпевшая в школе его насмешки и оскорбления, неожиданно приняла его как близкого друга или родственника. Конечно, она была благодарна зельевару за спасение детей, но Снейп понимал, что дело не в этом. Увидев профессора на пороге своего дома, еще ничего не зная о грозившей отпрыскам опасности, гриффиндорка встретила его с неподдельной радостью от одного осознания того факта, что он жив. Искренность ее чувств и живое, человеческое участие смутили и обескуражили Мастера Зелий, готового к чему угодно, но только не к такому теплому и радушному приему. Его поразила боль, застывшая в янтарных глазах, когда она узнала, что его возвращение носит лишь временный характер и для ее времени он также мертв, как и раньше. Мисс Грейнджер не просто не хотела, чтобы он умирал, сама мысль о его предстоящей гибели заставляла ее страдать. Это было так очевидно, так потрясающе ново для него, что Снейп, казалось, разом лишился всей своей язвительности и холодной неприступности. Такая простая и естественная для многих, но не для него, тревога другого человека о его судьбе, всколыхнула в давно омертвевшей душе мрачного зельевара неведомые дотоле чувства. Ему страстно хотелось, чтобы для мисс Грейнджер дни, проведенные рядом с ним, не оставили неприятного осадка в душе, не хотелось причинять ей боль и страдания, не хотелось задеть ее даже неосторожно вырвавшимся словом.

Перед мысленным взором вдруг возникли огромные карие глаза Гермионы и ее немного робкая, очаровательная улыбка, и Северус неожиданно поймал себя на том, что пытается представить, каковы на вкус ее губы. Он тут же разозлился на себя. Ненормальный! Нашел, о чем думать! Между ним и этой женщиной и быть ничего не может! Он принадлежит времени, являющимся для нее далеким прошлым, а в том времени, где живет она, его, Северуса Снейпа, просто не существует. И точка. Но нежданно пришедшее глупое стремление чувствовать себя живым, быть кому-то нужным, ощущать рядом с собой живое человеческое тепло, не желало никуда исчезать, продолжая наполнять мозг безумными фантазиями.

Делая вид, что полностью погружен в работу над зельем, Снейп украдкой рассматривал волшебницу и не узнавал ту немного угловатую, взъерошенную девчонку, какой он знал ее прежде. Простая светлая блузка и строгая темная юбка, очень органично смотревшиеся на ней, подчеркивали все достоинства ее оставшейся по-девичьи стройной фигуры. Мягкие, женственные изгибы, плавность движений притягивали взгляд, заставляя его вновь и вновь скользить по ее телу. Собрав свои непослушные каштановые волосы в тугой пучок на затылке, мисс Грейнджер открыла взгляду мужчины изящную шею, должно быть, сама не понимая, насколько соблазнительно выглядит. Каждый раз, когда она приближалась к нему, чуткий нос зельевара улавливал тонкий, изысканный аромат ее духов, вызывавший легкий трепет в груди.

- Зачем вы держите в доме лабораторию? – неожиданно спросил Снейп, - И выписываете журналы по зельеварению? Вы ведь не зельевар?

- Можете считать это моим хобби, - с грустной улыбкой отозвалась гриффиндорка, - мне это интересно, - она помолчала и добавила, - Рону это никогда не нравилось…

- Мистеру Уизли хоть что-нибудь нравилось? – прищурился профессор, - В вас, я имею в виду.

Гермиона, покраснев, опустила голову. Ей некстати подумалось, что прежде, когда они были еще совсем молодыми, Рону нравилось ее тело, нравилось заниматься с ней любовью. Сама же Гермиона ни разу не испытала при близости с мужем того головокружительного удовольствия, о котором пишут в книгах, и считала все это лишь пустыми выдумками. Однако позже супруг нашел кучу недостатков и в ее теле, обвиняя ее к тому же в холодности, неумении правильно вести себя в постели, неспособности возбудить мужчину. Он охладел к ней вскоре после рождения Роузи, когда волшебница была полностью поглощена малышкой, валилась с ног от усталости и просто не могла дать ему того, чего так страстно требовал его организм. Тогда-то он впервые и нашел утешение на стороне. Да, кажется, именно тогда у него появилась первая любовница. Рональд почему-то всегда считал, что жена не в курсе его похождений, не замечая, насколько больно он ранит ее каждой своей изменой. Но Гермиона знала. Каждый раз, каким-то непостижимым образом улавливая незаметное постороннему глазу изменение в настроении мужа, она знала – ЭТО снова произошло. Поначалу она безумно страдала, прикладывая нечеловеческие усилия, чтобы скрыть свои переживания от детей. А потом ей как-то вдруг стало все равно. Абсолютно. Она просто перестала обращать на это внимание, сохраняя видимость их брака лишь для того, чтобы не лишать детей отца. Рон, словно почувствовав предоставленную ему свободу, уже не считал нужным таиться и даже не утруждал себя выдумыванием причин своего отсутствия. И когда терпение Гермионы, наконец, лопнуло, она просто выставила его вон, не желая выслушивать никаких объяснений и лживых оправданий. Впрочем, как ей показалось, Рон был только рад такому повороту событий, сразу же переехав к одной из своих подружек.

Но разве могла она рассказать все это Снейпу? Мужчине. Конечно, нет! Но почему-то, когда гриффиндорка подняла голову и встретила его внимательный, изучающий взгляд, ей показалось, что он и сам обо всем догадался. Что ж, даже если и так, ей все равно. Гермиона давно смирилась со своим статусом не слишком привлекательной, нежеланной женщины, переживший развод. В конце концов, у нее есть любящие дети и прекрасные друзья. А это уже немало.

- Зачем вы вообще вышли за него? – вырвалось у Снейпа.

Он тут же обругал себя за идиотский вопрос, подумав, что это слишком личное, чтобы волшебница стала откровенничать с ним. Но вопреки его ожиданиям, она не рассердилась и ответила, слегка пожав плечами:

- Думала, что люблю.

Северус продолжал ее разглядывать, и в черных глазах вспыхнул недобрый огонек при одном воспоминании о ее бывшем муже. Мерлин! Этот Уизли просто кретин! Надо быть последним недоумком, чтобы растоптать любовь такой женщины, унижая ее день за днем.

- Давно вы разошлись?

- Уже почти год.

- Жалеете?

- Ни капли.

Перед обедом большая серая сова принесла мисс Грейнджер письмо от дочери. Волшебница пробежала пергамент глазами и усмехнулась.

- Роузи в своем репертуаре.

- Жалуется на брата? – Снейп приподнял бровь.

- Вовсе нет. Пишет, что произошедшее целиком и полностью ее вина.

- Вот как? – зельевар не сдержал удивления, - Слышали бы вы, как она отчитывала его…

- Мне и слышать не надо, - фыркнула Гермиона, - Она всегда такая, знает все недостатки Хьюго, но что случись, встанет грудью на его защиту.

- Гриффиндорство, - скривился Мастер Зелий.

- Возможно, - согласилась волшебница, - но она знает, что я Хьюго в порошок сотру, вот и пытается хоть сколько-то облегчить его участь.

- В самом деле, сотрете? – усмехнулся профессор.

- Нет, - губы колдуньи тронула легкая улыбка, - не в этот раз. Я, признаться, рада, что все так случилось. Ведь его бездумная выходка подарила мне возможность вновь увидеться с вами, а уже за одно это я готова простить ему все прегрешения.

Северус замер, впившись глазами в ее лицо.

- Почему в школе вы не испытывали ненависти ко мне, как ваши дружки? – немного резко спросил он.

- Откуда вы знаете?

- Догадался, - хмыкнул Снейп.

Гермиона некоторое время задумчиво на него смотрела, а потом тихо заговорила:

- Потому что вы не заслуживали ненависти. Я восхищалась вами, уважала вас, а позже, когда узнала, какую опасную работу вы выполняете для Ордена, боялась за вас. Ну и обижалась на вас, - она виновато улыбнулась, - чего греха таить, временами злилась за несправедливость, за придирки, за колкости…

Она встретилась с ним глазами и вдруг поняла, что просто тонет в этих черных омутах. Снейп смотрел на нее каким-то странным, новым взглядом, в котором не было ни холодности, ни презрения, ни насмешки. Внезапно ей безумно захотелось дотронуться до него, провести рукой по волосам, прижаться щекой к его щеке и ощутить его сильные руки на своих плечах. Вспомнив, что зельевар является прекрасным легиллементом, волшебница покраснела и опустила глаза, испугавшись, что он прочтет ее мысли.

Наступивший вечер застал Гермиону и Снейпа в гостиной. За окном свирепствовала непогода, но весело плясавшие в камине языки пламени наполняли комнату приятным теплом, позволявшим не обращать внимания на протяжные завывания ветра. Волшебница удобно устроилась на диване, по привычке подложив под себя ногу и держа на коленях раскрытую книгу. Впрочем, сосредоточиться на чтении ей никак не удавалось. Мысли неуклонно возвращались к сидевшему в кресле мужчине, на которого она бросала редкие взгляды из-под полуопущенных ресниц, полагая, что он этого не замечает. Северус листал журналы по зельеварению, то насмешливо фыркая, то хмурясь, то недоверчиво покачивая головой, то выразительно изгибая бровь. Его бледное некрасивое лицо с резкими чертами и крючковатым носом сейчас совсем не походило на ту бесстрастную, непроницаемую маску, которую Гермионе приходилось наблюдать прежде. В этот момент оно выглядело непривычно живым, молодым и… притягательным. И его губы, тонкие, обычно изогнутые в саркастичной усмешке… почему-то заставили подумать о поцелуях. Взгляд волшебницы задержался на тонких, изящных пальцах зельевара, и она залилась краской, представив себе, как эти пальцы могли бы ласкать ее тело. Одна эта мысль вызвала дрожь и тянущую, сладковатую боль внизу живота. Колдунья склонила голову к книге, надеясь, что профессор не заметил ее реакции и участившегося дыхания. Его насмешек она не перенесет, ей вполне хватает и Рона.

Снейп же, оторвавшись от журнала, со смесью изумления и растерянности проследил за странным взглядом, который мисс Грейнджер так усердно старалась скрыть от него и за проступившим на ее щеках лихорадочным румянцем. Мерлин! Неужели это из-за него? Неужели она почувствовала то же, что и он? Вздор! Глупец! Как он может привлечь внимание женщины, да еще такой? Профессор со злостью перевернул страницу, едва не порвав ее.

- Вам не нравится? – неожиданно подала голос гриффиндорка, заставив его вздрогнуть.

- Что? – раздраженно спросил Северус, напуская на себя непроницаемый вид.

- Журналы, - пояснила волшебница, - На мой взгляд, это самое серьезное из всех изданий по зельеварению, выпускающихся в наши дни. Я читала их все, но нигде нет такой точности изложения и такого объема полезной информации, как здесь.

- Мисс Грейнджер, - сухо заметил Снейп, - я сам в состоянии сделать выводы и не нуждаюсь в пояснениях бывшей студентки, для которой зельеварение – всего лишь хобби.

- Да, конечно, - Гермиона виновато заморгала и, поднявшись с дивана, резко добавила, - И называйте меня уже Гермионой!

Прежде чем Северус успел что-нибудь ответить, она покинула гостиную. Зельевар бросил журнал на столик и прикрыл глаза. Идиот! Что на него нашло? Разве мисс Грейнджер… Гермиона виновата в том, что он вздрагивает от звука ее голоса? В том, что в ее присутствии его переполняют мысли и желания вполне определенного характера?

Много ли людей на свете относились к нему так по-человечески, по-доброму, без ненависти и презрения? Пожалуй, только Дамблдор, да теперь еще Гермиона. И он додумался оскорбить эту женщину, принявшую его в своем доме и столь откровенно выразившую свою симпатию. Женщину, которую… к которой его все сильнее влекло. Снейп сглотнул и сжал кулаки. Он не может, не смеет думать об этом! Зельевар стремительно поднялся на ноги и прошелся по гостиной. В отсутствии гриффиндорки комната показалась ему холодной и пустой, несмотря на жар, исходящий от камина. Взгляд его упал на оставленную волшебницей книгу, лежавшую на диване. «Проблемы современной высшей трансфигурации». Да уж, интересы Гермионы по-прежнему оставались разносторонними. Неудивительно, что ее брак не сложился, ведь Рональда Уизли всегда интересовали в жизни только две вещи – еда и квиддич. Ах, да, позже к этим вещам прибавились еще и женщины. Снейп прочел это в глазах Гермионы, там, в лаборатории, когда поинтересовался ее отношениями с мужем. Зельевар поморщился от отвращения, накатившего на него при мысли о бывшем супруге мисс Грейнджер. Северус бережно взял книгу в руки, и ему показалось, что она еще хранит тепло пальцев колдуньи. Опустившись на то место, где еще недавно сидела она, он в задумчивости переворачивал страницы, скользя по ним невидящим взглядом. Поля были испещрены комментариями Гермионы, и Снейп, заинтересовавшись, стал вчитываться в эти пометки, сделанные мелким почерком. Порой ее записи были серьезными, порой забавными, а иногда сводились всего к одному из слов – «Вздор!», «Чушь!» или «Гениально!». Профессор невольно улыбнулся, так эти комментарии напомнили ему его собственные, также оставляемые на полях книг.

Разозлившись на Снейпа, Гермиона ворвалась в свою спальню, вся кипя от возмущения. Что за дикая привычка кидаться на людей? Она давным-давно не школьница, он, что, не может с ней разговаривать без попыток унизить и оскорбить? Ведь сегодня, когда они вместе работали в лаборатории, профессор вел себя вполне корректно, беседовал с ней, и она, определенно, не вызывала у него раздражения. Что же такого произошло вечером? Что так разозлило его в ее простой фразе? Гриффиндорка вдруг вспомнила, как зельевар смотрел на нее днем, когда она получила письмо, взгляд его черных глаз буквально прожигал. И ей тогда на секунду померещилось, что в них вспыхнуло… влечение. И вдруг волшебницу осенило. От понимания происходящего она нервно рассмеялась и тут же зажала рот ладонью. О, Господи! Это же так очевидно… Он просто боится, боится своих чувств и желаний. Снейп боится?! Что-то новенькое…

Гермиона покачала головой. С ума сойти… Она, что, действительно, нравится Снейпу? Да быть того не может! Ведь он… он же влюблен в Лили… он любил ее до самого конца, ее одну. Раздражающей гриффиндорской всезнайке не под силу вытеснить из сердца сурового слизеринца любовь всей его жизни. Волшебница тут же мрачно усмехнулась. А кто сказал, что он испытывает к ней какие-то серьезные чувства? Влечение – это еще не любовь. Даже… даже, если он взглянул на нее как на женщину, это ровным счетом ничего не значит. Мужчины… у них все намного проще. А Гермиона все та же наивная дурочка, какой она была в девятнадцать лет. Мерлин, можно же было уже чему-нибудь научиться! Однако, мысль о том, что она нравится Снейпу, волнует его, оказалась неожиданно приятной и возбуждающей. Колдунья заснула с легкой улыбкой на губах, продолжая размышлять о мужчине, столь неожиданно очутившемся у нее в гостях.

- Доброе утро, Северус, - как ни в чем ни бывало поздоровалась Гермиона, оказавшись в лаборатории.

Снейп, убежденный, что после вчерашнего инцидента, волшебница все еще гневается, взглянул на нее в некотором изумлении.

- Доброе… Гермиона…

- Будете завтракать? Я сварила кофе.

- Да, завтрак будет весьма кстати, - согласился зельевар и услышал хмыканье Гермионы.

- У вас бессонница? – поинтересовалась гриффиндорка, когда они устроились за столом на кухне.

- Я привык мало спать и много работать… Гермиона, - пожал плечами Снейп, - Мой образ жизни, знаете ли, располагает к подобной организации времени.

- Да, я понимаю, - согласилась колдунья, и по ее лицу пробежала тень грусти.

- Я смотрел вашу книгу вчера, - неожиданно сообщил Северус, устремив на Гермиону внимательный взгляд, - Ваши комментарии довольно… оригинальны, - он позволил себе слегка улыбнуться.

- Не думаю, что вы могли отыскать в них что-либо ценное, - язвительно заметила волшебница, - ведь трансфигурация для меня всего лишь хобби.

Профессор одарил ее тяжелым взглядом и нахмурился.

- Хотите услышать мои извинения? – его губы искривились в усмешке.

- Ну что вы, сэр, у меня и в мыслях не было ничего подобного. Я давно привыкла к тому, что меня можно оскорблять, не утруждая себя последующими извинениями.

Зельевар замер, слегка побледнев. Она только что поставила его на одну доску с Уизли? С этим рыжим недоразумением? Почему-то невыносимо больно оказалось выглядеть в ее глазах так же, как и бывший муж.

- Гермиона… я… - Северус чувствовал себя ужасно глупо, но внезапно возникшая необходимость оправдаться перед этой женщиной заставляла произносить эти непривычные слова, - не хотел вас обидеть… простите…

Снейп замолчал, готовый провалиться со стыда сквозь землю. Если она сейчас рассмеется… нет, это будет невыносимо. Однажды он уже извинялся перед женщиной… любимой женщиной… Ничего, кроме унижения и разочарования, это ему не принесло. Гермиона вдруг посмотрела ему в глаза, и ее губы тронула такая легкая, нежная улыбка, что Северусу нестерпимо захотелось поцеловать эти алые, манящие губы. Мерлин! Он совсем потерял голову. Так нельзя! Он не должен, не может! Мастер Зелий скрипнул зубами и отвернулся, пытаясь освободиться от непрошеных мыслей.

- Что случилось? – тихо спросила гриффиндорка, - Вам кофе не понравился?

- Нет, - он заставил себя вновь взглянуть на нее, - кофе у вас… восхитительный.

- А чем вы занимаетесь в министерстве? – полюбопытствовал Снейп.

- Я работаю в отделе защиты прав магических существ.

- О! – зельевар фыркнул, - Все пытаетесь дать свободу домовым эльфам?

- Нет, - Гермиона усмехнулась, - я давно поняла, что это безнадежное дело. Но облегчить их положение мы просто обязаны.

- Заставляете хозяев платить им зарплату? – черные брови поползли вверх.

- Нет, но нашими стараниями, например, был принят закон об ответственности за жестокое обращение с домовиками.

- Этот закон – пустая бумажка, - возразил Северус, - Кто сообщит о жестоком обращении? Сами эльфы не посмеют, а хозяевам это не нужно.

- Не совсем так. Мы неплохо продвинулись в деле становления самосознания эльфов, и теперь многие из них знают, что у них есть определенные права.

- Даже так?

- Да, - волшебница слегка покраснела и с жаром продолжила, - также мы добились принятия закона об урегулировании взаимоотношений людей и кентавров. Есть ряд постановлений, касающихся гоблинов… - она вдруг осеклась и произнесла, - Конечно, я понимаю, по сравнению с тем, чем занимаетесь вы, все это кажется полной ерундой. Но сейчас мирное время, и мне хочется приносить какую-то пользу магическому сообществу.

- На мой взгляд, вы принесли бы гораздо больше пользы, если бы занимались какими-нибудь исследованиями или преподавали в Хогвартсе. Досадно видеть, что вы тратите свои дарования на такую чепуху, а ваш блестящий ум довольствуется вашими хобби.

Гермиона, застыв, уставилась на Снейпа. Никогда прежде зельевар не отзывался столь высоко о ее способностях. Да она вообще не слышала, чтобы он кого-нибудь похвалил! Северус, казалось, забавлялся ее реакцией. Уголки его губ, слегка вздрогнув, приподнялись, и эта непривычная улыбка невероятным образом преобразила его лицо. Волшебница, как завороженная, сделала несколько шагов и оказалась рядом с зельеваром. Улыбка исчезла с лица профессора, он наблюдал за гриффиндоркой, затаив дыхание.

- Вам… идет улыбка… - тихо произнесла Гермиона, - очень…

Снейп разрывался между желанием обнять ее и немедленно сбежать из лаборатории, чтобы не поддаться искушению. Мерлин! Что с ним? Почему эта женщина так действует на него? Почему в ее присутствии он теряет над собой контроль, уподобляясь сопливому юнцу? Почему так больно в груди и так тяжело дышать? Северус поспешно склонился над котлом и пряди черных волос, свесившись вперед, скрыли от Гермионы растерянность на его лице. Но, помешивая зелье, Снейп не мог отрешиться от мыслей о стоявшей совсем близко волшебнице. Он слышал ее дыхание и чувствовал на себе ее взгляд, но не решался поднять голову, опасаясь собственных реакций. Сердце бешено колотилось в груди, тело бросило в жар, а в мыслях царил невообразимый хаос. Глупец! Нашел время и место… Влюбился… влюбился, как неуравновешенный подросток. И когда только успел? Как могло случиться, что эта женщина буквально околдовала его, полностью завладев его помыслами? Как ей удалось выдернуть из его сердца занозу по имени Лили и самой воцариться в нем? Зельевар закусил губу, пытаясь справиться с собой.

- Северус… вы хорошо себя чувствуете? – донесся до него голос Гермионы.

Ох, черт! Зачем эта трогательная забота? Зачем она мучает его?

- Да, все в порядке, - буркнул Снейп и резко добавил, - Я, что, похож на больного? А вы вообразили из себя колдомедика?

Вопреки его ожиданиям, волшебница не рассердилась. Положив руку ему на плечо, она мягко произнесла:

- Вы выглядите уставшим…

Мерлин! Если она будет продолжать в таком духе, он за себя не отвечает. От одной только мысли о возможности заняться с ней любовью здесь и сейчас, Северус ощутил болезненное напряжение в паху и судорожно сглотнул. Он, наконец, поднял голову и взглянул ей в лицо. Увидев огонь, полыхавший в черных глазах, Гермиона вздрогнула от неожиданности и отступила на шаг назад.

Невероятно! Значит, ей не показалось. Снейп и вправду неравнодушен к ней. И сейчас в этом горящем взгляде она ясно прочитала, что это не простое физическое влечение, а нечто большее. Господи! С Роном она никогда не ощущала ничего подобного, никогда не чувствовала себя любимой. Любимой?

Северус ошеломленно наблюдал, как растерянность и удивление в карих глазах сменяются надеждой и… радостью? Она… действительно что-то испытывает… он интересен ей?

Необычное для него волнение теснилось в груди, он шагнул вперед, намереваясь обнять эту удивительную женщину, но в последний момент мысленно резко одернул себя. Кто он такой, чтобы обнимать ее? Человек без будущего? Мертвец, которому за какие-то непонятные заслуги предоставлена целая неделя жизни. Нет! Он не посмеет прикоснуться к ней. Отвернувшись, профессор снова занялся зельем.

Гермиона сразу сникла и, пробормотав что-то об ужине, ушла.

Громкий пронзительный звонок, разорвавший тишину дома, заставил обоих вздрогнуть. Снейп, оторвавшись от котла, вопросительно взглянул на Гермиону.

- Я никого не жду, - она слегка побледнела, - Не знаю, кто бы это мог быть…

Волшебница выскользнула из лаборатории, а Северус замер, прислушиваясь.

- РОН?! – изумленно воскликнула Гермиона, открыв дверь, - Что ты здесь делаешь? Детей нет дома…

Появление бывшего мужа совершенно выбило женщину из колеи – Рональд Уизли был последним человеком, которого она желала сейчас видеть.

- Ну… я хотел проведать тебя, - беззаботно отозвался Рон.

- С чего бы это? – нахмурилась колдунья.

Уизли поморщился, раздосадованный таким приемом. Снейп, не дыша, стоял у приоткрытой двери в лабораторию, жадно ловя каждое слово. Муж Гермионы, пусть и бывший, но некогда всецело владевший этой женщиной, вызвал у зельевара приступ неконтролируемой ревности.

- Гарри сказал, что ты в отпуске, - протянул Рон.

- Ну и что? – поинтересовалась Гермиона ледяным тоном.

- Ты решила взять отпуск зимой?

- Как видишь, - отрезала волшебница, моля всех богов, чтобы Уизли, наконец, убрался, оставив ее в покое.

- Раньше ты никогда…

- Мне так захотелось. Твое любопытство удовлетворено? – она попыталась закрыть дверь.

- Хм… ты даже не пригласишь меня войти?

- Зачем?! – Гермиона опешила от такой наглости, - НАМ с тобой не о чем разговаривать. К тому же, я сейчас занята, Рон, - и видя, что он собирается возражать, добавила, - И я… не одна.

- Еще скажи, что у тебя мужчина, - насмешливо произнес Рон, скользнув презрительным взглядом по ее фигуре.

Северус испытал непреодолимое желание выскочить из лаборатории и, отвесив этому самодовольному хаму пинка, вышвырнуть его вон. И плевать, что он его увидит. Все равно дети ему разболтают рано или поздно.

- Тебя это не касается, - голос Гермионы задрожал от ярости.

- Откопала какого-нибудь книжного червя в министерской библиотеке? – на веснушчатом лице возникла ухмылка.

- Убирайся! – выдохнула волшебница, выхватывая палочку.

Рон рассмеялся.

- Если ты и впрямь кого-то подцепила, - проговорил он так громко, чтобы его слышал человек, находившийся в доме, - что совершенно невероятно при твоей-то холодности…

- Цепляют болезнь, - перебила Гермиона, - А я встретила самого прекрасного человека на земле, - при этих словах зельевар вздрогнул, а сердце его пустилось в бешеный пляс, - Человека гораздо лучше тебя, и для меня бесценна каждая минута, проведенная рядом с ним, каждый его вздох, каждое слово, каждый взгляд. Это называется ЛЮБОВЬ, и тебе с твоими ограниченными желаниями этого никогда не понять!

Она замолчала, тяжело дыша, и смерила бывшего супруга уничтожающим взглядом. Рон, лишившись дара речи, уставился на нее, приоткрыв рот от изумления. Гермиона, охваченная яростью и окрыленная своей любовью, выглядела настолько обворожительно, что в нем внезапно вспыхнуло давно забытое влечение, которое он испытывал в юности, оказываясь рядом с ней. Вспомнив, что она больше не принадлежит ему, он скривился и, желая ударить побольнее, изрек:

- Ни один мужчина никогда не смирится с тем убожеством в постели, которое способна продемонстрировать ты.

Снейп стиснул свою палочку, полагая, что Cruciatus в данный момент будет самым уместным приветствием для распоясавшегося мистера Уизли.

- ВОН!! – раздался гневный вопль мисс Грейнджер.

Она взмахнула палочкой, и невидимая сила отшвырнула Рона назад. Кубарем скатившись по ступенькам крыльца, он шлепнулся на землю. Дверь дома с треском захлопнулась.

- Дура! – рявкнул Уизли и, сплюнув себе под ноги, зашагал прочь.

Волшебница, закусив губу, прислонилась к закрытой двери спиной и закрыла глаза. Слезинки, выбираясь из-под крепко сжатых век, медленно покатились по щекам. Снейп, вышедший в коридор, застыл в напряженной позе, не сводя с Гермионы внимательного взгляда. Мерлин! Каким глупцом он был, если хоть на миг допустил, что слова, вырвавшиеся у нее в пылу ссоры, в самом деле, относятся к нему. Колдунья расстроена своим разводом, изменами Уизли, его вызывающим поведением и сказала все это лишь для того, чтобы вывести бывшего мужа из себя. А теперь она плачет, потому что этот рыжий недоумок ушел. Как она страдала из-за него двадцать два года назад, так происходит и сейчас. Сердце зельевара сжалось от боли и тоски. Он уже собрался вернуться в лабораторию, но в это мгновение веки женщины, дрогнув, приоткрылись, и карие глаза встретились с черными. Все предыдущие мысли мгновенно вылетели у Северуса из головы. Глаза Гермионы, полные мольбы, отчаяния и боли, притягивали его словно магнитом. Как завороженный профессор сделал несколько шагов вперед и оказался рядом с плачущей женщиной. Не осознавая, что делает, он протянул руку и провел большим пальцем по ее щеке, стирая слезинку. Волшебница, вздрогнув от его прикосновения, впилась взглядом в лицо Мастера Зелий.

- Не плачьте, Гермиона, - хрипло пробормотал Снейп, - он не стоит ваших слез.

Гермиона вздохнула и снова прикрыла глаза, страстно желая, чтобы стоящий рядом мужчина прижал ее к себе и никогда не отпускал. Северус, опустив руку, молча смотрел на колдунью, борясь с искушением обнять ее, зарыться лицом в непослушные каштановые волосы, покрыть поцелуями ставшее любимым лицо. Страх отпугнуть ее, вызвать отвращение и неприязнь, останавливал его. Осталось всего два дня, и он навсегда уйдет из ее жизни. Но она никогда не исчезнет из его. Никогда. Он просто не сможет забыть этих дней, проведенных рядом с ней. Самых драгоценных дней в его нелепой жизни. И вернувшись в то время, где она еще совсем юная, он уже больше не сможет думать о ней как о раздражающей гриффиндорской всезнайке.

- Спасибо, Северус, - прошептала Гермиона, не открывая глаз.

Не раздумывая больше, что делает, зельевар обнял ее, притягивая к себе, и произнес едва слышно:

- Выбросите из головы всю ту чушь, что этот кретин тут наговорил. Вы очень красивая, талантливая, умная ведьма, и, я уверен, многие мужчины обращают на вас внимание. Вы, - он запнулся, но заставил себя продолжить, - еще встретите человека, с которым будете счастливы.

Волшебница прижалась к нему, и он с удивлением осознал, что она не предприняла ни малейшей попытки высвободиться из его объятий. Ей это было… приятно? Этого просто не могло быть! Она же не может… не может ничего испытывать… к такому как он?

- Вы действительно самый прекрасный человек на свете, - вдруг сказала Гермиона.

Снейп вздрогнул. Мерлин! Зачем? Зачем она говорит ему это, давая нелепую, несбыточную надежду? Какие вообще у него могут быть надежды, когда впереди ждет только смерть? Надо прекратить это, иначе у него просто не будет сил уйти. Он разжал объятия и, отступив на шаг назад, выдавил из себя:

- Мне надо продолжать работу.

Гермиона подняла голову, пытаясь поймать его взгляд, но он старательно отводил глаза.

- Да, я понимаю, - кивнула мисс Грейнджер, - пойдемте.

Она решительно зашагала в лабораторию, и Северус с тяжелым сердцем поплелся следом.

На погрузившийся в тишину дом давно опустилась ночь, но Гермиона не могла уснуть. Сжавшись в тугой комочек, она сидела на кровати и невидящим взглядом смотрела в темноту. Несмотря на то, что в комнате было тепло, женщину била мелкая дрожь. Сердце болело и ныло так, что хотелось кричать и биться головой о стену. Весь ужас сложившейся ситуации и неотвратимость потери возлюбленного навалились на волшебницу свинцовой тяжестью, лишая воли и желания жить дальше. Гермионе очень хотелось выплакаться и почувствовать хотя бы некоторое облегчение, но глаза оставались сухими, не подарив ей ни единой слезинки. Боль заполнила ее настолько, что ей представлялось, что она сама и есть боль – жгучая, пульсирующая, уничтожающая. Ей казалось, невозможно выдержать это и сохранить рассудок. Почему? Почему в мире все так несправедливо?

Почему именно теперь, когда она встретила человека, о котором мечтала целую вечность, человека, ставшего для нее бесконечно дорогим всего за несколько дней, она вынуждена расставаться с ним, не имея ни малейшей надежды свидеться вновь? Чем она прогневала богов? Чем заслужила ЭТО?

Северус… При одной мысли о нем сердце наполнялось нежностью и щемящей тоской. Сколько раз за последние дни она ловила на себе его странный взгляд… Сколько раз хотела признаться ему и с надеждой заглянуть в его глаза, чтобы встретить там ответное чувство. Она не могла, не могла ошибаться. Никогда раньше Гермиона не чувствовала так остро, так сильно, что находящийся рядом мужчина любит ее, желает ее.

Сегодня, сообщая Рону о своих чувствах к Северусу, колдунья втайне надеялась, что ОН поймет ее завуалированное признание в любви. И когда зельевар стоял и смотрел на нее там, в прихожей, своими бездонными черными глазами, ей на какое-то мгновение показалось, что Снейп все понял и, более того, чувствует то же самое. А потом он обнимал ее, и в целом мире не было ничего сладостней объятий этого сурового человека. Но в тот момент, когда она почти решилась сказать о своих чувствах прямо и открыто, сказать именно ему, он неожиданно прервал ее, разомкнув объятия, словно боялся услышать эти слова.

Будучи гриффиндоркой, Гермиона решительно отказывалась примириться с неизбежным. Она должна, просто обязана что-то сделать. Остановить его, не дать ему уйти, не дать вернуться туда, где… где будет залитый кровью пол в Визжащей Хижине и безжизненные черные глаза. Мысли лихорадочно крутились в воспаленном мозгу колдуньи, но выход так и не находился. Испортить его зелье? Он разозлится и сварит новое, на этот раз без ее участия. Украсть и уничтожить хроноворот? Он никогда не простит ей этого. Умолять его остаться? Но он знает, что должен вернуться, а Снейп всегда делает то, что должен.

Господи! Где же взять сил, чтобы пережить эту боль? И как жить после его ухода? А, главное, зачем?

Увидев спустившуюся к завтраку Гермиону, Снейп невольно вздрогнул. Лицо волшебницы побледнело и осунулось, под глазами легли темные круги, а ее манящие, нежные губы были в кровь искусаны. Судя по ее измученному виду, она вообще не спала. Зельевар и сам почти всю ночь пролежал без сна, ворочаясь с боку на бок и не в силах выбросить из головы эту кареглазую женщину, столь неожиданно покорившую его сердце. Но Гермиона… Мерлин! Неужели это все из-за него? Нет-нет, дело, наверняка в Уизли, отце ее детей.

Завтракали в полном молчании, избегая смотреть друг на друга, но думая исключительно о сидящем напротив человеке. Также молча работали в лаборатории, изредка обмениваясь короткими, ничего не значащими фразами. Северус, украдкой посматривая на Гермиону, замечал ее напряжение и следы какой-то невероятно сложной внутренней борьбы на лице. Руки сами привычно выполняли знакомую работу, но мысли Мастера Зелий блуждали далеко от стоящего перед ним котла и разложенных на столе ингредиентов. Видеть любимую женщину ТАКОЙ было невыносимо больно. Если бы он только мог ее утешить, успокоить! Если бы только знал как!

Когда он потушил огонь под котлом, из горла Гермионы вдруг вырвался какой-то булькающий звук, и она резко отвернулась. Снейп на мгновение замер, глядя на ее напряженную спину, и неуверенно произнес:

- Мисс Грейнджер… Гермиона… что случилось?

Она не отвечала, и зельевар, медленно приблизившись, опустил руки ей на плечи. Колдунья быстро обернулась и, порывисто обняв его за шею, притянула к себе.

- Не уходи… Слышишь, не уходи… Умоляю… - шептала она, покрывая поцелуями его лицо, - Северус… люблю тебя… люблю…

На несколько секунд Снейп оцепенел, не в силах поверить в происходящее. Но едва ее губы коснулись его губ, он жадностью ответил на поцелуй, крепко прижимая колдунью к себе. Горячие ладони Северуса заскользили по ее спине, и вырвавшийся у женщины стон заставил мгновенно налиться тяжестью низ живота. Он не помнил, когда и как они добрались до спальни, и куда подевалась их одежда. А потом была только ОНА. Ее податливое тело, жаждущее его ласк, копна вьющихся каштановых волос, в которую он смог наконец-то зарыться лицом, вдыхая ее неповторимый, сводящий с ума запах. Ее нежная, шелковистая кожа под его слегка подрагивающими от нетерпения пальцами, ее упругая грудь с затвердевшими сосками, пьянящий аромат ее желания. Ее обжигающие губы на его напряженной плоти, дарящие неземное наслаждение, ее руки, нежные, мягкие, каждым своим прикосновением усиливающие его возбуждение.

- Гермиона… Нет! - хрипло пробормотал Северус, чувствуя приближение разрядки.

Женщина подняла голову и вопросительно взглянула ему в глаза.

- Пожалуйста… я хочу быть… в тебе, - сбивчиво попросил он.

Улыбнувшись, волшебница перевернулась на спину, притягивая его к себе. Снейп приподнялся на локтях и некоторое время внимательно разглядывал ее лицо.

- Северус… - пальцы Гермионы, запутавшись в жестких черных волосах, нежно поглаживали затылок мужчины.

- Ты потрясающая… - прошелестел он, - необыкновенная…

Его горячие губы скользили по шее волшебницы, покрывая ее легкими поцелуями. С губ гриффиндорки сорвался хриплый стон, когда он плавно вошел в нее.

- Да! – выдохнула колдунья, подаваясь бедрами ему навстречу.

Она оплела ногами талию зельевара, вбирая его в себя целиком.

- Гермиона… я так не смогу… долго… - прохрипел Снейп.

Не в силах сдерживать себя, Северус сразу выбрал быстрый ритм, заставив Гермиону громко стонать от наслаждения. Они так долго ждали этого, что прошло совсем немного времени, прежде чем женщина задрожала всем телом, повторяя его имя, и Снейп закусил губу, почувствовав, как ее мышцы сжимаются вокруг его плоти. Притянув голову зельевара к себе, волшебница нежно поцеловала его в шею за ухом, и этот мягкий благодарный поцелуй послужил последним толчком. Северус громко вскрикнул, яростно стиснув ее в объятиях, и расслабленно замер. Он тяжело дышал, приходя в себя, а руки Гермионы ласково гладили его плечи и спину.

Мужчина медленно поднял голову и взглянул в карие глаза, смотревшие на него с любовью и нежностью.

- Ты самая невероятная женщина, какую я когда-либо встречал, - тихо произнес он.

- Я люблю тебя, - повторила Гермиона, - так сильно, как никогда и никого не любила.

Вздохнув, Снейп вытянулся рядом с ней и прикрыл глаза. Имеет ли он право признаться ей в ответном чувстве? Он и так уже позволил себе нарушить правила путешествий во времени, пойдя на поводу у своих желаний, нестерпимо захотев хотя бы раз в жизни, пусть на мгновение, стать счастливым. Или лучше будет сделать вид, что для него это был лишь малозначительный эпизод, пикантное приключение? Причинить любимой женщине боль сейчас, чтобы ей проще было забыть его, пережить его уход? Возненавидев его, легче ли она смирится со своей утратой, или будет мучиться еще больше, страдая от одиночества в мире, где никому не нужна, даже человеку, которому отдала всю себя?

Снейп вдруг почувствовал, как губы Гермионы, легко касаясь, путешествуют по его груди, покрывая ее нежными поцелуями, и услышал ее тихий, едва различимый шепот «люблю тебя, люблю». Мерлин! Рядом с этой женщиной он лишался способности трезво мыслить и принимать взвешенные решения. Она сводила его с ума, заставляя забыть обо всем на свете. Северус никогда не думал, что может восстановиться столь быстро. Он снова хотел ее и даже еще сильнее, чем в предыдущий раз.

Теперь они не были такими нетерпеливыми. Лаская друг друга, наслаждаясь каждым прикосновением, каждым слиянием губ, ловя каждый ответный стон, впитывая каждый чувственный вздох, они занимались любовью медленно и нежно.

- Моя… - прошептал Снейп, вновь овладев ею, - моя…

- Твоя, - откликнулась волшебница, - только твоя… навсегда…

И когда Гермиона, прокричав его имя, снова обмякла в его руках, а Северус незамедлительно последовал за ней, к нему вдруг пришло ясное понимание, что он не в состоянии притвориться, будто все произошедшее между ними ничего не значит. Не дожидаясь, пока выровняется дыхание, он потянулся губами к ее уху и прошептал всего лишь одно слово «люблю».

Они долго лежали в полном молчании, наслаждаясь теплом и близостью друг друга. Гермиона, прижавшись к Северусу, медленно водила пальчиком по его груди, а он задумчиво перебирал ее вьющиеся волосы.

- Северус… - тихо произнесла колдунья, - что будет дальше… с нами?

Зельевар вздохнул. Вот и настал тот миг, когда придется расставить все точки над i. Как бы ему хотелось сказать ей, что все будет хорошо. Но это было бы ложью. Хорошо уже никогда не будет. Для него, во всяком случае.

- Гермиона… - голос его дрогнул, - ты же умная женщина… ты все понимаешь…

- Не хочу! – с яростью воскликнула волшебница, - Не хочу ничего понимать! – она вдруг обхватила ладонями его лицо и перешла на шепот, - Останься… пожалуйста…

Ее опять начала бить нервная дрожь, и она прильнула к нему, плотно обняв за шею.

- Ш-ш-ш, - Снейп ласково поглаживал ее по спине, стараясь успокоить, - не надо…

- Северус… - она всхлипнула, - может все-таки…

- Гермиона, - он приподнял ее голову и взглянул в карие глаза, полные слез, - скажи мне честно, ведь многое изменится, если я не вернусь в свое время?

- Да… изменится все…

- В том числе и исход войны?

- Вероятно…

- Ты же понимаешь… если я останусь здесь, с тобой… этого времени может просто не быть… может не быть ни тебя, ни твоих детей?

- Я не смогу без тебя… - Гермиона уткнулась носом ему в шею, и зельевар почувствовал, как по коже побежали ее горячие слезы, - просто не смогу…

- Гермиона… - слова давались ему с трудом, - ты же гриффиндорка… не мне объяснять тебе, что такое долг… Я бы все на свете отдал, чтобы остаться с тобой, но я ДОЛЖЕН вернуться…

- Я знаю… - она снова подняла голову, и их взгляды встретились, - но… можно же найти какой-то выход… его просто не может не быть…

- Поверь мне, - горькая усмешка искривила тонкие губы, - в жизни встречается масса ситуаций, из которых как раз нет выхода…

- Ты можешь спастись, - возразила волшебница, - и снова переместиться сюда.

- Не могу, - покачал головой Снейп, - это против всех правил…

- К черту такие правила! К черту все!! Ты можешь хоть раз в жизни нарушить их? Ради меня… ради нас…

- Гермиона, когда я вернусь в свое время, я вынужден буду попросить Дамблдора наложить на меня Obliviate.

- ЗАЧЕМ?! – потрясенно спросила Гермиона.

- Нельзя, чтобы Темный Лорд узнал о возможности подобных путешествий. Я забуду все о нас с тобой…

- Ты сможешь это сделать? – голос женщины сделался холодным и пустым, - Я бы никогда не смогла…

Она отстранилась и отвернулась.

- Я могу наложить Obliviate на тебя перед уходом, - осторожно предложил Северус, - и ты не будешь мучаться.

- Почему создатель сотворил мужчин такими идиотами? – колдунья резко повернулась к зельевару, глаза ее сверкнули от гнева, - Я. Не. Хочу. Ничего. Забывать.

Снейп притянул ее к себе и поцеловал в губы.

- Прости… - прошептал он.

В комнате снова надолго воцарилось молчание.

- Я расскажу тебе все, - вдруг решительно произнесла Гермиона, поднимая голову и упрямо выставляя вперед подбородок, - И не смей мне мешать, - добавила она с угрозой в голосе, - мне плевать, сколько правил я сейчас нарушу.

Северус не стал ее останавливать, и волшебница принялась за свое повествование. Она действительно рассказала ему абсолютно все. И о ночи, когда погиб Дамблдор, и о своих скитаниях, и о битве за Хогвартс и, наконец, о событиях, произошедших в Визжащей Хижине.

- Так похоже на Лорда… - усмехнулся Снейп.

Гермиона ничего не ответила, прижавшись к нему. Лишь под утро она забылась тяжелым сном, все так же крепко обнимая своего возлюбленного. Зельевар так и не сомкнул глаз, и, когда за окном забрезжил рассвет, положивший начало его последнему дню рядом с любимой, он осторожно выбрался из ее объятий, стараясь не потревожить спящую женщину, и спустился вниз.

Северус неторопливо помешивал зелье в котле, погрузившись в свои мысли, и не услышал, как Гермиона тихо проскользнула в лабораторию. Он вздрогнул, когда она прижалась к его спине, а ее руки обняли его за талию.

- Доброе утро, - раздался ее голос.

- Ты совсем не отдохнула… тебе надо поспать…

- Ты думаешь, я могу спать в такой день? – возмутилась колдунья, отходя от зельевара.

Она прошлась по лаборатории, равнодушно разглядывая стоявшие на полках флаконы.

- У меня еще будет масса времени выспаться… масса… - она на несколько секунд задержалась около одной из полок, странно ухмыльнувшись, и двинулась дальше.

Страшная догадка пронзила Снейпа. Позабыв про котел, он подскочил к Гермионе и сильно тряхнул ее за плечи.

- О чем ты подумала?! – прорычал он, впиваясь колючим взглядом в ее лицо, - О чем?!

- Ни о чем, - отозвалась волшебница, пытаясь отвернуться.

- Смотри мне в глаза! – потребовал Мастер Зелий, грубо удерживая ее голову.

Гермиона вздрогнула, почувствовав, как он копается в ее сознании, бесцеремонно просматривая ее мысли, вытягивая их из самых дальних уголков.

- Прекрати! – вскрикнула она, отталкивая его, - Немедленно! Легиллемент чертов!

Теперь они оба стояли, тяжело дыша и буравя друг друга яростными взглядами.

- Не смей, - наконец, тихо произнес Северус, - даже думать об этом не смей.

- Я могу делать то, что захочу, - с вызовом ответила гриффиндорка, - я не подчиняюсь идиотским правилам.

- Ты не можешь… у тебя же дети… ты о них подумала?

- Я эгоистка, - процедила волшебница, - и к тому же, как говорит Рон, никудышная мать.

- Твой бывший муж – самодовольный, тупоголовый осел!

- Такая уж у меня судьба, - зло выплюнула женщина, - что мужчины рядом со мной оказываются ослами. Для одного самое важное в жизни – это шлюхи, для другого - правила! А я никому из них не нужна…

- Глупенькая моя гриффиндорская девочка, - Снейп обнял ее, притягивая к себе, и уткнулся лицом в ее волосы, - Если бы ты только знала, как я люблю тебя … Что мне сделать, чтобы удержать тебя от этой глупости?

К изумлению Гермионы, Северус вдруг опустился на колени и прижался лицом к ее животу.

- Прошу тебя… пообещай мне, что ничего не сделаешь с собой…

- Я не могу жить без тебя, - покачала головой колдунья, перебирая темные пряди его волос, - просто вернись ко мне… я знаю, ты сможешь, если очень захочешь…

Зельевар промолчал, лишь крепче обняв ее.

День походил на бесконечную изощренную пытку. Снейп возился с зельем, а Гермиона, устроившись на стуле в углу лаборатории, просто на него смотрела. Смотрела таким взглядом, что профессор не решался поднять глаз. В повисшем между ними тяжелом молчании застыла вся невысказанная боль их страдающих сердец.

Наступил вечер, а вместе с ним и пора расставаться. Злополучное зелье было готово, перелито в маленький флакон, и Северусу оставалось всего лишь вылить его на хроноворот. Он, наконец, осмелился взглянуть на Гермиону, на лице которой застыло совершенно нечитаемое выражение.

- Я… - начал он и, запнувшись, уставился в пол, - Мне пора…

- Не бросай меня… - в голосе волшебницы звучала безнадежность.

Снейп медленно поднял голову, и женщина прочла в черных глазах свой приговор. Будучи человеком, твердо следовавшим однажды принятым решениям, зельевар не оставлял ей, нет, им обоим, ни малейшего шанса. Преодолев разделявшее их расстояние, Северус притянул Гермиону к себе и жадно поцеловал в губы.

- Прости… - прошептал он, отрываясь от нее, - я не могу иначе… прощай…

Отступив на два шага назад, Снейп решительно откупорил флакон и быстрым движением плеснул жидкость на висевший у него на шее хроноворот.

- СЕВЕРУС! – вскрикнула волшебница и увидела гримасу боли, исказившую его лицо.

Воздух вокруг Мастера Зелий заколебался, и через несколько секунд он просто исчез.

Гермиона, глухо застонав, прислонилась спиной к стене и закрыла глаза. По щекам, не останавливаясь, бежали слезы, а внутри все словно заледенело. Вот и все. Человек, бывший для нее всем, ушел. Навсегда. Короткие мгновения счастья закончились, едва успев начаться. Раздавленная своим горем женщина медленно сползла по стенке и осела на пол. Перед глазами все расплывалось, ее дикий взгляд бесцельно блуждал по лаборатории, а мозг безуспешно пытался примириться с мыслью, что Северуса здесь больше нет. Что его вообще больше нет! Человек, которого она безумно любила, погиб двадцать один год назад. Гермионе казалось, что она сходит с ума. Ее взгляд, наконец, сфокусировался на полке, где стояли маленькие флакончики со смертоносным содержимым. Что может быть слаще и желаннее смерти, когда ты потерял самое дорогое на свете? На губах волшебницы застыла неестественная улыбка. Всего один глоток и все мучения уйдут в небытие. Она будет там же, где сейчас Северус. Может быть, даже с ним… Мысль о смерти представлялась невероятно привлекательной, если бы не одно «но»… ОН не хотел этого. Гермиона вдруг вспомнила лица Хьюго и Роузи. Северус прав, как и всегда. Она не имеет права поступать так с ними. Пусть эта боль останется только ее болью. Ее бедные дети не должны пострадать. Страшно даже представить, каково им будет лишиться матери. Она должна жить, даже если для нее жизнь и потеряла всякий смысл. Ради них и… ради Северуса. Она исполнит его последнюю просьбу, даже если ей это сулит одни лишь страдания. Обхватив свои согнутые ноги, колдунья уткнулась лицом в колени.

Настойчиво и требовательно зазвенел звонок, но Гермиона даже не шелохнулась. Она никого не ждала и не собиралась открывать. Пусть все катятся к дьяволу. У нее нет желания кого-либо видеть. Но звонок продолжал трезвонить, наполняя дом отвратительным, раздражающим звуком. Волшебница поджала губу, пытаясь не обращать на него внимания. И кого это Мерлин принес на ночь глядя? Что это за бесцеремонный гость, не желающий оставить ее в покое, не позволяющий остаться наедине со своим горем? Звонок словно взбесился, даже не думая замолкать. Неужели это снова Рон? Гермиона в ярости вскочила на ноги и направилась к двери с твердым намерением проклясть любого, кто окажется за ней.

Уже знакомая дымка окутала все вокруг, размывая очертания предметов и комнаты, в которой находился Снейп. Взгляд зельевара был прикован к бледному лицу Гермионы с огромными карими глазами, наполнившимися слезами. В порыве отчаяния женщина протянула к нему руки, губы ее беззвучно шевелились, бесконечно повторяя его имя. В следующий момент Северус почувствовал неприятный резкий рывок, все закружилось перед глазами, и он провалился в темноту, чтобы через мгновение рухнуть на пол в кабинете Дамблдора.

Поднявшись на ноги, Снейп взглянул в ярко-синие глаза старика и вдруг понял, что не может вымолвить ни слова. В горле стоял жесткий ком, а сердце разрывалось от боли. Он лишь коротко кивнул и без сил опустился на стул.

- Все в порядке? – спросил директор, - Ты доставил детей в их время?

- Да, - с трудом выдавил зельевар и отвел взгляд.

- Северус, что случилось? – мягко поинтересовался Альбус, пристально взглянув на него.

- Я люблю ее… - глухо произнес Снейп и закрыл лицо руками.

- Мисс Грейнджер? – уточнил Дамблдор после небольшой паузы.

- Да… Гермиону… - голос Северуса дрогнул.

В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь размеренными шагами Дамблдора, ходившего взад и вперед, да тихой возней Фоукса, вздумавшего почистить свои перья. Зельевар сидел все в той же позе, ссутулившись и не отрывая ладоней от лица.

- Судя по твоему состоянию, твои чувства взаимны, - наконец, изрек старый маг, остановившись рядом со Снейпом.

- Да, - Северус опустил руки и с вызовом взглянул в морщинистое лицо, - Мы были вместе и любили друг друга.

Он ожидал, что директор обрушит на него свое негодование, засыплет упреками за нарушение всех правил перемещения во времени, но Альбус лишь добродушно усмехнулся в бороду, а в синих глазах появился загадочный блеск. Директор вздохнул, подумав, что давно не видел Мастера Зелий таким. Впрочем, если разобраться, он НИКОГДА не видел его таким. Скрюченная поза Северуса напомнила Дамблдору давний вечер, пятнадцать с лишним лет назад, когда умерла Лили Эванс. Тогда Снейп тоже не мог скрывать свои эмоции, но в тот вечер в нем были лишь горе, боль и всепоглощающее чувство вины. Сегодня же рядом с болью жило куда более сильное чувство, заставляющее сердце мрачного зельевара рваться назад к женщине, подарившей ему свою любовь.

- Она не хотела тебя отпускать? – Альбус присел рядом.

Снейп покачал головой и, взглянув прямо в глаза старому магу, прошептал:

- Я боюсь… боюсь, что она что-нибудь сделает с собой… - он сглотнул, - она умоляла вернуться… говорила, что не сможет жить… без меня…

Он опустил голову и замолчал.

- Она, конечно, рассказала тебе, как ты должен погибнуть? – осведомился Дамблдор.

- Да… Нагини… - Северус вздрогнул.

- И ты ведь можешь это предотвратить?

- Да, но…

- Полагаю, ты сможешь сварить еще зелье, а хроноворот у тебя есть, - подытожил директор и, поднявшись, подошел к Фоуксу.

Птица уставилась на своего хозяина черными блестящими глазами.

- Но… это… против правил… - пробормотал Снейп.

- Любовь не подчиняется правилам, Северус, - Альбус посмотрел на него пронизывающим взглядом, - Если ты действительно любишь ее, ты используешь свой шанс.

- Но… если Темный Лорд узнает об этом путешествии… я думал… Obliviate…

- Северус, - Дамблдор улыбнулся, - ты так искусно скрывал от Волдеморта все доверенные тебе тайны, что, я уверен, самую дорогую для тебя тайну ты сможешь уберечь от его хищного взора. Я желаю тебе удачи. Тебе и мисс Грейнджер.

Дни побежали за днями, неумолимо приближая Северуса к той ночи, когда в глазах всего магического сообщества он перейдет на сторону Тьмы. Теперь он знал, когда именно это случится, и напряжение, вызванное неведением, немного отпустило его. Больше не надо было гадать, когда же Драко решится нанести удар. Однако свою роль следовало играть до конца, и Снейп продолжал следить за Малфоем и пытаться выведать хоть что-то о планах белобрысого хорька. Впрочем, слизеринец отказывался от опеки декана весьма агрессивно, всем своим поведением демонстрируя недоверие и неприязнь.

Сложнее всего оказалось вести себя по-прежнему с Гермионой, быть с ней холодным, язвительным и требовательным профессором. Смотря на юную Гермиону, Мастер Зелий видел Гермиону взрослую, принадлежавшую ему, любившую его, страдавшую из-за него и ждавшую его, там, в будущем. Северус старался запрятать свои чувства в самые укромные уголки своей души, чтобы ни Темный Лорд, ни кто другой, не смог бы узнать о них. Но стоило ему увидеть гриффиндорку, все шло прахом. Сердце начинало предательски трепетать, и ему казалось, что все его желания написаны на лице.

Ему приходилось прилагать титанические усилия, чтобы сохранять непроницаемое выражение лица и безразличный взгляд, когда он видел ее карие глаза. С губ срывались резкие, временами грубые слова, в то время как душа требовала совсем другого. Как же хотелось снова обнять ее, прижать к себе, покрыть поцелуями лицо!

Снейп старался не смотреть на Гермиону, но взгляд снова и снова устремлялся к ней. Неосознанно, он выискивал ее в коридорах замка, на улице, в библиотеке, в Большом зале.

Опять заплаканные глаза… Мерлин! Она снова страдает из-за этого рыжего кошмара. Вспыхнувшая ненависть к Уизли многократно превзошла ненависть к Поттеру и, утоляя ее, зельевар снимал баллы с Рона под любым предлогом. А потом этот болван отравился. Медовухой, предназначенной для Дамблдора. Снейп не знал, что именно произошло, пока Уизли валялся в больничном крыле, но вид у Гермионы стал до невозможности счастливым, а рыжий мерзавец даже и смотреть перестал в сторону мисс Браун. Северусу оставалось только скрежетать зубами от ярости и бессилия.

Шум в коридоре. Ну, вот и пробил час. Северус молча ждал, сжимая в руке палочку. Накануне он уже попрощался с Дамблдором. Сейчас придет Флитвик… Раздался нетерпеливый стук в дверь.

- Северус! Пожиратели Смерти в школе! – маленький профессор чар выглядел встревоженным и даже не удивился тому, что зельевар в этот ночной час был полностью одет.

- Stupefy!

Вот и все. Назад пути нет. Снейп стремительно вышел в коридор и краем глаза заметил две вжавшиеся в стену фигурки – Гермиона и Лавгуд. Девчонки следили за ним по приказу Поттера. Зельевар мрачно усмехнулся и торопливо зашагал в сторону Астрономической башни, ощущая ЕЕ взгляд, устремленный ему в спину. Мерлин! Если бы он только мог подойти к ней и сказать обо всем, что сейчас произойдет! А теперь, через пару часов она возненавидит его так же, как и все остальные. А ненависть любимой женщины, оказывается, причиняет острую, почти невыносимую боль.

Пробежав мимо сражающихся, Северус буквально взлетел на смотровую площадку и застал всю компанию в сборе. Дрожащий от страха Малфой почти пробудил жалость в сердце Мастера Зелий. Но он вспомнил об упрямой, храброй гриффиндорке с копной непослушных каштановых волос, и чувство сострадания умерло, не родившись. Дамблдор, еле державшийся на ногах, уже обезоруженный, смотрел на него твердым взглядом, в котором явственно читался приказ. Где-то рядом стоит Поттер под своей чертовой мантией, не попасть бы в него… Малфой - идиот, даже не обратил внимания, что метлы две…

- Северус… прошу тебя… - голос директора звучал непривычно слабо.

Снейп поднял палочку, в последний раз взглянув в ярко-синие глаза человека, безгранично доверявшего ему. Ужас от того, что он собирается сделать, вызвал болезненную гримасу, исказившую его лицо.

- Avada Kedavra! – выкрикнул он в отчаянии, преодолевая сопротивление сердца.

Возвращение в Хогвартс было именно таким, каким и представлялось Северусу. Бывшие коллеги смотрели на него с отвращением, а МакГонагалл почти не давала себе труда скрывать кипевшую внутри ненависть. Как это характерно для гриффиндорцев! Горгулья безропотно пропустила нового владельца кабинета.

- Рад тебя видеть, Северус, - Дамблдор добродушно улыбнулся.

- А я вовсе не рад видеть себя здесь, - процедил Снейп, метнув на портрет тяжелый взгляд, - при таких обстоятельствах.

- Главное, что эта должность позволит тебе защитить учеников, - мягко произнес Дамблдор, - и помочь Гарри выполнить его миссию.

Не желая пускаться в дискуссию, зельевар опустился в кресло и прикрыл глаза, показывая, что беседа окончена. Мысли вновь устремились к Гермионе. Как там сейчас его девочка? Она должна быть в доме Блэка вместе с Поттером и этим отвратительным Уизли. Как же хотелось увидеть ее, хоть на мгновение… Северус и представить себе не мог, что способен настолько сильно скучать по другому человеку. Никогда его одиночество не было столь пугающе острым.

Вести о гриффиндорцах поступали редкие и отрывочные. Проникновение в министерство, идиотское посещение Годриковой Лощины, чуть не заставившее Снейпа поседеть. Несмотря на то, что он уже знал об этом происшествии со слов Гермионы, мысль о девушке, едва не угодившей в лапы Лорду, наполнила сердце ужасом.

И вот, наконец…

- Они в Королевском лесу Дин, директор, - Финеас Найджелус просто светился от счастья, - грязнокровка…

- Не произносите этого слова! - в ярости прорычал Снейп, пытаясь испепелить взглядом мерзкий портрет.

Что за идиотская семейка все эти Блэки?! Все заносчивы и чванливы как на подбор.

- Девчонка Грейнджер, - поправился Финеас, - назвала место…

- Отлично, Северус! – Дамблдор не скрывал распирающей его радости, - Теперь бери меч…

- Вы так и не скажете, зачем он Гарри? – безразлично поинтересовался Северус, уже догадываясь, каким будет ответ.

Пусть старый интриган думает, что ему ничего не известно. Или Альбус давно понял, что Гермиона рассказала зельевару все? Как бы там ни было, Дамблдор уклонился от ответа и пустился в пространные рассуждения о способах получения меча. Снейп не счел нужным прислушиваться к этим разглагольствованиям, его сейчас занимала лишь возможность оказаться поблизости от Гермионы и, если повезет, даже увидеть ее.

Да, защитные чары поставлены на славу, не пробьешься. Девчонка недаром прочитала такую уйму книг в Хогвартской библиотеке. Гермиона – молодец. Всегда была умницей, а теперь Поттер без нее просто пропал бы. Опустив меч в озеро и вызвав патронуса, Северус притаился за деревом в ожидании. Поттер не заставил себя долго ждать. Юноша послушно шел по лесу следом за серебряной ланью, сжимая в руке палочку Гермионы. Манящие чары не подействовали, и Гарри, не колеблясь, принялся раздеваться. Снейп, вытянув шею, наблюдал, как гриффиндорец нырнул в ледяную воду. Несколько мгновений спустя, поняв, что Поттер тонет, он был уже готов выскочить из своего укрытия, но тут появился Уизли, и зельевар снова замер в неподвижности. К чести этого рыжего недоразумения, он бросился в озеро, не раздумывая, прямо в одежде.

Северус наблюдал за тем, как эти двое уничтожали отчаянно сопротивлявшийся хоркрукс. Созданное темным артефактом видение было настолько реальным, что маг во все глаза смотрел на призрачную Гермиону, обнимавшуюся с Поттером. А потом удар меча – и все исчезло. Уизли и Поттер, негромко переговариваясь, уставились на деревья, за которыми он скрывался. Поняв, что медлить нельзя, Снейп аппарировал.

Боль в метке резанула руку. Малфои вызвали Темного Лорда к себе, убежденные, что схватили Поттера. Гермиона не посвятила его в подробности своего пленения, но Снейп знал, что все закончится благополучно, и это давало ему силы терпеливо ждать.

Люциус связался с ним через камин на следующий день. Вид у аристократа был весьма потрепанный и жалкий, и Северус невольно задался вопросом, сколько же Crucio он получил накануне. Позабыв про гордость, Малфой просил замолвить за него словечко перед Лордом.

- Ты же знаешь, Люциус, - пожал плечами зельевар, - если Темный Лорд что-либо решил, переубедить его невозможно.

- Но мы всецело преданы ему! - в отчаянии воскликнул блондин.

- Я знаю, Люциус, - кивнул Снейп, - но Лорд не прощает ошибок, тем более, таких. Тебе не следовало упускать добычу.

- Это чертов Добби, мой мерзкий эльф… - голос Люциуса задрожал, - Я жалею, что Белла не запытала поганую грязнокровку до смерти, - на лице Малфоя появилось выражение полубезумного восторга, - Если бы ты слышал, как она вопила…

Северус, побледнев, сжал кулаки.

- Полагаю, Cruciatus в исполнении Темного Лорда выглядит гораздо более впечатляюще, нежели в исполнении Беллатрисы, - холодно заметил он, заставив Люциуса поежиться от неприятного воспоминания.

Насладившись его реакцией, Снейп добавил:

- Я постараюсь заступиться за тебя, но многого не обещаю.

- Ох, Северус, я твой вечный должник, - пробормотал Малфой и исчез.

А вскоре, явился и сам Лорд. Как всегда, холоден и немногословен. Что ж, зачем объяснять слугам, что ты явился разграбить гробницу своего врага? Снейп мрачно усмехнулся. Пусть Лорд и дальше продолжает думать, что никто не знает о его намерениях. Главное, не допустить его в свои мысли. Если этот одержимый хоть о чем-то проведает… Зельевар поежился.

- Северус, - Люциус Малфой выглядел испуганным, - Темный Лорд вызывает тебя…

Снейп скользнул пренебрежительным взглядом по дрожащей, закутанной в лохмотья, некогда горделивой фигуре этого представителя древнего колдовского рода. Вид у Малфоя был настолько жалким, что в груди зельевара шевельнулось что-то, подозрительно похожее на сочувствие. Люциус ссутулился и опустил голову, стараясь скрыть от Северуса изувеченное лицо с заплывшим глазом. Темный Лорд никогда не прощал ошибок, но последние происшествия с очередным побегом Поттера и похищением хоркрукса окончательно вывели Волдеморта из себя. В сложившейся ситуации Малфою оставалось лишь благодарить Мерлина за то, что он все еще жив.

Мастер Зелий равнодушно кивнул и прошел мимо бывшего соратника и покровителя, словно его и вовсе не существовало. Сейчас. ЭТО произойдет сейчас. Зельевар медленно приближался к Визжащей Хижине, стараясь унять волнение. Внезапно пришедшая мысль о том, что Гермиона совсем рядом, что она будет незримым свидетелем его разговора с господином, была совершенно некстати. Очистить сознание, выбросить подобные мысли из головы. Если Лорду вздумается покопаться в его мозгах, он не должен ничего узнать. Надо сосредоточиться на чем-то одном, что несомненно понравится Волдеморту и не вызовет у него подозрений. Поттер! Надо думать только о Поттере, о своей ненависти к мальчишке. Вопреки ожиданиям, это оказалось не так-то просто. За последний год былая неприязнь существенно поубавилась. Волнуясь и переживая за Гермиону, Северус невольно беспокоился и о Гарри. И это беспокойство постепенно разрушило глухую, выстроенную им стену неприятия и злости. Однако воспоминание о Джеймсе Поттере подтолкнуло ход мыслей Снейпа в нужное русло. Прежде чем войти в хижину он извлек из складок мантии маленький флакончик и залпом выпил. Что ж, если ему удавалось так долго обманывать Темного Лорда, надо надеяться, это получится и сейчас. Опасная игра с сильнейшим легиллементом в мире начиналась.

- Мой Лорд, - Северус почтительно поклонился.

Красные, ничего не выражающие глаза, уставились в его лицо. Северус спокойно выдержал этот взгляд, твердо зная, что ничего, кроме злобы по отношению к Поттеру, его повелитель не обнаружит. На Нагини, извивающуюся внутри сверкающей, парящей в воздухе сферы, зельевар предпочитал не смотреть. Волдеморт отвернулся, очевидно, удовлетворенный тем, что увидел.

- Мой Лорд, их сопротивление сломлено… - начал Снейп.

- Без твоей помощи, - равнодушно перебил Волдеморт, - Ты, Северус, искусный волшебник, но не думаю, что сейчас ты нам особо нужен…

Красные глаза вспыхнули зловещим блеском в предвкушении скорой победы. Северус стиснул палочку в кармане мантии. Играть. Играть до конца. Пусть думает, что он победитель. А когда поймет – будет слишком поздно.

- Позвольте, я найду вам мальчишку… - Снейп припустил в голос почтительных интонаций.

Только не думать о находящейся на расстоянии нескольких футов Гермионе! Только не думать! Лорд, казалось, не слушал его и даже не смотрел в его сторону.

- Я в затруднении, Северус, - мягко, почти ласково, произнес он, но от этого тона у Северуса мороз пошел по коже.

- В чем дело, мой Лорд? – уточнил зельевар, чувствуя, что бледнеет.

Нагини мерзко шипела в своей сфере, не позволяя забыть о ней ни на секунду. Волдеморт задумчиво разглядывал похищенную палочку Дамблдора. Как в тумане, Снейп выслушал его жалобы и также, почти неосознанно отвечал, вновь и вновь возвращаясь к Поттеру, пока это не привело Темного Лорда в ярость, вынудив Северуса оставить свои попытки.

- Пока ты жив, Бузинная палочка не может по-настоящему принадлежать мне, - донесся голос Волдеморта.

- Мой Лорд! – воскликнул зельевар, поднимая свою палочку и понимая всю безнадежность сопротивления.

Очевидно, Волдеморт подумал о том же самом, потому что на его змеином лице возникла холодная улыбка. Снейп сделал неуловимое движение и в его левую ладонь из рукава скользнул маленький мягкий флакон. В следующую секунду он увидел прямо перед собой отвратительную пасть Нагини и услышал шипение Лорда. В действительности все оказалось намного ужаснее, чем в рассказе Гермионы. Зубы змеи впились в его шею, и Снейп вскрикнул от пронзившей тело нечеловеческой боли. Ноги подкосились, и он рухнул на пол. Судорожно сжав левую руку, Северус раздавил флакон со спасительной жидкостью и зажал смоченными зельем пальцами края раны.

- Жаль, - небрежно бросил Темный Лорд и вышел из хижины вместе со своим адским созданием.

Мастер Зелий вздохнул с некоторым облегчением. Главное, чтобы хватило сил довести этот спектакль до конца. Через пару секунд на сцене появился Поттер в сопровождении Гермионы и Уизли. Оказалось, играть роль умирающего не так уж и сложно, и он произвел на гриффиндорскую троицу нужное впечатление. Они застыли, с ужасом взирая на его содрогающееся в конвульсиях тело и залившую пол лужу крови. Ухватив Гарри за мантию, Северус прохрипел:

- Собери…

Снейп сделал над собой усилие, и из его глаз и ушей заструилась серебристая субстанция с воспоминаниями. Краем глаза он наблюдал за Гермионой, дрожащей рукой наколдовавшей флакон и передавшей его Поттеру. Как же давно он не видел ее прекрасные карие глаза, сейчас расширившиеся от ужаса и сострадания. Последний штрих и картина завершена. Зелье не подведет.

- Взгляни на меня… - прошептал Северус, уставившись в зеленые глаза Поттера.

Гарри должен быть уверен в его смерти. Все они должны быть уверены. Им нельзя задерживаться здесь. Снейп дернулся и затих, глаза его выглядели безжизненными.

Выглядя мертвецом, он слышал все, что происходило вокруг. Громкий голос Темного Лорда, обещавшего пощаду защитникам замка, а потом уход гриффиндорцев. Северус дождался, пока их шаги стихли вдали, и сел, борясь со слабостью и подступившей тошнотой. Извлечение воспоминаний отняло слишком много сил, хватит ли их теперь, чтобы добраться до Гермионы? Порывшись в карманах мантии, он извлек флакон с восстанавливающим зельем и торопливо выпил. Головокружение тут же прошло, и он ощутил прилив сил. Оглядевшись, Мастер Зелий самодовольно ухмыльнулся. Количество крови впечатляло. Определенно, в нем пропал талантливый актер. Вопрос в том, сможет ли он в таком состоянии выдержать прыжок во времени. Да поможет ему Мерлин!

Северус вытащил из-под одежды висевший на шее хроноворот, достал из кармана флакон с зельем, торопливо откупорил его и вылил содержимое на уже потускневшие от времени песочные часы. Почувствовав резкий рывок, Снейп едва не потерял сознание. Через мгновение он упал на мостовую в нескольких шагах от дома Гермионы. Тело скрутило болезненной судорогой, едва затянувшаяся рана снова открылась, перед глазами плыли темные круги. Зельевар пробормотал заживляющее заклинание и, поднявшись на ноги, поплелся к знакомому крыльцу, шатаясь от слабости. Привалившись всем телом к двери, он нажал кнопку звонка. А потом еще и еще. Никакой реакции. Гермиона не открывала. У Северуса внутри все похолодело. Мерлин! Он же не мог опоздать! НЕ МОГ!! Неужели она все-таки что-то сделала с собой? Тогда зачем все это? Зачем ему эта чертова жизнь без НЕЕ? Лучше бы все закончилось в Визжащей Хижине. В отчаянии Снейп продолжал давить и давить на несчастную кнопку, чувствуя, что силы покидают его, и он вот-вот упадет. В это мгновение дверь распахнулась и на пороге возникла Гермиона, сжимавшая в руке палочку.

- ТЫ! – выдохнула волшебница, рука ее разжалась, и палочка с тихим стуком упала на пол.

В этот раз Гермионе даже в голову не пришло проверять, кто стоит перед ней.

- Ты! – повторила она и бросилась ему на шею, покрывая лицо поцелуями, - Живой… живой… ЖИВОЙ!

Снейп застонал и покачнулся.

- Господи! – воскликнула гриффиндорка, почувствовав теплую кровь на своих ладонях.

Она втащила Северуса в дом, и он тут же осел на пол. Колдунья поспешно закрыла дверь и, схватив палочку, наложила самые мощные запирающие заклинания, какие знала. Затем она опустилась на колени рядом с зельеваром, вглядываясь в его мертвенно-бледное лицо.

- Не смей умирать! – прошипела она, - Не смей! Иначе, я убью тебя!

Мужчина не удержался от смешка.

- Ему еще и смешно! – пробурчала волшебница, торопливо расстегивая застежки его изодранной мантии.

- Мисс Грейнджер, вас случайно не учили пользоваться магией? – прохрипел Снейп.

- Ну, раз твоя язвительность при тебе, значит не все так плохо, - она взмахнула палочкой, освобождая его от мантии, сюртука и рубашки.

Бледность его кожи и бросающаяся в глаза худоба заставили ее сдавленно охнуть. Быстро осмотрев его шею, она почти бегом направилась в лабораторию. Вернувшись с двумя флаконами, гриффиндорка, не медля ни секунды, обработала рану заживляющим зельем, а потом, разжав губы Северуса, заставила выпить восстанавливающее.

- Нужно какое-то противоядие? – тихо спросила Гермиона, закончив свои манипуляции.

Мастер Зелий покачал головой.

- Достаточно восстанавливающего…

Северус смотрел на колдунью и не мог отвести глаз. Как же он истосковался по этому любящему взгляду, по ее запаху, по мягким и нежным прикосновениям ее рук!

Волшебница поднялась с колен, взмахнула палочкой, и тело Снейпа, оказавшись в воздухе, поплыло по направлению к гостиной.

- Что ты делаешь? – раздраженно спросил он.

- Левитирую тебя, как не трудно догадаться, - невозмутимо отозвалась гриффиндорка.

- Я и сам могу…

- Не двигайся, - перебила Гермиона, - а то познакомишься с Petrificus Totalus в моем исполнении.

- Такая перспектива меня не прельщает, - заметил Северус и почувствовал, как его мягко опустили на диван.

- Лежи спокойно, - распорядилась колдунья, - я приготовлю тебе ванну.

- Гермиона… не думаю, что я сейчас в состоянии…

- Не волнуйся, я помогу тебе, - усмехнулась женщина, - И не думаешь же ты, что я позволю тебе оставаться таким жутко грязным?

- Очищающее заклинание…

- Очищающее заклинание будет для дивана, - отрезала Гермиона, - а для тебя – ванна.

Она вышла из комнаты. Снейп проводил ее взглядом и закрыл глаза. Находиться в ее доме, чувствовать ее запах, ощущать тепло камина было до невозможности приятно. Наконец-то этот исключительно напряженный, грозивший смертельной опасностью день завершился. И завершился именно так, как и хотелось зельевару. Осторожно дотронувшись до шеи, он обнаружил, что рана снова затянулась. Силы постепенно возвращались к нему, и он ощутил острую потребность увидеть Гермиону, прикоснуться к ней, услышать ее голос. Северус медленно поднялся и побрел в ванную. Застав колдунью наливающей в воду какую-то жидкость из большого флакона, профессор насторожился и спросил с подозрением:

- Что это ты добавила в воду?

Гермиона вздрогнула от неожиданности, но тут же взяла себя в руки и улыбнулась.

- Недоверчивый ты мой. Это всего лишь зелье, которое поможет тебе расслабиться и снимет усталость. Зачем ты встал?

- Не могу без тебя, - Северус решительно притянул волшебницу к себе и впился губами в ее рот.

Колдунья обняла его, нежно поглаживая по спине.

- Такая же сладкая… - прошептал Снейп, заглядывая ей в глаза, - такая же… как я и запомнил…

- Раздевайся…

- Может, ты все-таки выйдешь? – нахмурился мужчина, заставив гриффиндорку звонко рассмеяться.

- Глупый какой, - весело сообщила она, - как будто я еще чего-то не видела. А грязь и кровь меня не пугают, не беспокойся.

Снейп, фыркнув, разулся. Едва он выпрямился, руки Гермионы опустились на застежку его брюк и ловко их расстегнули. Забравшись в ванну, Северус почти мгновенно ощутил эффект зелья, добавленного волшебницей. Все тело охватила приятно-сладостная истома, веки слегка отяжелели, хотелось лежать, не шевелясь, наслаждаясь уютным теплом. Гермиона, быстро раздевшись, скользнула в ванну и устроилась за спиной у Снейпа. В руках у нее оказалась бутылочка шампуня, и она принялась нежными, массирующими движениями намыливать его спутанные черные волосы. Мужчина, не открывая глаз, тихонько застонал от удовольствия.

- Ведьма… - едва слышно произнес он, - околдовала…

Волшебница улыбнулась, довольная его реакцией и продолжила. Губка, покрытая душистой пеной, медленно и осторожно скользила по телу зельевара, очищая его от грязи, пота и крови. Северус так и лежал с закрытыми глазами, а на тонких губах застыла безмятежная улыбка. Когда Гермиона закончила, Снейп уже почти провалился в сон. Женщина улыбнулась, слушая его невнятное бормотание, пока она вытирала его и высушивала волосы заклинанием. Отлевитировав зельевара в спальню, гриффиндорка одела его в наколдованную белоснежную пижаму и уложила в постель. Через пару минут профессор крепко спал, дыша глубоко и ровно. Натянув на себя ночнушку, Гермиона присела рядом. Она еще долго вглядывалась в суровые черты его лица и прислушивалась к его дыханию, не уставая благодарить судьбу за то, что любимый человек снова был рядом с ней.

Северус проснулся довольно поздно. Повернув голову, он увидел свернувшуюся калачиком Гермиону, и на него нахлынули воспоминания минувшего вечера. Почти впав в забытье в ванной, он помнил нежные прикосновения ее рук и тихий, успокаивающий шепот. Зелье волшебницы было поистине восхитительным, произведя чудодейственный эффект. Снейп чувствовал себя бодрым и полным сил, словно не было вчерашней битвы, и он не стоял на пороге смерти. Мужчина вздохнул и снова взглянул на лежавшую рядом колдунью. Дьявол, надо же было так выбиться из сил! Он и представить себе не мог, что, увидев ее вновь, будет не в состоянии сразу же заняться с ней любовью.

Гермиона тихонько посапывала рядом, даже и не собираясь пробуждаться. Бретелька ее кремовой ночной сорочки сползла с плеча, а задравшийся подол представил взору профессора округлые колени. Сейчас она выглядела такой желанной и доступной, что Северус ощутил стремительно нарастающую тяжесть в паху.

Вчерашний вечер прошел как в тумане, но теперь он имел возможность как следует рассмотреть волшебницу. Снейп вздрогнул, заметив в копне каштановых волос тонкие серебряные ниточки. Он мог поклясться, что их не было, когда он покидал дом Гермионы в прошлый раз. Ее покрасневшие от слез веки все еще оставались припухшими. Сердце бешено застучало у него в груди. Мерлин! Было просто невероятно, что эта потрясающая женщина так сильно любила его. Не сдержавшись, зельевар опустил ладонь на ее колено и, погладив, заскользил выше, сдвигая мягкий шелк. Гермиона пошевелилась и, не открывая глаз, пробормотала:

- Северус…

Рука Снейпа продолжила свой путь более уверенно и настойчиво.

- М-м-м, - ощутив горячую ладонь зельевара на своих ягодицах, волшебница выгнулась от удовольствия, словно кошка, и приоткрыла один глаз.

Северус, придвинувшись к ней, поцеловал обнаженное плечо и прошелестел над самым ухом, щекоча ее шею своим дыханием:

- Разве тебе не нужно на работу, соня? Твой отпуск…

- К черту работу! - перебила гриффиндорка, прижимаясь к его груди, - К черту все!

- Как вы легкомысленно относитесь к своим обязанностям, мисс Грейнджер, - промурлыкал Снейп, продолжая ласкать ее и задирая ночнушку еще выше.

- Я боюсь уходить, - призналась Гермиона, уткнувшись носом ему в шею, - Боюсь, что это всего лишь сон. Вернусь – а тебя нет…

- Размечталась… - буркнул Мастер Зелий, - так легко ты от меня не отделаешься...

Гермиона хихикнула. Северус поспешно стащил с нее сорочку.

- Эй! – волшебница покраснела.

- Как будто я еще чего-то не видел, - ухмыльнувшись, повторил ее вчерашние слова Снейп и тут же прильнул к губам колдуньи в жарком поцелуе.

Его руки с жадностью заскользили по ее телу, распаляя все сильнее. Пальцы Гермионы, нащупав пуговицы его пижамы, начали медленно их расстегивать. Но Северус, уже еле сдерживавшийся, не мог выносить этой медленной пытки. Отстранившись, он одним быстрым движением стащил рубашку через голову и швырнул ее на пол. Следующим движением зельевар освободил себя от брюк.

- Северус… - прошептала волшебница, обвивая руками его шею и нежно целуя.

- Как же долго я ждал… - хрипло пробормотал Снейп, стискивая ее в объятиях.

Его всегда бледное лицо раскраснелось, глаза горели лихорадочным блеском, а дыхание стало шумным и прерывистым. Окинув тело гриффиндорки восхищенным взглядом, Северус прильнул к ее груди. Его влажный язык кружил вокруг ставшего необычайно чувствительным соска Гермионы, а рука, нетерпеливо переместившись вниз, ласкала скользкие от желания складочки. От избытка ощущений дрожавшая все сильнее женщина, стиснув руками простыню, громко стонала. Зельевар шумно втянул в себя воздух, наслаждаясь пьянящим запахом ее возбуждения. Ее чувственные стоны лишали мужчину остатков самообладания. Резким, почти грубым, движением перевернув ее на живот, он оказался сверху и, наклонившись к ее уху, прошептал:

- А ты? Ты… ждала… меня?

- О, да! – выдохнула волшебница, - Северус… пожалуйста… сейчас…

Мужчина приподнял ее бедра и одним сильным стремительным толчком вошел. Гермиона вскрикнула, заставив Снейпа замереть.

- Больно? – встревоженно спросил он, собираясь отстраниться.

- Нет… - задыхаясь, проговорила колдунья, - наоборот… восхитительно… пожалуйста… продолжай…

Северус улыбнулся и медленно заскользил назад, почти полностью выходя из нее, сорвав с губ гриффиндорки новый стон.

- Быстрее… - прошептала она, приподнимая бедра ему навстречу.

Зельевар с рычанием устремился вперед, упираясь руками в кровать. Гермиона, не сдерживаясь, громко вскрикивала, повторяя его имя.

- Гермиона… - простонал Снейп.

Он двигался все быстрее, его толчки становились более грубыми и резкими, но волшебнице, казалось, так даже больше нравилось. Вдруг тело ее напряглось, и он ощутил восхитительную пульсацию в ее горячей глубине. Глухо застонав, Северус последовал за ней, и они рухнули на постель, разгоряченные, дрожащие и обессиленные.

- С ума сойти… - пробормотала Гермиона, пошевелившись первой, - это… волшебно…

Снейп неохотно отделился от нее и лег рядом, снова обнимая.

- Я мечтал об этом полтора года… - тихо произнес он, - Надеялся и не верил, что увижу тебя…

- Спасибо… что вернулся… - колдунья коснулась губами его ключицы, - я, наверное, сошла бы с ума, если бы ты этого не сделал…

Северус вздохнул и провел рукой по ее влажным волосам.

- Ты дала мне силы выжить…

- Ты… - Гермиона замолчала, подбирая слова, - это все произошло вчера, да?

Она осторожно провела пальцами по шраму на его шее.

- Да… - подтвердил Снейп и добавил с усмешкой, - у тебя отличное заживляющее зелье.

- Я его немного усовершенствовала. Хьюго набивал себе столько шишек, синяков и ссадин, что мне пришлось…

- Ты самая потрясающая женщина на свете… - он притянул ее к себе и снова поцеловал, - моя любимая женщина.

Его пальцы нежно гладили ее лицо, словно стараясь запечатлеть каждую черточку. Гермиона отвела взгляд и с запинкой произнесла:

- Северус… я теперь… старше тебя… Тебе ведь тридцать восемь?

- И что? – зельевар в недоумении изогнул брови, не понимая, к чему она клонит.

- Ну… - волшебница упорно избегала его взгляда, - может… я покажусь тебе… слишком старой…

Снейп едва не расхохотался, услышав такое заявление. Но что-то в выражении лица колдуньи остановило его. Мягко взяв ее за подбородок, он заставил гриффиндорку посмотреть ему в глаза. Увидев в карих глазах растерянность, отчаяние и боль, он вздрогнул и крепко прижал женщину к себе.

- Я убью Уизли, - буркнул он.

- Что? – удивленно переспросила Гермиона.

- Убью этого рыжего недоумка за то, что он сделал с тобой…

- Но он ничего…

- Хватит! – перебил Снейп, - Не смей его защищать! Если этот болван не смог оценить тебя, это вовсе не значит, что все мужчины такие же.

Гермиона обвила руками его шею и потерлась щекой о его грудь. Северус усмехнулся и продолжил:

- Я люблю тебя, и ни одна женщина, ни один человек на свете не был так дорог и нужен мне, как ты…

- Северус…

- И еще – ты самая красивая, самая прекрасная женщина, которую я встречал.

Волшебница подняла голову и улыбнулась ему. Янтарные глаза теперь лучились радостью и счастьем. Не удержавшись, зельевар наклонился к ее уху и прошептал:

- И восхитительная любовница…

Гермиона, залившись краской, ничего не ответила. Снейп поцеловал ее в губы и тихо спросил:

- Согласишься ли ты сделать для меня то, что сделала для Уизли?

Колдунья, удивленно взглянув на него, уточнила:

- Ты имеешь в виду… выйти за тебя замуж?

- Нет, - мотнул головой Северус, но, увидев, как гриффиндорка изменилась в лице, поспешно поправился, - замуж это само собой. Но… я имел в виду другое…

- Само собой?! – женщина растерялась от неожиданности.

- Разумеется, - нетерпеливо подтвердил Снейп, - Я хотел спросить… согласишься ли ты… подарить мне ребенка?

- Ребенка? – ахнула Гермиона, - Ты хочешь от меня ребенка?

- А что тебя в этом удивляет? – нахмурился зельевар, - У мужчин и женщин, живущих вместе и занимающихся сексом, часто рождаются дети. Ты не знала?

- Северус, - улыбнулась колдунья, - это самое оригинальное предложение руки и сердца, которое я когда-либо слышала. Я согласна. На все.

- На все? – фыркнул Снейп.

- Только никогда бы не подумала, что ты хочешь детей. Мне казалось, ты их терпеть не можешь…

- Чужих, - ухмыльнулся Северус, - потому что они непроходимые тупицы. Наш с тобой будет совсем другим.

- О, в этом я не сомневаюсь, - рассмеялась Гермиона.

Вернувшись с работы, Гермиона застала Снейпа в лаборатории.

- Ну, конечно, - усмехнулась она, обнимая его, - где ты еще можешь быть, как не у своих драгоценных котлов.

- Надо кое-что сделать…

- И что же?

- Я подумал, что Роузи и Хьюго не стоит кому-либо рассказывать о своем путешествии. Особенно их отцу…

- Северус! – воскликнула волшебница, отступив на шаг, глаза ее гневно сверкнули, - Я не позволю ставить эксперименты на своих детях! И не позволю стирать им память!

- Гермиона, - холодно произнес Северус, - мне конечно, безумно приятно, что ты меня представляешь этаким злодеем, готовым на что угодно…

- Но ты же сам сказал…

- Я сказал, что варю зелье, - раздраженно оборвал ее Снейп, - но я никогда бы не причинил вреда твоим детям…

- Прости… - Гермиона обняла его за шею и, привстав на цыпочки, прикоснулась своими губами к его тонким, плотно сжатым губам, - прости меня…

Зельевар вздохнул и, прижав ее к себе, стал объяснять:

- Это зелье абсолютно безвредно, но оно обладает очень интересным и полезным эффектом. Как только принявший его человек попытается раскрыть определенную тайну людям, в нее не посвященным, он не сможет этого сделать. Мысли его все время будут переключаться на что-то другое. Вот и все.

- То есть они ничего не забудут?

- Нет. Просто не смогут обсуждать это происшествие ни с кем кроме меня и тебя.

- Северус… я тебе уже говорила, что ты гений?

- У тебя еще будет масса времени для этого, - усмехнулся Мастер Зелий, перебирая ее мягкие каштановые локоны, - И, кстати, нам нужно придумать какую-то правдоподобную историю, которая объяснила бы всем мое неожиданное воскрешение и появление в твоем доме.

- О, не волнуйся, я уже все придумала, - заверила Гермиона и, увидев его недоверчиво изогнутую бровь, продолжила, - Скажем, что ты пролежал несколько лет в коме в захолустной магловской клинике, а когда очнулся, оказалось, что ты полностью лишился памяти…

- Забавная история, мисс Грейнджер, - ухмыльнулся Снейп, - Я заинтригован, продолжайте.

- Совершенно случайно я оказалась в этой клинике. Моя дальняя родственница навещала своего друга… хм… пострадавшего в автомобильной аварии и попросила сопровождать ее. Увидев тебя, я не поверила своим глазам, но, использовав заклинание определения личности…

- Это то самое, которым ты меня встретила? – перебил зельевар.

- Да. Так вот, применив это заклинание, я убедилась, что это действительно ты. Ну а к тебе, когда ты увидел меня, вернулась память…

- Мерлин! До чего же у тебя богатое воображение! – Северус рассмеялся, - Теперь расскажи, как я попал в эту клинику, если вы покинули меня мертвым в Визжащей Хижине.

- Ну, это же элементарно. Ты опасался Нагини и заранее принял антидот, поэтому ты не умер, а всего лишь потерял сознание от большой потери крови. После нашего ухода ты пришел в себя и сумел аппарировать в первое попавшееся место. Однако аппарация в подобном состоянии была опасна, и ты, снова лишившись сознания, впал в кому. Тебя нашли маглы и привезли в больницу.

- Гениально!

- Спасибо, - женщина покраснела от похвалы, - и, Северус… не сердись… но я…

- Что?

- Я не утерпела и рассказала о тебе Гарри.

- Ты рассказала ему про хроноворот? – насторожился Снейп.

- Разумеется, нет! Я рассказала ему как раз эту историю с клиникой.

- И каково это, врать лучшему другу? – мужчина приподнял бровь.

- Если честно, отвратительно, - призналась гриффиндорка, - Но он мог не удержаться и сообщить Джинни, а она еще кому-то. Я не могла так рисковать.

- И как же Поттер отреагировал? – холодно осведомился зельевар.

- Так, как и должен был. Ты не представляешь, как он терзался все эти годы из-за того, что мы не оказали тебе помощь. Он ужасно рад и… хочет с тобой увидеться.

- Ты рассказала ему о… нас с тобой?

- Да, - щеки Гермионы залил румянец, - Гарри сказал, что никогда еще не видел меня такой счастливой. И это правда, я сама еще никогда… не чувствовала себя так… волшебно…

Северус отыскал ее губы, и некоторое время они жадно целовались, не в силах оторваться друг от друга.

- Ты знаешь, что лишаешь меня способности трезво мыслить? – шепотом поинтересовался Снейп, коснувшись губами мочки ее уха.

- Нет, - улыбнулась Гермиона, - но мне приятно это слышать…

- Правда? – от низкого голоса Мастера Зелий ее тело становилось предательски непослушным, и что-то внизу живота затрепетало от восхитительного предчувствия.

- Да… - выдохнула колдунья, крепче прижимаясь к нему.

- Вы очень нетерпеливы, мисс Грейнджер, - усмехнулся Снейп, ощутив дрожь ее тела.

- Ты сводишь меня с ума…

Сказать, что приехавшие на рождественские каникулы Роузи и Хьюго были удивлены, значит, ничего не сказать. Едва переступив порог своего дома, они в изумлении уставились на зельевара. Роузи, как всегда более сдержанная, просто стояла и молчала, широко распахнув карие глаза. Пауза же у Хьюго была вызвана исключительно необходимостью набрать в грудь воздуха.

- Мерлиновы подштаники! – завопил он, наконец, - Вам что же, не удалось вернуться?!

- Хьюго! Ты же знаешь, я не выношу, когда ты ругаешься.

- Прости, мам… - засопел мальчик, - я просто… очень удивился…

- Это заметно, - констатировал Северус.

- Сэр, что случилось? – осведомилась Роузи.

- Это долгая история, - произнесла Гермиона, - я вам потом все расскажу.

Снейп взглянул на нее, иронично изогнув бровь, словно спрашивая, что она подразумевает под этим «все».

К удивлению Северуса, дети восприняли новость весьма спокойно. Первые пару дней Хьюго с некоторой опаской косился на зельевара, раздумывая, чего ему ждать от столь неожиданно появившегося в доме мужчины.

- Не бойтесь, мистер Уизли, - произнес Мастер Зелий, поймав на себе один из настороженных взглядов мальчишки, - я вас не съем.

- Я не боюсь, - решительно возразил сорванец, - гриффиндорцы ничего не боятся!

- Ну, разумеется, - хмыкнул Снейп, - как я мог позабыть об этом?

- И… мне кажется… - щеки Хьюго стали пунцовыми, - вам лучше… э… называть меня по имени.

- Вот как? – профессор приподнял брови, смутив паренька еще больше.

- Северус, ну что ты, в самом деле? – вмешалась Гермиона, - Признай, что он прав…

Снейп лишь обреченно махнул рукой, подумав, что ему действительно придется привыкать к этому. Впрочем, он не ожидал, что дети заставят его привыкать к новому статусу столь быстро и столь активно. Едва освоившись с присутствием зельевара, они принялись называть его «дядя Северус», заставляя профессора внутренне вздрагивать и напрягаться. Причем знаменитые суровые взгляды Мастера Зелий, державшие в ужасе студентов Хогвартса, не производили на маленьких монстров никакого впечатления.

Эти рождественские каникулы стали серьезным испытанием для Северуса, попавшим в совершенно новую для себя ситуацию. Кроме тех двух дней, на которые Роузи и Хьюго отправились в Нору, чтобы пообщаться с отцом, в доме царили шум, сумятица и беспорядок.

Каждое утро начиналось с воплей Хьюго, безуспешно пытавшегося разыскать что-нибудь из своей одежды у себя в комнате. Кроме того, его вещи удивительным образом оказались раскиданными по всему дому, и всем обитателям приходилось спотыкаться о них в самых неожиданных местах. После завтрака это малолетнее ходячее недоразумение усаживалось в гостиной в обнимку с каталогом товаров для квиддича, и начинались бесконечные разглагольствования о характеристиках гоночных метел. При этом мальчишка не забывал несколько раз упомянуть о том, какую именно метлу он мечтает получить в подарок на ближайший день рождения. Не в силах выслушивать весь этот бред, профессор сбегал в лабораторию, но и там его не желали оставить в покое.

Роузи не рассуждала о метлах, не интересовалась квиддичем, не разбрасывала свои вещи, и Снейп подумал, что девчонка сулит значительно меньше неприятностей, нежели ее брат. Как же он заблуждался! В первое же утро она увязалась за ним в лабораторию, и на Северуса обрушился такой град вопросов, что Гермиона в дни ее ученичества вдруг стала казаться ему необыкновенной тихоней, лишь изредка открывавшей рот. Односложные ответы и сухой тон Мастера Зелий абсолютно не смущали Роузи. Она жаждала получать знания и была готова вытягивать их клещами, если этого требовала ситуация. После часа беседы с новоявленной всезнайкой у Снейпа уже голова шла кругом, и он едва сдерживал себя, чтобы не наорать на эту пиявку и не выставить ее вон из лаборатории. К его огромному облегчению, Гермиона увела детей гулять, и в доме настала благословенная тишина.

Оказалось, он рано радовался, потому что на следующий день эти несносные создания стали просить, чтобы он отправился на прогулку вместе с ними. Представив, как дико он будет выглядеть, Северус попытался протестовать, но, встретив умоляющий взгляд Гермионы, сдался. Вопреки его ожиданиям, прогулка оказалась весьма приятной. Они отправились в парк, и дети, совершенно позабыв о сопровождавших их взрослых, умчались прочь, увлеченные своими, им одним понятными играми.

Некоторое время Снейп и Гермиона в полном молчании брели по дорожке.

- Тебе тяжело с ними? – тихо спросила волшебница, разглядывая мелкие камешки у себя под ногами.

- Немного… непривычно, - признался зельевар.

- Я поговорю с ними, чтобы они не докучали тебе.

Северус вдруг осознал, что она просто боится. Боится того, что перспектива проживать под одной крышей с ее подчас невыносимыми детьми может оттолкнуть его. Он обнял гриффиндорку за талию, притягивая к себе, и с усмешкой произнес:

- Бывал я в передрягах и похуже… Полагаю, справлюсь и с этим…

Колдунья заметно расслабилась и склонила голову ему на плечо.

- Признаться, я удивлен, как много Роузи знает о зельях. Не всякий семикурсник может таким похвастаться…

- Она очень любознательная. И обожает помогать мне в лаборатории.

- Когда я ее впервые увидел, подумал, что это ты…

- Еще одна невыносимая всезнайка? – с грустью уточнила Гермиона, заставив сердце Северуса болезненно сжаться.

Он остановился и, развернув колдунью к себе, внимательно посмотрел ей в лицо. В карих глазах вновь промелькнуло выражение неуверенности.

- Гермиона… - Снейп медленно провел кончиками пальцев по ее щеке, - теперь я хорошо понимаю слова Дамблдора…

Во взгляде гриффиндорки отразилось непонимание.

- Он сказал, что появление именно твоих детей, именно в тот момент судьбоносно. Тогда… я не придал этому значения, но теперь понимаю, что он был совершенно прав. Роузи, да и Хьюго тоже, заставили меня по-другому взглянуть на тебя, и я увидел то, что ухитрялся не замечать почти шесть лет. Мне вдруг стали не безразличны твои мысли, чувства, переживания, ты сама. Наверное, я влюбился уже тогда, только не осознавал этого, пока не увидел тебя взрослую и не ощутил исходящие от тебя радость и тепло, вызванные моим появлением, - он немного помолчал и медленно продолжил, - Я все думаю, знал ли старый интриган, отправляя меня в будущее, что я влюблен в тебя… Почему-то мне кажется, что знал…

- Если так… я очень благодарна ему… и мне стыдно…

- Стыдно? – удивился зельевар.

- Да. Стыдно за то, что я была несправедлива к нему. Когда Гарри рассказал мне… я страшно злилась на Дамблдора, считала, что он подставил тебя… А выходит, он использовал единственный шанс, чтобы спасти тебя…

Снейп прижал волшебницу к себе и впился жадным поцелуем в ее губы, чувствуя, как она отвечает ему, крепко обнимая за талию.

- Роузи, ты погляди! Они целуются!! – пронзительный вопль Хьюго, раздавшийся совсем рядом, заставил обоих подскочить.

Северус, оторвавшись от губ Гермионы, с досадой пробормотал:

- Мерлин! Он и в самом деле невыносим…

Его лицо выглядело таким озадаченным, что колдунья, не выдержав, звонко рассмеялась. Раскрасневшаяся, смеющаяся, со счастливым выражением лица, она выглядела настолько восхитительно, что Северус тоже невольно улыбнулся, и недовольство сразу ушло. Повернувшись к маленькому сорванцу, профессор попытался принять суровый, неприступный вид и произнес в лучших традициях Ужаса Хогвартса:

- Мистер Уизли, да будет вам известно, я не терплю, когда меня отрывают от важных дел. Также я не имею привычки повторять свои предупреждения дважды. Поэтому слушайте и запоминайте. Возможно, вы не в курсе, но я очень хороший зельевар, и в случае очередной подобной выходки вы испытаете действие одного из моих зелий на себе. Сомневаюсь, что после его приема вы будете в состоянии произнести хоть слово. Вам ясно?

Снейп с удовольствием наблюдал, как любопытство в горевших озорным огнем серых глазах Хьюго сменяется испугом.

- Я-ясно, - наконец, выдавил он, - но все-таки… называйте меня Хьюго.

Профессор ничего не успел ответить, как парень, сорвавшись с места, вновь умчался прочь.

- А где же двадцать баллов с Гриффиндора? – фыркнула Гермиона.

- К сожалению, потеряв статус преподавателя, я лишился приятной возможности снимать баллы со студентов.

- Ну, я никогда не сомневалась, что этот процесс доставляет тебе удовольствие.

- Есть и другие процессы, доставляющие мне не меньшее удовольствие, - ухмыльнулся Северус, поворачиваясь к ней.

- Правда? – волшебница задорно улыбнулась, - И какие же, позвольте полюбопытствовать?

- Расскажу тебе ночью. В спальне, - прошептал Снейп, наклонившись к ее уху.

- Звучит многообещающе… Значит, важные дела, профессор Снейп?

- Разумеется, - подтвердил зельевар, - в настоящий момент у меня нет более важных дел… - он снова завладел ее губами.

В последний день перед отъездом в школу Роузи, уже собравшись уходить из лаборатории, вдруг остановилась и подошла к зельевару.

- Знаете, - тихо произнесла девочка, - я так рада за маму. Мне кажется, она по-настоящему счастлива с вами. Конечно, мне хотелось бы, чтобы у них были такие отношения с папой, но… раз не сложилось, тут ведь ничего уже не сделаешь, правда? И я очень надеюсь, что у вас с ней все будет хорошо, - она быстро поцеловала его в щеку и, смутившись, поспешно убежала.

Однако Рон отнесся к сложившейся ситуации вовсе не так благодушно, как его дети. Он примчался к Гермионе в первый же вечер после их отъезда в Хогвартс.

- Нам нужно поговорить, - заявил он с порога.

- О чем? – прищурилась Гермиона, пропуская его в дом.

- О твоем… - он скривился, - поведении.

- В каком смысле? – холодно поинтересовалась волшебница.

- В таком, - зло бросил Уизли, решительно проследовав в гостиную.

Вид расположившегося в кресле Снейпа, небрежно закинувшего ногу на ногу, вызвал гримасу отвращения на лице Рона. Северус, не оставшись в долгу, смерил соперника презрительным взглядом.

- Мы можем поговорить наедине? - раздраженно осведомился Рон, опускаясь на диван.

- В этом нет необходимости, - отрезала гриффиндорка, - У меня нет секретов от Северуса.

- Ах, вот как? - Уизли с ненавистью взглянул на бывшего учителя, - Значит, он уже и Северус… Быстро же ты, ничего не скажешь…

Гермиона, опешив от такой наглости, в немом изумлении взирала на бывшего супруга.

- Что ж, - процедил Рон, - если ты предпочитаешь решать наши семейные дела при посторонних…

- У нас с тобой не может быть никаких семейных дел, - перебила колдунья, - Потому что у нас нет семьи! И Северус для меня – не посторонний!

- Ошибаешься, - возразил Уизли, - у нас общие дети, и мне не все равно, в какой обстановке они вынуждены жить.

- Да ну? И в какой же?

- А в такой! Ты превратила дом в вертеп!

- ЧТО?!

- Мистер Уизли, следите за своим языком!

- А вас вообще никто не спрашивает, - огрызнулся Рон, - И не смейте указывать, что мне делать!

Снейп в ярости стиснул подлокотники кресла.

- Изволь объяснить, что означают твои выпады, - Гермиона остановилась рядом с Роном, пристально глядя ему в глаза.

- «Что означают» - передразнил ее мужчина, - То, что мои дети не должны видеть, как их мать, словно последняя потаскуха, ложится под первого встречного. Видать, ты совсем свихнулась со своими книжками, раз смогла с этим…

Звонкий звук пощечины заглушил его последние слова. Голова Рона дернулась от удара, и в следующую секунду он вскочил на ноги. Никто из бывших супругов не заметил, как рядом очутился Снейп. Только вдруг оказалось, что дрожащая от гнева и обиды Гермиона стоит в сторонке, а палочка зельевара упирается Рону в горло. Взрослый Рон был чуть выше Снейпа и шире в плечах, но рядом с разъяренным профессором он внезапно почувствовал себя нашкодившим студентом-первогодком.

- Мистер Уизли, - прошипел Северус, - если вы еще хоть когда-нибудь позволите себе сказать моей жене хоть одно слово в подобном тоне, я клянусь, что Cruciatus покажется вам самым приятным и безобидным заклятием, с которым вы сталкивались.

Полыхающие от бешенства черные глаза Мастера Зелий заставили Рона поверить, что это не пустая угроза. Он растерянно пробормотал:

- Ж-жена? Ну… я… я же… не знал… Я…

- Убирайтесь. Мистер. Уизли. – выплюнул Снейп.

Рон попятился, не сводя глаз с палочки зельевара. Уже выходя в коридор, он повернулся к Гермионе и выдавил из себя:

- Гермиона… ты… это… я…

- Убирайтесь, - ледяным тоном повторил Северус, и Уизли поспешно ретировался.

Волшебница медленно подошла к окну и невидящим взглядом уставилась на улицу. Снейп, остановившись у нее за спиной, мягко опустил руки ей на плечи и осторожно поцеловал в макушку. Гермиона, не удержавшись, всхлипнула и тут же закусила губу.

- В следующий раз я его точно убью, - пробормотал зельевар.

- Думаешь, мне будет легче, если ты окажешься в Азкабане? – с горечью спросила гриффиндорка, - К тому же, он ведь отец моих детей…

- Только это меня и остановило, - мрачно заметил Северус.

Женщина, повернувшись, прижалась к его груди, обнимая его. Снейп почувствовал, что она все еще дрожит.

- Все хорошо, - прошептал он, поглаживая ее по спине, - Забудь… Оставь это в прошлом…

- Я постараюсь, - тихо отозвалась Гермиона, - тем более, у меня есть самое замечательное будущее, о котором можно только мечтать. С тобой.

- Я люблю тебя.

- Я тоже. Я очень люблю тебя, Северус.

Северус не спеша расставлял по полкам купленные с утра ингредиенты, когда в лабораторию ворвалась раскрасневшаяся Гермиона с зажатым в руке пергаментом.

- Северус! – воскликнула она, бросаясь ему на шею, - Заказ! Мы получили заказ!

- Прекрасно, - усмехнулся Снейп, обнимая ее.

- Ты совсем не удивлен?

- Я был убежден, что мы его получим. Можешь не сомневаться, наши зелья – лучшие в Британии.

- Конечно… но все-таки заказ от Мунго…

- Это всего лишь заказ от Мунго, - пожал плечами зельевар, - Будут и другие… Не жалеешь, что бросила работу в министерстве?

- О, нет! – волшебница довольно улыбнулась, - Если честно, она давно мне надоела, но я не могла себе представить, что буду делать что-то другое. А теперь… все так отлично складывается. Я могу заниматься интереснейшими исследованиями. И к тому же, - Гермиона крепче прижалась к нему, - мне так нравится работать с тобой…

- Только работать? – Северус изогнул бровь.

- Конечно, нет, - фыркнула колдунья, - Мне нравится с тобой абсолютно все.

- Это хорошо, - кивнул зельевар, - потому что от исследований мне скоро придется тебя отстранить…

- Это еще почему? – перебила гриффиндорка.

- Вот поэтому, - Снейп с улыбкой провел ладонью по ее животу, - Ты же не хочешь, чтобы наш малыш пострадал? Так что будешь готовить исключительно антипростудное зелье.

- Да кому оно нужно? – с досадой пробурчала Гермиона.

- Да вот хотя бы твоему отпрыску, - хмыкнул зельевар, - Кажется, Хьюго просто притягивает к себе все мыслимые и немыслимые неприятности.

- Это точно, - согласилась волшебница и, немного помолчав, добавила, - Знаешь, я боялась, что у вас с Хьюго не сложатся отношения… он так похож на Рона…

- Поначалу мне тоже так казалось, но, присмотревшись к нему, я понял, что он также очень похож на тебя. Особенно, сердцем. Я… - он запнулся, подбирая слова, - не хотел бы повторить той же ошибки, что и с Поттером, когда видел в нем только Джеймса.

- О! – Гермиона улыбнулась, - Что я слышу? Грозный Мастер Зелий признает свои ошибки?

- Только никому не говори. И тем более, Поттеру. А то наложу Obliviate, - пригрозил Северус.

- Ну что ты, - ухмыльнулась колдунья, - Твоя тайна умрет вместе со мной.

- Я в вас не сомневался, миссис Снейп.

- Кстати, Гарри приглашал нас в гости на рождественских каникулах.

- О, нет!

- О, да! – передразнила Гермиона

- Эти Поттеры… их стало слишком много за время моего… хм… пребывания в коме.

- Только не говори, что тебе не нравятся Альбус и Лили.

- Альбус – толковый парень и хорошо разбирается в зельях, почти как Роузи, - нехотя согласился Снейп, - а Лили, хм… первая слизеринка в семействе Поттеров. Хотел бы я взглянуть на выражение их лиц, когда они узнали, какой вердикт вынесла шляпа, - он скорчил забавную гримасу, заставив волшебницу рассмеяться.

- Так я скажу Гарри, что мы заедем?

- Только если там не будет…

- Знаю, знаю – Рона. Не беспокойся, Гарри в курсе ваших «теплых» отношений.

Такая формулировка вызвала усмешку на губах Мастера Зелий.

- Ты как всегда, до крайности дипломатична…

- Ну… хоть один из нас… ваш последний… хм… разговор… произвел неизгладимое впечатление на окружающих…

- Зато теперь у него больше не возникнет соблазна настраивать детей против тебя, выдумывая всякие гадости.

- Да уж, - фыркнула Гермиона, - Его бесит, что дети так привязались к тебе, даже Хьюго. По-моему, Рон считает его предателем.

- Уизли всегда был идиотом, - поморщился Снейп, - Что же касается Хьюго… этот хитрец чувствует мое слабое место… и беззастенчиво пользуется им.

- Да? И что же это?

- Как будто ты не знаешь, - Северус зарылся руками в ее волосы, - Я безмерно благодарен ему за то, что из-за его неосмотрительного поступка моя судьба сделала такой крутой вираж, подарив мне тебя. Если бы не он, я никогда не был бы счастлив.

- Мы никогда не были бы счастливы, - поправила его Гермиона.

- Мы, - согласился Снейп, наклоняясь к ней и нежно целуя в губы.